Причины эволюционного дисхроноза определяются в поле соотношения особенностей развития инновационных процессов в природной и социальной составляющих человеческой жизни. Как отмечалось выше, инновационное обновление является фундаментальным основанием движения всего сущего от прошлого к будущему (стрела времени) и от простого к сложному (эволюция). В живой («дочеловеческой») природе и в природной составляющей человека – его организме обновление носит в основном репродуктивный характер, а креативность жестко контролируется гомеостатическим механизмом. В связи с этим скорость полета «стрелы времени» в живой природе согласована со скоростью эволюционного процесса. В доступной для познания ретроспективе истории человечества наука не находит явных эволюционных изменений ни в жизни природы, ни в той ее части, которая называется телом человека, его анатомией и физиологией. Однако процесс эволюции в ее общем представлении не прекращен и даже не приостановлен.

Напротив, с появлением человека он получил импульс ускорения. Этим импульсом явился человеческий разум, его включение в сознательную деятельность, преобразующую среду жизни человека, именуемую социальной, вначале постепенно, а затем с нарастающим ускорением. Социальная история – это история непрерывного поиска способов выживания и самосохранения человека, явившегося в мир дочеловеческой природы новым для нее, беспомощным существом, подверженным рискам и кризисам в процессе вхождения в этот мир и его освоения. Постоянные встречи человека с неопределенностью, в изобилии поставляемой ему природной средой обитания, стимулировали его деятельность, которая способствовала преодолению этой неопределенности ценой непредвидимых находок и потерь. Как находки, так и потери несли новизну жизни, а вместе с нею – новую неопределенность и новые риски. Новизна, неопределенность, риски всегда являлись сущностными составляющими процесса жизни человечества и каждого индивида. Почему же только в настоящее время социологи заговорили об обществе риска и инноваций?

Эпоха первобытности человека, его беззащитности перед грозной по отношению к нему природой осталась в далеком прошлом. Индустриальная эпоха вооружила человека рационалистическим мышлением, плоды которого – техника, автоматика, кибернетика – вознесли его над нею («мы не должны ждать милостей от природы»). Однако эти же плоды ввели человека в состояние новой, более тяжелой беспомощности, теперь уже перед «второй природой» – социальной, которую он сам сотворил и которая, стремительно обновляясь, оставляет ему все меньше адаптационных возможностей. Современный человек оказался в ускоряющемся потоке социальных новаций.

Одни из них являются продуктом «рыночных» отношений, представляя собой средства развития конкурентоспособности организаций и сообществ, другие в связи с глобализацией спонтанно возникают и диффундируют или целенаправленно распространяются в страновом пространстве, третьи генерируются в процессе социальной самоорганизации в ответ на неприемлемые для общества управленческие воздействия. В этом турбулентном инновационном потоке человек вновь оказался перед угрожающей ему триадой «новизна – неопределенность – риски», но на этот раз в чрезвычайно обостренном ее выражении, поскольку выживать в хаосе социальных инноваций ему еще предстоит учиться как когда-то, на заре своего становления. Однако этот труд будет намного сложнее, поскольку общество живет по своим законам, не всегда согласующимся с теми, которые мы подсмотрели у природы, а эти законы человеку сегодня не известны. К тому же имеется сомнение: могут ли они быть в непрерывно и ускоренно трансформирующемся социуме? Риск становится всеохватывающим явлением в современном обществе, которое в соответствии с порождающим это явление фактором – инновационностью может определяться как инновационное общество .

Современная Россия, как и другие страны СНГ особенно тяжело переносит глобально развивающийся социальный инновационный процесс, поскольку его усиливают внутренние радикальные трансформации. Общим, важным для стран СНГ источником социальных инноваций является фактор разъединения, действие которого, по А.А. Богданову, неизбежно проявляется системным социальным кризисом. Разъединившиеся компоненты социетального целого оказываются в поле напряженного взаимодействия общего прошлого и нового настоящего, которые обрушивают на них волны глобального социального океана, по которому они пустились в одиночное свободное плавание.

Переживающее такой кризис российское общество в настоящее время находится в состоянии неустойчивого равновесия. К основным признакам этого состояния относятся недостаточная конкурентоспособность страны во внешних политических и экономических отношениях, высокая чувствительность к внутренним чрезвычайным ситуациям, неудовлетворенность большинства населения уровнем жизни и возможностями самостоятельного его повышения на законной основе. В этих условиях очень высок риск попадания страны из состояния неустойчивого равновесия в состояние предельного неравновесия в случае острого кризиса внешних отношений или критического нарастания внутренних противоречий. Другими источниками социальных инноваций, являющихся ключевыми факторами неравновесности современного российского общества, являются следующие:

• новации радикальной фазы российских реформ: максималь ная либерализация политических и социально-экономических отношений, вызвавшая хаотическое образование множества различных институтов, не имеющих общественно упорядочивающего и развивающего значения и даже действующих антисоциально;
• новации процесса глобализации: в реформирующейся России, широко раскрывшейся перед мировым сообществом, селективная способность социетальных границ существенно нарушена. В результате, наряду с целесообразными для ее развития новациями в общество хлынули новшества, размывающие исторически сложившиеся формы порядкообразования;
• новации внедряемого зарубежного опыта: являясь для российского общества новационным, этот опыт внедряется без научного анализа совместимости с самобытностью отечественной социальной практики. В результате этого одни новации, активно внедряемые «сверху», осваивались в обществе чрезвычайно болезненно и со значительными социальными потерями, другие были адаптированы больше по форме, нежели по содержанию, третьи продолжают насаждаться, но отторгаются социальным организмом;
• новации перехода к рыночной экономике: внедрявшийся «первореформаторами» миф о способности свободных рыночных отношений к саморегулированию, т. е. их упорядочению без вмешательства государства, – новация, вызвавшая в России инновационный процесс, продуцируемый негативной социальной самоорганизацией;
• новации духовной жизни: вытеснение из общественного сознания настроя на социальную солидарность и формирование индивидуалистических установок, актуализация частного интереса, не сбалансированного с интересами общества. Прорыв в социальные отношения элементов субкультуры – языковые извращения, упадок нравственности, культ насилия, мафиозный корпоративизм и др.

Классическая парадигма государственного управления сформировалась в условиях доминирования в науке и социальной практике механистического представления о порядке в обществе и возможности его переустройства. Понятие социального порядка определялось как некая осознанно создаваемая организованность общественных отношений, поведения и деятельности людей по образцам, разработанным властной элитой, с ориентацией на цель удовлетворения и защиты интересов доминирующего в обществе социального слоя. Методика государственного управления базировалась преимущественно на принципе отрицательной обратной связи: отклонения от установленных государством норм погашались, социальные кризисы жестко предупреждались. В различных формах этой парадигме следовали в течение почти 300 лет все государственные системы мира. Стремительно возрастающая сложность социальных отношений к середине XX века стала подрывать каноны этой парадигмы.

Теория социальных изменений, конфликтология, теория кризиса и катастроф стали размывать классическое представление картины мира как строго упорядоченной системы. На смену детерминистскому положению об инвариантной связи причины и следствия в процессах управления пришли утверждения о вероятности, возможности различных проявлений в ответ на внешнее воздействие, рассчитанное на достижение запланированного результата. Синергетика, теория социальной самоорганизации ввели в научный оборот понятия «открытость», «необратимость», «нелинейность». В контексте этих теоретических новаций представление о социальном порядке обрело динамичную компоненту. Современный социальный мир определяется как текучее поле непрерывных изменений, движителем и ускорителем которых являются инновации.

Возрастающий интерес к инновациям как фактору развития общества изначально, с посылки известного российского ученого Н. Кондратьева и австрийского экономиста Й. Шумпетера, фокусировался в экономической сфере с ориентацией на коммерческие цели. К инновациям относились изобретения, новшества в технологическом прогрессе, производство новых товаров, новые ниши рынка. К социальной сфере инновации относились только как следствие инновационного процесса в экономике. Именно этим инновациям общество обязано ускорением своего развития, поскольку конкуренция стимулировала технический прогресс, который в свою очередь существенно изменил общественные отношения, влияя на формирование образа жизни и культуры. К середине XX века в таком инновационном процессе возник парадокс – экономика, оставаясь базисом общественного устройства, стала зависимой от характера социальных отношений и инноваций в их сфере.

Для иллюстрации этого положения достаточно примера сегодняшней экономической ситуации в России и других странах СНГ. Несмотря на все призывы активизировать инновационный процесс в промышленности, позитивного результата пока нет, а если он и проявляется, то ожидаемого прорыва в экономике этих стран не видно. Причин этого феномена много, но среди них явно выделяются инновации в режиме государственной власти, законодательной и правительственной деятельности, в средствах массовой информации, системе образования, в здравоохранении, в науке, искусстве и т. д. Эти инновации, влияя на массовое сознание, ответно порождают стихийный инновационный процесс, который далеко не всегда согласуется с теми новациями, которые сознательно проводятся государством в процессе реформы. При этом все более тревожное, можно сказать, грозное социальное значение приобретают инновации, изощренно производимые и реализуемые в сферах организованной преступности, мафиозных образований, терроризма, коррупции и других видов так называемой социальной патологии. Высокая устойчивость этих контросоциальных явлений обеспечивается свойственной им самоорганизацией, не контролируемой никакими социальными нормами.

Попытки государства справиться с этими социальными аномалиями властными способами не только не приносят социально-продуктивного результата, но вызывают еще большую изощренность социально-патологического инновационного процесса, который подавляет все без исключения попытки активизации общественного экономического роста. Такая ситуация в настоящее время становится характерной не только для радикально трансформирующихся стран. Нарастающую сложность обеспечения безопасности населения в условиях возросшего производства и стихийного возникновения названных и подобных им социальных инноваций все более отчетливо проявляется в странах с, казалось бы, четко организованной системой государственного управления и высокоразвитой экономикой. Узловая причина все та же – консервативная по своей природе традиционная система государственного управления не выдерживает давления инновационно развивающегося общества. В поиске выхода из этой ситуации формируются новое научное направление и учебная дисциплина – социальная инноватика государственного управления.

2. Цель и основные задачи инновационного
государственного управления

По мере исторического развития общества, повышения сложности общественных отношений, традиционно доминирующая в государственном управлении экономическая функция трансформируется в социальную . В динамично и сложно развивающемся мире экономика должна быть не просто социально ориентированной, а, прежде всего, социально обусловленной. Иными словами, не сама по себе экономика должна обеспечивать социальное развитие, а позитивная динамика социальных отношений становится сегодня основанием динамического и в то же время устойчивого развития экономики, а уже в порядке обратной положительной связи – и социальной отдачи . Соответственно этому на первый план выдвигаются задачи согласования социальных интересов различных групп и слоев населения, защиты прав и законных интересов граждан, обеспечение условий для их самореализации, активного жизнеустройства. В этом заключается смысл государства, определяемого как социальное. На современном уровне сложности общественных отношений решение этих задач становится особенно важным в связи с обвальным ростом инновационного многообразия социальных процессов, ускорением темпов их развития, неопределенностью в прогнозах не только отдаленного, но даже ближайшего будущего. В этих условиях возрастает значение функции государства, имеющей целью регулирование социальных инновационных процессов, их направление в социально-конструктивный вектор развития общества .

В инновационном обществе государственно управление должно быть также инновационным как по отношению к происходящим в социуме креативным изменениям, так и соответствующему обновлению форм и содержания управленческой деятельности. На этом целевом положении определяются следующие основные задачи социально-инновационной ориентации государственной деятельности. В области диагностики: исследование устойчивости государственного образования (страны) необходимо в связи с тем, что на сигнал одинаковой силы и содержания системы, находящиеся в состоянии различной степени устойчивости, реагируют по-разному. Под устойчивостью здесь определяется способность любой системы сохранять целостность, нормальное функционирование и целесообразное движение под воздействием внешних и/или внутренних возмущений. Синоним устойчивости – жизнеспособность. В условиях возрастающей неравновесности социального мира устойчивость отдельных государственных образований обеспечивается их динамической организованностью. Исследование этого качества может осуществляться в контексте следующих его основных проявлений.

Социетально полезная открытость. Открытость обусловливает возможность системы обмениваться ресурсами с внешней средой. Сообщество, способное обретать необходимые для функционирования и развития ресурсы, конструктивно их ассимилировать и компенсировать потери среды отдачей какого-то эквивалента, относится к категории организованной. Противоположность – дезорганизованные системы, в которых или недостаточно поступление ресурсов или они неэффективно осваиваются, а их потери на выходе превышают получаемые на входе (низкая конкурентоспособность, утечка капитала, отток высококвалифицированных специалистов и т. п.).

Воспроизводственное обновление. Любая энергозависимая система сохраняет свою жизнеспособность, пока взамен завершивших свой жизненный цикл ее компонентов воспроизводятся новые такого же функционального значения. Сокращение этого воспроизводства влечет замещение освободившихся функциональных ячеек непродуктивными образованиями, а прекращение – окончание жизненного цикла системы. В здоровом социальном организме обязательно воспроизводство базисных его составляющих – людей, вещей и знаний.

Инновационное обновление. Воспроизводственное обновление обеспечивает жизнеспособность нации при относительно стабильной внешней среде. Сохранение и укрепление ее жизнестойкости в инновационно изменяющейся среде требует не только количественного, но и качественного (креативного) обновления людей, вещей, знаний, способов деятельности, форм досуга и в целом – образа жизни.

Внутрисистемная позитивная самоорганизация. Устойчивость социальной системы будет обеспечена, если в процессе ее самоорганизации производятся параметры, направляющие самоорганизацию компонентов в интересах целого.

Выявление возникающих в обществе базисных инноваций, их дифференцирование по основанию конструктивности или опасности значительного расстройства общественных отношений. К базисным инновациям относятся спонтанно возникающие и целенаправленно производимые изменения, приводящие к коренным преобразованиям в той или иной области общественной жизни или в обществе в целом. Источниками таких инноваций могут быть:

• социальные движения, изменяющие существующий государственный строй или режим власти;
• осуществляемые государственной властью политические и социально-экономические реформы;
• активная диффузия или широкое внедрение в жизнь страны чужеродной социальной практики;
• фундаментальные научные открытия и научно-технические достижения, изменяющие способ производства, производственные отношения и т. д.

Определение конструктивности или опасности таких инноваций для национального сообщества целесообразно осуществлять в поле потребностей общества в инновациях, его способностей их освоения и необходимых для этого ресурсных возможностей. При несогласованности этих параметров возникает опасность социальной дезорганизации. Мониторинг рисков генерализации социальной неустойчивости в ответ на инновационные вызовы внешней среды или внутренние возбуждения, а также рисков инновационного государственного управления.

Инновационный социальный риск – потенциальная опасность снижения устойчивости социальной системы или ее компонентов в ответ на необычное возмущающее воздействие. Инновационный процесс всегда сопряжен с таким риском. Однако риск не всегда реализуется в масштабе всего социетального сообщества. Чаще вначале нарушается устойчивость наиболее ослабленной его составляющей. Динамически устойчивая макросистема может легко справиться с возникшей угрозой, и риск инновирования такой внутрисистемной локальности будет оправданным в связи с ее выведением путем инновации из ослабленного состояния. Если же в состоянии неустойчивого равновесия изначально находится вся система, потеря устойчивости даже одним из ее компонентов может оказаться источником генерализованной неустойчивости. Другой пример: инновированию активно подвергается относительно устойчивый компонент системы, имеющий значение управляющего параметра, и его сопротивление изменениям преодолевается инновационной активностью. Генерализация неустойчивости в этом случае развивается по закону теории катастроф: постепенное ослабление управляющих параметров порядка при достижении критического значения приводит к взрывному кризису всей системы.

Внедрение новаций, продуцируемых государственным управлением при низком уровне доверия населения к органам государственной власти или в случае, если новации существенно затрагивают исторически сложившиеся нормы жизни общества, сопряжены с риском их неприятия и контрреагирования. При высоком влиятельном значении социальных устоев общества (долгоживущих управляющих параметров) продуцированное государством нарушение социальной устойчивости может обратить риск в его сторону, т. е. поставить под угрозу источник инновирования – непродуктивную для общества систему государственного управления.

Соответственно представленным здесь источникам возникновения рисков генерализации социальной неустойчивости инновационного генезиса, можно выделить переменные, подлежащие учету и анализу в мониторинговой диагностике инновационных социальных процессов. К ним следует отнести признаки неравномерности реальной и потенциальной устойчивости локальностей социальной системы, характер и направленность активностей внешних возмущающих воздействий, динамику состояния управляющих параметров в обществе, согласованность внедряемых государством инноваций с устойчиво функционирующим в обществе социальными институтами, степень доверия населения к органам государственной власти. В области превенции Разработка и реализация общенациональной цели развития общества необходимы для создания социального настроя на генерирование и интеграцию общественно значимых инноваций в едином инновационном пространстве страны. Базисным основанием такой цели может быть главное – уверенность народа в необходимости инновационного обновления условий его жизни. Эта уверенность должна пробуждаться и поддерживаться фактами действительно повышения уровня и качества жизни большинства граждан страны в результате происходящих инноваций.

Привлекающим фактором (аттрактором) в развитии инновационной деятельности целесообразна ее направленность на реализацию актуальных для каждого человека ценностей. В настоящее время к таким ценностям, по утверждению члена-корреспондента РАН В.Н. Кузнецова, можно отнести безопасность и благополучие граждан. В организации общего движения к общенациональной цели на основе инновационного обновления условий и процессов жизнедеятельности важно создание в обществе новаторского социального слоя, вовлекающего широкие массы населения в инновационный процесс. Контролинг социальной самоорганизации, продуцирующей иновации социально-негативных отношений. Кризис традиционных систем государственного управления создает условия для активизации процессов «дикой» самоорганизации социальных индивидов, проявляющейся такими социальными патологиями, как теневая экономика, организованная преступность, мафиозные образования, коррупция, терроризм и т. п. Их живучесть обеспечивается высокой активностью, мотивированной исключительно частным интересом и способностью его удовлетворения путем противоправного ускоренного захвата и присвоения ресурсов общества без какой-либо компенсации наносимого гражданам ущерба. Нелегальный характер такой деятельности активизирует инновации способа ее осуществления. На традиционные (как правило, репрессивные) попытки правоохранительных органов нейтрализовать эту деятельность социально-патологические образования отвечают изощренной инновацией своей тактики и конкретных действий, в которые втягиваются структуры и деятели органов государственной власти.

Происходящее в результате этого расширение многообразия и границ социальной патологии формирует контрпродуктивные для общества отношения, угрожающие национальному сообществу генерализованной дестабилизацией. Контроль негативной социальной самоорганизации возможен путем организации и реализации комплекса ряд предупредительных мер:

• снижения до критического значения потребности социальных индивидов в противоправной деятельности. Эту задачу можно решить прежде всего за счет создания в обществе условий для реализации частного интереса социальных индивидов легальным способом;
• целенаправленного «погашения» инновационных способностей социально-патологических сообществ путем переигрывания нелегально действующих индивидов на поле легальной инновационной деятельности;
• уменьшения возможности негативной социальной самоорганизации. Эта мера возможна за счет блокады каналов поступления ресурсов в соответствующие самоорганизующиеся системы, т. е. их закрытия, в результате которого происходит свертывание процесса самоорганизации.

Активное реформирование системы государственного управления с целью предупреждения ее рассогласования с инновационно трансформирующимся обществом. Громоздкость, неповоротливость аппаратов государственного управления, их правовых оснований в ответ на вызов инновационного общества стали не только тормозом человекомерного развития национальных сообществ, но и источником угрозы опасной флуктуации глобального масштаба. Потребность в административных реформах проявляется все чаще и все острее. Чем медленнее реализуется эта социально значимая потребность, тем радикальнее (и соответственно в кризисном варианте) будет осуществляться реформирование. Стратегия и тактика адаптивного реформирования структур и функций государственного управления основываются на предвидении направленности и содержания изменений общественных отношений в ближайшем и отдаленном будущем. С высокой точностью прогнозировать эти изменения крайне сложно в связи с их инновационностью. Но можно с уверенностью предсказать главное – интенсивность и неожиданность возникновения социальных инноваций будут возрастать. В связи с этим будущее за гибкими, мобильными и полифункциональными структурами систем управления, высокоскоростным реагированием на происходящие изменения и готовности субъектов к встрече с неожиданностью. Отсюда актуальность разработки технологии динамического моделирования систем и процессов государственного управления и инновационной ориентации подготовки государственных деятелей.

В области корректировки социальных инноваций

Перевод энергии стихийно возникающих потенциально и реально дезорганизационных социальных инноваций в поле общественно-конструктивной деятельности . Любые инновационные процессы по своей природе деструктивны и одновременно конструктивны, поскольку они направлены на разрушение того, что тормозит прогрессивное развитие, а следовательно, способствуют формированию новых, более целесообразных для жизнеустройства конструктов. Происходящие в этих процессах разрывы связей компонентов сформировавшихся в прошлом структур сопровождаются высвобождением связанной раньше энергии, которая при слабости систем управления может использоваться в общественно-негативных целях («дикая» самоорганизация).

Переориентирование этой энергии на общественно-позитивные цели возможно методом направляемой самоорганизации за счет концентрации высвобождаемой энергии на направлении движения магистрального энергопотока к избранному системой аттрактору. Фиксирование инновационно значимых управляющих параметров, возникших в процессе социальной самоорганизации, в законодательных нормах и функциях органов государственной власти. Управляющие параметры, возникающие в процессе спонтанного взаимодействия социальных индивидов, различаются по длительности их согласующего действия на короткоживущие (момент перевода системы в новое состояние), среднесрочно живущие (процесс решения проблемы) и долгоживущие (постоянные регуляторы отношений). Инновационное значение, т. е. способность производить новации, имеют короткоживущие и среднесрочно живущие параметры. Постоянно действующие регуляторы отношений контролируют вектор движения социальных систем под воздействием возникших в процессе самоорганизации управляющих параметров, осуществляя при этом их отбор для достраивания или перестраивания (обновления) своих структур. Такой же отбор могут осуществлять системы государственного управления, фиксируя в законодательных актах и функциях спонтанно образовавшиеся социальные нормы, «проверенные» и согласованные долгоживущими управляющими параметрами. Таким образом, неформальная корректировка процессов социальной самоорганизации синергийно сопрягается с государственно-управленческими регуляторами отношений, поведения и деятельности.

Содействие гражданам и их сообществам (организациям) в освоении социально-конструктивных новаций, исходящих от государства. При низком уровне доверия населения к органам государственной власти обостряется настороженность граждан ко всем, исходящим от этих органов новационным решениям, в том числе общественно-позитивным, вплоть до их неприятия и активного оппозиционирования. Особое сопротивление при этом оказывается новациям, позитивный для общества результат которых предполагается в будущем или, тем более, после временного в связи с ними ухудшения условий жизнедеятельности. В этих условиях актуализируется потенциал негативной социальной самоорганизации и соответственно производимых ею общественно-деструктивных инноваций. В решении этой проблемы базисное значение имеют открытость органов государственной власти по отношению к обществу и гражданам и гласность процесса принятия и реализации управленческих решений с акцентом на те из них, которые являются инновационными.

3. Информационно-коммуникативное обеспечение инновационного государственного управления

Государственное управление может быть социально результативным только при условии непрерывного обмена информацией между ее источником и потребителем. В соответствии с принципом круговой причинности роли источника и потребителя информации постоянно перераспределяются в процессе субъектно-субъектных взаимодействий. Органы государственной власти, выступая в значении субъекта социального управления, являются потребителями информации о процессах, происходящих в обществе (источник информации). После принятии решения роль источника информации переходит к органам государственной власти, а ее потребителем и, следовательно, субъектом управления становится общество. Каналы, по которым циркулирует социально-управленческая информация (проводящие пути), составляют органику государственной службы, что и определяет ее информационно-коммуникативное значение в физиологии взаимоотношений государства и общества.

Производство (генезис), движение, восприятие информации и оперирование ею в процессе принятия и реализации решения, формирование отношения к нему и ответные действия образуют социально-управленческое информационное пространство , которое является источником ценной для потребителей информации. Ценность информации определяется исходя из критерия ее достаточности для решения проблем, устойчиво сохраняющихся и возникающих вновь в системе управления * . Пространство, в пределах которого проявляется действие ценной информации, определяется как информационное поле . Устойчивое функционирование информационного поля системы управления обеспечивается тезаурусом, под которым здесь понимается доступный потребителю систематизированный набор данных о конкретной области знаний, позволяющий ему ориентироваться и осуществлять ценностный для принятия решения выбор. Решения, принятые на основании данных тезауруса, называются стандартными. Их результативность, как правило, ограничивается условием незначительных изменений в среде управления.