ПРЕДИСЛОВИЕ
XXI веку, вероятно, предстоит быть «веком биологии». На протяжении последних десятилетий отмечается значительный прогресс в таких областях биологии, как генетика (и генетическая инженерия), нейрофизиология, исследующая «святая святых» – человеческий мозг, этология – наука о поведении живых существ[1], экология. В предлагаемой книге детально рассматриваются те разработки в этих областях, которые имеют важные следствия с точки зрения политики; используемый в данной книге обобщающий термин биополитика включает все эти разработки. Например, бурное развитие генетической инженерии ставит в повестку дня политические решения о введении обязательной маркировки генноинженерных продуктов, принятии законов, регламентирующих генную диагностику и – в перспективе – генную терапию болезней и, возможно, меры по улучшению наследственных данных даже здоровых людей (genetic enhancement). Другой пример – в рамках исследований нейрофизиологии головного мозга человека была детально изучена роль нейромедиаторов в его функционировании. Нейромедиаторы выполняют важные функции в организмах различных животных и растений и даже в клетках микроорганизмов. Поэтому их исследование было результатом усилий биологов различных специализаций. Полученные ими знания о нейромедиаторах и механизмах их функционирования – важная предпосылка создания средств воздействия на поведение людей, в том числе ради манипулирования ими в политических целях.
Политическая система, государственный аппарат уже не одно столетие активно вмешивается в то, что можно обозначить как «биология граждан», регистрируя и контролируя на демографическом уровне их рождаемость, заболеваемость, трудоспособность, смертность и принимая соответствующие регулятивные меры. Всё это также относится к компетенции биополитики (именно эту её сторону рассматривали в своих трудах выдающийся мыслитель ХХ века Мишель Фуко и его последователи). Достигнутые в последние десятилетия результаты в плане генных, нейро-, поведенческих и иных биологических технологий дают политической элите в руки новые средства регулирования биологических аспектов жизни населения, вплоть до намечающейся ныне возможности тотального контроля за размножением людей и их генофондом (путём создания «генетических досье» на каждого гражданина), деятельностью их мозга (проектируемая система «Нейросоциум»), что может оставить далеко позади известные утопии писателей ХХ века Хаксли и Оруэлла.
Термин «биополитика» в его авторской интерпретации охватывает, таким образом, различные аспекты взаимодействий современной биологии и политики, что и составляет основное содержание настоящей книги.
Современная биополитика, как мы увидим ниже, исходит из «мягкого натурализма» – представления о многоуровневости человека, в котором сосуществуют, переплетаются, противоборствуют и взаимодействуют биологическое и социокультурное, плотское и духовное. Человек должен знать о своих эволюционно-биологических характеристиках не только для того, чтобы объяснить, почему он поступает так или иначе, но и – во многих случаях – для того, чтобы сопротивляться своей биологической компоненте, противостоять ей, опираясь на культуру, духовность.
Концепции и факты современной биологии позволяют по-новому взглянуть на вопросы о месте и роли человека в планетарном многообразии живого (биоса), на нормы и рамки его допустимого поведения по отношению к этому многообразию, на сходство человека и других форм живого в плане потребностей, поведения, даже социальных отношений и структур – и в то же время на уникальность человека и его роли в мире. Биологические знания помогают нам в выработке новой системы этических и политических идей и ценностей, применение которых должно способствовать преодолению идеологического вакуума и политической апатии.
Биополитика активно развивается ныне в международном масштабе. Ей посвящают свою деятельность влиятельные научные школы и центры, включая Биополитическую Интернациональную Организацию, Грутеровский институт права и поведенческих исследований, Международное общество этологии человека, Институт исследований сложных систем (США), Комитет по биологическому образованию и многие другие. Биополитика имеет неоспоримое педагогическое значение как междисциплинарный предмет, ознакомление с которым необходимо для широких масс людей, особенно молодых, которые должны быть бдительными и способными к компетентной оценке проблем современной цивилизации, так или иначе связанных с биологией. В США биополитики уже длительное время выступают под лозунгом «биополитика как отдельный независимый учебный курс в студенческих учебных программах» (Kitchin, 1986), и это было реализовано в ряде ведущих колледжей (например, в Дартмутском колледже).
Настоящая книга адресована многим потенциально заинтересованным контингентам читателей, в том числе:
- Она выступает в роли учебного пособия для студентов университетов, колледжей и других высших учебных заведений, специализирующихся как в различных областях биологии, так и в сфере социальных и гуманитарных наук.
- Книга также представляет собой научную монографию, излагающую в компактной форме сведения из области современной биологии, представляющие интерес с социально-политической точки зрения и предназначенные для интеллектуальной аудитории, включающей учёных-биологов разных профилей (от генетиков и нейрофизиологов до микробиологов и биотехнологов), политорлогов, социологов, философов, юристов, экономистов, представителей других наук о человеке и человеческом социуме.
- Книга, по замыслу автора, может представлять интерес для определённых групп социальных и политических активистов, реформаторов, диссидентов, ибо в ней обсуждены злободневные биополитические вопросы, связанные с генетически модифицированными растениями и животными, генной диагностикой и терапией, проблематикой охраны окружающей среды и борьбы с её загрязнением и уничтожением био-разнообразия, психоманипуляторными техниками (в том числе на нейрохимической основе), биологическими средствами контроля поведения людей, этологическими (био-поведенческими) факторами агрессии, ксенофобии, этнической, расовой и половой дискриминации.
Структура книги отвечает её целевой задаче – рассмотреть спектр основных аспектов биополитики. Книга подразделена на главы, каждая из которых рассматривает один из уровней взаимодействия биологии и политики: генный, нейрофизиологический (с особым вниманием к роли микроорганизмов — обитателей различных ниш организма), социально-поведенческий (включая социально-структурный аспект), экологический, наконец, обобщающий философско-мировоззренческий уровень современной биополитики.
Глава первая. ПРЕДМЕТ БИОПОЛИТИКИ
Cерьёзной глобальной проблемой, по поводу которой бьют тревогу влиятельные международные организации, например, Комиссия по биологическому образованию или Биополитическая интернациональная организация, остаётся неосведомлённость широких масс населения в области биологии (бионеграмотность). Это весьма негативно влияет на политические решения, принимаемые облечёнными властью людьми и группами. Между тем, с каждым годом всё более опасным по своим последствиям становится игнорирование социально-политического значения фактов современной биологии: роли биоповеденческих (этологических) факторов в рамках политического поведения в ходе коллективной агрессии, этноконфликтов, в связи с эволюционно-древними отношениями доминирования-подчинения (в связи с политической властью и особенно харизматическим лидерством); знания о социально-политических последствиях генетической инженерии (ГМО в пищевых продуктах, разработки по клонированию животных и в перспективе человека; современная евгеника); важности применения экологических знаний при решении задач спасения человечества от перенаселения, загрязнения окружающей среды.
Как отмечено в «Предисловии», настоящая книга имеет своей основной целью заполнение пробела в актуальных в политическом отношении биологических знаниях. Она излагает основы биополитики, которая определяется нами как вся совокупность аспектов взаимодействия и взаимовлияния биологии и политики, учитывая как воздействие данных и концепций современной биологии на политическую теорию (политическую философию, политологию) и политическую практику, так и эффекты политических действий, политических решений на биологическом уровне – в плане жизненных характеристик граждан и состояния биосферы в целом. Это определение соответствует следующей символической схеме: Биология ↔ Политика, или, сокращённо, Б ↔ П. Данное определение биополитики весьма широко – различные биополитические школы, центры и просто индивидуальные биополитики придерживаются более узких трактовок предмета биополитики.
1.1. Биополитика как влияние биологии на политику и наоборот
1.1.1. Биополитика как вздействие эволюционно-биологических факторов на политическую деятельность
Многие ученые (в частности, американские политологи Линтон Колдуэлл, Алберт Сомит, Стивен Питерсон, Роджер Мастерс, Томас Виджел и др., объединившиеся под эгидой созданной в1980 г. Ассоциации политики и биологии) понимали под биополитикой использование «биологических концепций – особенно эволюционной теории… – и биологических методов исследования» ради «понимания политического поведения» человека (Somit, Peterson, 1998, P. 555) и функционирования политической системы человеческого социума. Можно сказать, что группа влиятельных американских политологов видела в биополитике средство выхода из сложившейся кризисной ситуации, привлекая в политологию ранее не востребованные концептуальные ресурсы эволюционной биологии. «Приблизительно четверть века тому назад, – писал А. Сомит в1991 г., небольшая кучка политологов, которых считали эксцентричными даже наиболее благожелательные из их коллег, начали использовать биологические концепции и методы для того, чтобы лучше объяснить политическое поведение. Это направление, вскоре названное биополитикой, с этих пор процветает» (цит. по. Somit, Peterson, 1997b). Мы в дальнейшем тексте книги рассмотрим более детально конкретное содержание биополитики, а здесь отметим, что в соответствии с такой трактовкой биополитики, биология во взаимодействии с политикой выступает как активная сторона: Биология → Политика, или Б → П.
Представители данной трактовки опираются на эволюционную биологию и, в частности, на учение Чарльза Дарвина о борьбе за существование между индивидами в мире живых существ и о естественном отборе наиболее приспособленных. В ХХ веке разработан современный вариант дарвиновской теории эволюции (неодарвинизм, синтетическая теория эволюции), согласно которой эволюция основана на избирательном сохранении в ряду поколений наиболее приспособленных генотипов (естественный отбор генов). Естественный отбор предполагает конкуренцию за выживание и размножение различных генетических вариантов, возникающих в результате случайных мутаций, рекомбинаций генов и др.. Эти положения неодарвинизма разделяют многие биополитики, однако они дополняют их идеями социобиологии и эволюционной психологии – направлений, которым мы посвятим отдельную главу книги. Среди приверженцев современного варианта дарвинизма биополитики А. Сомит и С. Петерсон, которые вслед за некоторыми биологами-эволюционистами (например, С. Гулдом) допускают крупные «скачки» с формированием новых форм живого (концепция «прерывистого равновесия» – punctuated equilibrium, Somit, Peterson, 1992), а не только медленные постепенные эволюционные изменения (микроэволюция), которые постулировал сам Дарвин в «Происхождении видов».
Однако многие учёные, работающие в рамках парадигмы Б → П, отдают дань и так называемому групповому отбору, когда конкурируют между собой не индивиды, целые группы их. Для успеха группы в такой конкуренции важны альтруизм и кооперация (взаимопомощь) в поведении членов этой группы. Именно групповой отбор постулируется как важный фактор эволюции человека и развития социума с его политической системой (см., например, Corning, 1983, 2003). В рамках биополитики фундаментальное значение имеет исследование универсальных особенностей поведения человека (независимых от культуры, нации, эпохи), таких как «способность иметь язык, взаимное притяжение между двумя полами, связь матери и ребёнка, кооперация мужчин во время войны» (de Waal, 1996a), которые имеют не только культурную, но и биологическую основу
Подобное истолкование биополитики было присуще представителем также молодого поколения биополитиков (по сравнению с корифеями Ассоциации политики и биологии), например, И.Х. Кармен (Carmen, 1997) полагал, что биополитика должна выявить «связь между генетическими характеристиками нашего вида и политическим поведением». В ту же категорию интерпретаций биополитики логично отнести взгляды всех тех биополитиков, которые сосредоточивали внимание на политических последствиях новейших биологических (генетических, биомедицинских, экологических и др.) разработок. Так, Б. Солтер считает, что основное в биополитике – выяснить, как современная биология, порождающая сенсационные открытия и разработки (например, исследования стволовых клеток, секретные разработки по биотерроризму и др.) детерминирует глобальную политику (Salter, 2008).
1.1.2. Биополитика как влияние политики на биологию
В литературе широко используется альтернативное понимание биополитики, особенно характерное для работ Мишеля Фуко (Foucault, 1976; 2002) и его последователей (Агамбен, Лаццарато, Негри и др.). Они постулируют, наоборот, активную роль политики в ходе ее воздействия на биологию – биологию человека в его жизненных отправлениях и во взаимодействии с окружающей средой. Как подчёркивал М. Фуко в своих знаменитых лекциях, начиная со второй половины XVIII века общество Западной Европы создало систему dispositifs (инструментов, мероприятий) для контроля за размножением людей (институты родовспоможения, в более позднее время центры планирования семьи и медико-генетическая консультация), их смертностью (противоэпидемические меры и институты и др.), здоровьем и заболеваемостью (медицинские учреждения и др.), состоянием окружающей среды и др. Именно в эту эпоху, подчёркивал Фуко, «первые демографы начали регистрировать эти явления в терминах статистики» (Foucault, 1976. P. 243). Учёт демографических параметров массы подданных и контроль за этими параметрами дополнили собой более раннюю практику дисциплинарных мер, регулировавших поведение людей на индивидуальном уровне (для этого служили школы, интернаты, тюрьмы, казармы, больницы и тому подобные учреждения, распространённые в Европе еще в XVII веке).
В понимании Фуко и его сторонников биополитика выступает как биологическое воздействие политики, П → Б, реализуемое политической системой по отношению к своим гражданам (подданным, субъектам). В работах Фуко термин «биополитика» используется как синонимичный другому часто используемому термину – «биовласть» (le biopouvoir). Именно её осуществляет политическая система государства в виде регуляторных мер, ведущих к оптимизации жизненных параметров работоспособности населения, по крайней мере, к их сохранению в нормальных пределах, причём в компетенцию биовласти входит и определение того, что понимается как «норма», что как «аномалия». Все «аномалии» подлежат ликвидации тем или иным путём, в том числе представители низших рас – расизм в понимании Фуко. Люди с индивидуальными отклонениями, в частности, всякого рода инвалиды, уроды, «психически ненормальные» индивиды также не входят в рамки «нормы», и поэтому и их надо от них надо освобождаться хотя бы путём изоляции или, если это возможно, реабилитации с возвращением их в группу нормальных граждан. «Инвалидность (disability) подразумевает многочисленные стороны социальной жизни, в которых инвалиды подвергаются ограничениям, включая личные предрассудки, недоступные общественные здания и транспортные средства, изолированное обучение, особые условия работы и др.» (взгляды М. Оливера, изложенные в: Tremain, 2008. P.104).
Мишель Фуко еще в 70-е годы прошлого века указывал, что биовласть (биополитика в его понимании) приобретает во второй половине ХХ века новые возможности, ибо «становится технологически и политически возможным для человека не только контролировать жизнь, но и побуждать её к размножению, создавать живую материю, конструировать монстров и, в конечном счёте, создать вирусы, которых нельзя будет контролировать и которые будут разрушительными во вселенском масштабе» (Foucault, 1976. P.245). Ныне в связи с биомедицинскими технологиями по искусственному воспроизведению человека, его клонированию и т.д., область «биологического» приобретает не только природный, «данный человеку от природы», но и «рукотворный», искусственный характер. Развитие генных технологий (подробнее – глава 2 настоящей книги) делает творение нового человеческого индивида в той или иной мере результатом произвольной деятельности самого человека. «Ветхий Адам выходит из своей шкуры. Он собственными средствами создает новую природу» (Gerhardt, 2001. S.859).
Свою лепту в целенаправленную перестройку человеческого тела ради «нормализации» и «оптимизации» людей в интересах биовласти вносит и хирургия, ныне пробующая свои силы не только в оперативном лечении болезней, но и в усовершенствовании даже вполне здорового тела. Все эти факты говорят о том, что биовласть ныне активно снимает не только границу природы и культуры, естественного и искусственного, делая рукотворным человеческое тело, но и границы между нормой и патологией, здоровьем и болезнью. То, что не считалось заболеванием раньше, теперь лечится как болезнь. Плохое настроение, хандра, депрессия – ныне повод для обращения к врачу, который выписывает препараты типа прозака. Медицинские препараты, включая виагру или тот же прозак, принимают и практически здоровые люди – этот так называемые «лекарства стиля жизни» (lifestyle medication). Производящие лекарства фирмы осуществляют собственную биополитику, побуждая людей к поиску у себя проблем, которые заставили бы их приобретать продукцию этих фирм: “marketing diseases and then selling drugs to treat these diseases” (Peter Conrad).
Генетические технологии последних десятилетий, нейротехнологии и прочие антропотехнологии (технологии модификации человеческого тела) выступают как своего рода кульминации той тенденции, которая прослеживается в Европе, по взглядам М. Фуко (2002; Foucault, 2003; см. также Lazzarato, 2006a,b), начиная с XVIII в. и заключается во все возрастающем влиянии политики и политической системы на биологический элемент в человеке.
Напомним, что Фуко имел в виду воздействие политической системы не только на биологию самого человека-гражданина, но и на окружающую среду. В этой связи необходимо отметить, что Президент влиятельного международного центра по биополитике – Биополитической Интернациональной Организации (БИО) – Агни Влавианос-Арванитис (Vlavianos-Arvanitis, 1985, 1990, 1991, 1993a, b, 1998, 2001a) представляет себе биополитику в основном как политику, направленную на сохранение биоса (планетарного многообразия живого).