Учебное пособие курса
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РФ

Учебный курс «Введение в теорию социальной самоорганизации» есть попытка поиска методологических принципов исследования социокультурных процессов с позиций неравновесной термодинамики. Делается вывод, что резко возросшая динамика социокультурных процессов существенно изменила условия развития социумов, способы потери их устойчивости и актуализировала проблемы управления общественным развитием в условиях нарастающей неравновесности. Значительная часть регулятивных функций должна быть отдана естественным процессам саморегуляции, а остальные должны управляться на принципах обратной положительной связи. Автор исследует условия, при которых возможен переход к утверждению динамической устойчивости. Ведётся поиск основных параметров порядка, переводящих систему в режим автокатализа.

The course «Introduction to social self-organization Theory » is attempt of search of methodological principles of research of socialcultural processes from positions of nonequilibrum thermodynamics. The author draws a conelusion, that sharply increased dynamics of socialcultural processes has essentially changed conditions of social development, ways of loss of their stability and made problems of management of social development in conditions of increasing nonequilibrium urgent. The significant part of regulation functions should be given up to natural processes of a self-regulation and the others should be managed on principles of return positive connection. The author investigates conditions, with which the transition to the statement of dynamic stability is possible. The author searches basic parameters of the order translating system in a мode of autocatalysis.

ОБОСНОВАНИЕ КУРСА

Смысл данного учебного курса мы видим, прежде всего, в том, чтобы, по мере возможности, научить определять границы достоверности социального знания (информации), предупредить о несостоятельности некоторых ожиданий, о чреватых бедой некоторых попытках активного вмешательства в происходящие события с целью достижения «благих намерений», которые, как правило, ухудшают положение дел.

Это тем более важно, что на сегодняшний день в структуре образовательных дисциплин Высшей школы России нет ни одного учебного курса, который вводил бы слушателей в мир нелинейных, целостных представлений, в мир самоорганизующихся систем, знакомил со своеобразием, динамикой, логикой современных процессов, проблемами управления в широком смысле и с пределами возможностей субъектов управления регулировать эти процессы.

• Задача курса — выход на основе анализа базовых моделей, языков, понятий и методов нелинейной динамики, теории динамического хаоса на иной (эмерджентный) уровень понимания особенностей и специфики прогнозирования и моделирования социокультурных процессов и явлений.
• Цель обучения — приобретение навыков поиска и реконструкции ведущих параметров порядка, выводящих исследуемую систему из неравновесности трансформационного состояния к стабильной и динамической устойчивости и применение синергетических технологий для достижения успеха в реализации собственных программ.
• Актуальность курса. В последнее время достаточно часто стали возникать ситуации и уже существуют обширные области, где методам синергетики (теории самоорганизации на основе спонтанно возникающего корпоративного эффекта) нет альтернативы. Это — изучение поведения вблизи неустойчивых критических режимов, резких скачкообразных переходов, способов потери устойчивости, условий возникновения хаоса, взаимодействия хаоса и порядка, энтропии и информации, ритмического поведения и законов отклонения от ритмов, приёмов накопления энергии и её диссипации. В методах синергетики на первый план выступают такие качественные структурные факторы, как неустойчивость в поведении решений, наличие точек, где теряется единственность решений, нелинейность, управляющие параметры, гистерезис (зависимость настоящего от прошлого), явления элиминации, особенности и природа социокультурных аттракторов и т.д. Терминология для нас ещё в значительной мере нова, но в европейских странах она уже вошла в обыденную речью.

В настоящее время темы нелинейности, неравновесности и самоорганизации занимают приоритетное место среди научных публикаций Запада. Теория нелинейных динамических систем, в первую очередь синергетика и теория динамического хаоса, уже перешагнули границы конкретных дисциплин и доказали свою высокую эвристическую значимость. Показательным примером являются публикации «Шпрингеровской серии по синергетике», число которых уже приближается к 60 томам, и диапазон её интересов становится всё шире. К известному авторитету в области исследования нелинейности, журналу «Phisica D. Nonlinear Phenomena» добавились журналы «Nonlinearity», «Chaos and Bifurcations», «Physical Review E», «Journal of Nonlinear Science» и многие другие. Методологией самоорганизации вооружены ведущие аналитики и политологи Запада — Д. Тоффлер, Дж. Форрестор, Э. Ласло, Ю. Одум, Д. Медоуз, К. Майнцер, В. Вайдлих и многие другие. Учебные курсы по теории синергетики имеют практически все европейские университеты. Существуют международные научные центры в Аугсбурге, Вене, Будапеште, Брюсселе, США. Регулярно проводятся международные научные конференции, конкурсы на исследовательские гранты по проблемам синергетики. Например, Центр разработки учебных курсов Центрально-Европейского Университета (CGC — CDC) определил главными на 2000/2001 учебный год проблемы Qualitative and Quantitative Social Research.
В России проблемы социальных изменений, структурных трансформаций, удержания устойчивости в стремительно меняющейся среде и т.д. также вышли на первое место.

Многие аналитики, политические деятели, предприниматели, бизнесмены, организаторы производств, менеджеры и все те, кто в той или иной мере сталкиваются с проблемами прогнозирования и моделирования своей деятельности испытывают потребность в разработанных концепциях самоорганизации социокультурных объектов, особенно на историко-фактологическом материале России. Это связано с тем, что произошло осознание того факта, что в новой динамике большинство социокультурных явлений зарождаются незаметно, развиваются стремительно-спонтанно и становятся видимыми всегда неожиданно и, как правило, некстати. Но они определяют нашу жизнь, а значит, и поведение, и выбор нами целей и средств их достижения. Кто не успел зафиксировать изменения, не подготовлен к ним — тот в аутсайдерах. При современных скоростях социокультурных изменений число ожидаемых событий, как следствие целеполагающей деятельности людей, становится ничтожно малым по сравнению с событийным обвалом современной самоорганизующейся материи. Поисковая активность, способность существовать в постоянной изменчивости по необходимости становятся жизненными доминантами людей. Победителями становятся те, кто правильно предугадывает грядущие ситуации, кто готов к встрече со случайностью, кто подготовлен к быстрой обработке информационных массивов, кто в состоянии выдвигать эксклюзивные идеи и быстро их реализовывать. Приметой времени является грандиозная охота ведущих транснациональных корпораций через свои филиалы, подразделения и научные фонды за идеями и «мозгами». Особую ценность представляют новые идеи в области моделей управления неравновесными средами, бизнес-моделей и организации бизнес-процессов. Объявления о конкурсах, премиях, грантах занимают чуть ли не второе место после рекламы в современных СМИ. И в этих конкурсах и грантах нет ни какого спонсорства и благотворительности, а лишь элементарный расчёт на будущий прорыв.

Теоретическая новизна данного курса заключается в рассмотрении социальных систем и протекающих в них процессов с позиций поведения неравновесных, нелинейных систем, обладающих синергетическими характеристиками. Демонстрация, с одной стороны, на большом фактологическом материале уникальности, сложности и необратимости всех протекающих процессов, в том числе и социокультурных. С другой — универсальности в становлении явлений самоорганизации от поведения космических тел, физических объектов, химических реакций, флаттера крыла самолета до поведения гена или крупной социально-культурной общности людей. Важно, на наш взгляд, и то, что всеобъемлющий масштаб этих явлений не постулируется, а является следствием обнаружения специалистами в самых различных областях знания общих детерминантов природных и социальных процессов.

Методологическая значимость. Курс прививает новые исследовательские навыки, раскрывает нелинейно-целостный подход в изучении явлений социокультурной природы. В курсе определяется специфика социокультурных объектов (фирма, биржа, организация, неформальная группа, этнос, социум, страна) как самоорганизующихся систем, границы их фазовых пространств перемен, портреты аттракторов, варианты потери устойчивости, циклы и ритмика их развития, особенности бифуркаций и флуктуаций, значение параметров порядка в спонтанном образовании структур, своеобразие элиминации и гистерезиса в их становлении. Эта адаптация категориального аппарата неравновесной термодинамики к нуждам социологического анализа проводится впервые. Курс, не опровергая имеющиеся концепции «линеаризированного» мира, а предлагает посмотреть на него с позиций его естественной нелинейности. Более того, курс не рассматривает применение синергетики к анализу социальных систем как панацею от всех возможных бед, но убедительно доказывает, что без понимания, без учета явлений самоорганизации любой шаг в практической деятельности обречен на неудачу.

Практическая ценность. Курс способствует смене ментальных установок и приобретении индивидуальных дополнительных степеней свободы. Эмерджентная ментальность — это иной взгляд на мир, иная шкала ценностей, иные нормы этических отношений, иные степени индивидуальной свободы.

ТЕМАТИКА КУРСА
Тема 1. Феномены самоорганизации и современная система социокультурных знаний
Тема 2. Глобализация традиционных проблем и появление принципиально новых характеристик развития мирового сообщества на пороге XXI века
Тема 3. Кризис традиционных оснований социального знания. Исчерпаемость и парадигмальная несовместность классических научных теорий развития
Тема 4. Социосинергетика — вызов времени и парадигма современного социокультурного познания
Тема 5. Становление европейской гуманитарной концепции социальной самоорганизации
Тема 6. Синергетические аспекты тектологических взглядов Александра Богданова
Тема 7. Самоорганизующееся поведение систем открытого типа и эвристические возможности синергетического миропонимания. Синергетичность социокультурных процессов
Тема 8. Флуктуации, «закритические замедления» и особенности социальных бифуркаций. Проблемы удержания гомеостазиса в условиях неравновесности
Тема 9. Странность «странных аттракторов» для социумов. Топ, мидл и линейные аттракторы социального развития
Тема 10. Особенности социумов как самоорганизующихся систем
Тема 11. Явление гистерезиса в формировании национальных форм и способов самоорганизации. Современные парадоксы и загадки «начала»
Тема 11. Социоестественные основания поведенческих реакций и национальная специфика российской самоорганизации
Тема 12. Параметры самоорганизующегося социума — основания определения стратегии социального развития
Тема 13. Синергетические принципы построения социокультурных моделей
Организационно-деятельная игра: «Россия начала XXI века»

СОДЕРЖАНИЕ ОСНОВНЫХ ТЕМ КУРСА

Тема 1. Феномены самоорганизации и современная система социокультурных знаний

Нам не дано предугадать,
Как наше слово отзовётся, -
Но нам сочувствие даётся,
Как нам даётся благодать…
Ф.И. Тютчев

Идея возвышения человека и создания ему адекватной среды, составляющих основу современного гуманитарного знания, всегда обладала огромной притягательной силой и мощным энергетическим потенциалом. Тревога великих мыслителей за спасение человечества, благородство их устремлений, бескорыстное стремление помочь людям понятно и вызывает уважение. Однако нельзя отрицать и того, что они невольно породили диктат современных стереотипов, заложили традиции и направления в области гуманитарных исследований, от которых сегодня так трудно отказаться, но которые уже не могут адекватно объяснять сложность и своеобразие современного мира. Поэтому анализ современного состояния социокультурного знания, пути его дальнейшего развития, степень возможного воздействия на ход исторических процессов, на выработку концептуальных оснований для обществоведческих наук и на их способность выступать парадигмой определения стратегий социального развития стали сверхактуальными в наши дни. Действительно, та или иная идея, как правило, оценивалась по ее духовной устремленности, по глубине и обоснованности ее проработки. Но о том, что в ней может проступать некая принудительная сила, проистекающая из самой логической стройности ее построения, говорилось гораздо реже или подчеркивалось, как несомненное достоинство. Между тем само знание, впитавшее в себя эту «спасительную» идею, становится источником невиданной по силе агрессии, деля людей на паству и пастырей, правых и виноватых. В истории человечества это особый вид агрессии — агрессия знания, рожденного веками построения великих рационалистических схем и проектов. Начиная с Ф. Бэкона, провозгласившего: «Знание — сила», и до сих пор существует устремленность надеть «рационалистическую» смирительную рубашку на «неразумное иррациональное» тело общества. Именно агрессия знания, именуемая то «истиной», то «правдой», веками мостила благими пожеланиями дорогу в кромешный ад мировых, гражданских, этнических и прочих войн. В одном из стихотворений А.К. Толстого описано, как пять братьев поехали посмотреть правду, подъехали к ней с пяти концов и увидели правду с пяти сторон, а, вернувшись, не могли договориться об увиденном: «И доселе их внуки рубятся, ? Все рубятся за правду, за истину, ? На великое себе разорение» [А.К. Толстой "Правда"]. Только столетие спустя как глас вопиющего в пустыне прозвучали в ответ слова другого поэта: «Не бойтесь тюрьмы, не бойтесь сумы, ? Не бойтесь мора и глада, ? А бойтесь единственно только того, ? Кто скажет: «Я знаю, как надо!» ? Кто скажет: «Идите, люди, за мной, ? Я вас научу, как надо!» [А. Галич].

Человеку в современном мире крайне необходима выраженная индивидуальность и самостоятельность. Нужна не только для него самого, но и для нас всех.
Начиная своё исследование, мы и не предполагали, что его ход логически затронет пространство интересов нелинейной динамики и теории динамического хаоса, поэтому данная работа не задумывалась как специальный трактат по синергетике. В цели исследования не входили ни исторический обзор становления новой познавательной парадигмы, ни анализ практического применения различными авторами синергетических подходов, ни, тем более, полемика по проблемам онтологии и эпистемологии нового междисциплинарного направления современной науки. И хотя синергетика ещё не находится на том уровне обобщения, чтобы претендовать на открытие новой философско-методологической концепции, предлагаемые ею базовые модели, язык, новые понятия и методы дают надежду выхода на необходимый уровень понимания особенностей и специфики управления современными социокультурных явлениями и процессами.

В наши дни окончательно разрушается конфиденциальный контакт человека с миром, поскольку ни современная культура, ни наука не в состоянии предложить и пока не предлагают удовлетворительную матрицу объяснения окружающего мира. Поэтому человечество с конца XX века, преодолев знаменитые утопии XIX столетия и не менее знаменитые последующие антиутопии (Замятин, Хаксли, Оруэлл), после некоторой паузы начинает творить и закладывать в политику новые технократические иллюзии, выдавая их за новые «объективные» знания. Но наша планета конечная система с конечным пространством и конечными ресурсами и поэтому имеет предельные нагрузки, превышение которых ставит под сомнение нормальную социальную жизнь на Земле. И хотя со времени публикации известного доклада Д. Медоуза «Пределы роста» прошло почти 30 лет и предостережения, изложенные в докладе стали общеизвестными и никем не опровергались, а нравственный призыв Аурелио Печчеи к изменению человеческих качеств не услышанным — стабильный экономический рост европейских стран в 90-е годы создал популярную ныне иллюзию, что верхние допустимые пределы планеты могут быть отодвинуты более эффективными технологиями, использованием новых материалов, источников энергии и сырья и иным перераспределением ролей в мире.

Эрих Ласло по этому поводу предостерегает: «К 2000 году на Земле будет более 4 млрд. людей, которые захотят жить так же, как, по их мнению, живут люди в богатых частях Америки, Европы и Японии. Если этим людям не удастся преуспеть в достижении такого уровня благосостояния, в результате катастроф и насилия могут наступить нищета и фрустрация. А если такое действительно произойдёт, тенденция к линейному и стабильному росту, знакомая по недавнему прошлому, может оказаться нестабильной и нелинейной. В сложных энерго- и ресурсоинтенсивных системах напряжения и деформации за порогами динамической устойчивости приводят к внезапным изменениям — к тому, что специалисты по анализу систем и хаоса называют «бифуркациями». Вполне возможно, что в настоящее время мы приближаемся к веку бифуркаций.»[1, с. 87].

Готовы ли мы воспринять эту новую для нас ситуацию, если не психологически, то хотя бы ментально, как поведем себя в новой реальности, как сориентируемся в непривычном и ускоряющемся потоке событий, какому ЗНАНИЮ преклоняться будем и в какой мере мы в состоянии организовывать свое социальное пространство?

Российская интеллектуальная, политическая жизнь до сих пор не в состоянии распрощаться с воззрениями прошедших времен, преодолеть инерцию привычного и обрекает страну на топтание на месте, колоссальные потери, и на бесполезные попытки реанимации былого. Российский бизнес, хотя и более подвижен, в своей основной легальной части так же в значительной мере привержен европейским менеджерским ценностям 50-х — начала 70-х гг. Мы до сих пор учим действовать по Д. Карнеги или по Ф. Котлеру, в то время как западный мир уже живёт по синергетическим принципам, позволяющим успешно действовать в условиях крайней неравновесности и быстро меняющихся ситуациях, в так называемых «диссипативных экономических структурах». Но до этого они в течение двух десятилетий по-новому осознавали реальность, сменили свои исследовательские парадигмы, сформулировали новую деловую этику и постмодернистскую эстетику, нарисовали новую «картину мира» в которой больше не ищут и не спорят по поводу истин, они создали новые культурные образцы, нормы, иной (эмерджентный) менталитет и приобрели дополнительные степени свободы. Более того, современные информационные технологии, цифровая телекоммуникация, электронная коммерция, формирующийся Интернет-банкинг, особенности рынка телекоммуникационных услуг, когда объём данных уже значительно превосходит объём голосового трафика и т.д. всё более вступают в противоречие с российскими традициями организации дела: наличием централизованных, гроздевых, эгрессивных и прочих «зажатых» структур, отсутствием топ-менеджерства (стратегического моделирования) и практикой неписаных договорённостей «разбегания» по экономическим нишам. Мы всё ещё сознательно движемся в сторону организации холдингов и использования ресурсоёмких технологий, а экономически развитый мир самопроизвольно — в сторону пространственно-распределённых, сетевых структур и интеллектуально-информационных технологий. Новая динамика социокультурных процессов создаёт новые конфигурации экономики и социальной жизни. Например, всё большее распространение на Западе и в Японии приобретает аутсорсинг, т.е. концентрация усилий по максимальному использованию профильных данных и передача сторонним фирмам не основных деловых процессов компании, что повсеместно приводит к сокращению издержек фирм и консолидации всей национальной экономической жизни. В мире бизнеса все большее распространение получают «ad hok-кратические структуры» — организации с сильно развитыми горизонтальными ветвями и наиболее приспособленные для венчурного и инновационного бизнеса. Россиянам эту работу ещё предстоит делать.

Парадокс проблемы заключается в том, что каждый человек, даже не знакомый с достижениями современной науки, каждодневно сталкивается, интуитивно чувствует, различает, в той или иной мере лично участвует в многообразных проявлениях САМООРГАНИЗАЦИИ — в природе, в жизни общества, социальных отношениях, бизнесе, искусстве, спорте и, конечно, в индивидуальной жизни. Самоорганизуются, создавая устойчивые структуры, подъёмная сила крыла самолёта при образовании разгонного вихря, поток автомобилей на скоростных трассах, люди в транспортных магистралях, клин перелётных птиц, интенсивность лазерного излучения, фондовый рынок, базар и т. д. Криминализируясь, самоорганизуется социальная жизнь при недостатке регулирующих механизмов. Корумпируясь, самоорганизуется политическая жизнь в условиях дефектов традиционных ценностей. При недостатке жизненных ресурсов или при неумении их открывать самоорганизуются в замкнутые, агрессивные анклавы и сообщества этносы. По синергетическим законам, постоянно изменяясь, строятся языки, организуется процесс творчества. В настоящее время, демонстрируя весь набор синергетических принципов, самостоятельно создаётся всемирная информационная сеть — Internet, над которой или рядом с которой невозможно встать, можно только войти в неё, стать её частью и действовать по её принципам.

Вместе с тем, на вопросы, что такое самоорганизация, как она происходит, какую роль в нашей жизни играет, всегда ли она для нас позитивна, какой порядок нас устраивает и при каких условиях он возможен, почему он всегда недолговечен, что такое хаос и чем он для нас чреват за исключением специалистов в области нелинейной динамики и синергетики, мало кто решается ответить.

«Логика развития человечества, — отмечал академик Н.Н. Моисеев, — связана с непрерывным расширением знаний и как следствие развитием техники, включением в жизнь нового ресурса, созданного человеком, исчерпанием старого, непрерывным появлением новых способов обеспечения потребностей человека, перестройкой структуры общества, её адаптацией к новым условиям жизни и т.д. Эти процессы идут спонтанно внутри общества и практически им не контролируются» [2, с. 10]. Вот вопросы, на которые необходимо отвечать сегодня все тем, кто завтра собирается не выживать, а жить.

Плоха не та или иная концепция или «картина мира», плохо то, что, создавая и постоянно поддерживая иллюзию возможной глобальной трактовки мира, мы перестаём чутко вслушиваться в требования времени.

Общественному разуму кажется, что он вырос до гигантских масштабов и способен подчинить себе сопротивляющуюся реальность, но каждый раз за насилие над собой реальность жестоко мстила. От времён Адама и до сегодняшнего дня в арсенале человечества нет ни одного успешно реализованного гуманистического проекта. Нельзя же рассматривать, например, крупномасштабную «зачистку» войсками НАТО суверенной Югославии и последующие события на этой территории как гуманистический проект спасения косоваров от этнической чистки. Дело даже не в степени того или иного познания мира, не в ограниченности возможностей предвидения, а в онтологических основах социумов, исследование которых актуализировалось в связи с тем, что грядущий век стремительно обрушивается на нас глубокими и быстрыми преобразованиями, не уступающими по силе и разительности тем, что вывели человечество из дикости к современному индустриальному развитию и не учитывать это обстоятельство социокультурное знание больше не может.

Тема 2. Глобализация традиционных проблем и появление принципиально новых характеристик развития мирового сообщества на пороге XXI века

Перемены, происходящие в нашей стране, действительно сопоставимы лишь с глобальными тектоническими изменениями, однако причины современных российских изменений недостаточно сводить лишь к особенностям предшествующего развития, несмотря на то, что данный фактор, безусловно, очень важен для нас. Практически на протяжении всего предшествующего столетия накапливались новые обстоятельства и факторы, изменяющие сам ход мировых общественных процессов, их ритмику, динамику, способы организации социумов, приемы релаксации, тип менталитета. Уже на рубеже веков русский философ Н. Бердяев констатировал: «Что-то надломилось в органической жизни человечества, и началось что-то новое, все еще не до конца осознанное и опознанное» [3, с. 217]. Отчетливо эти обстоятельства визуализировались, т.е. стали видимыми, лишь к середине столетия. Однако первые попытки теоретической интерпретации новой ситуации были предприняты лишь в начале 70-х годов в рамках докладов «Римскому клубу» (международная неправительственная организация ученых). США, Англия, страны Западной Европы, Япония отдали дань новым обстоятельствам: великой депрессией, мировыми войнами, национальными конфликтами, потерянными поколениями, эстетическими концепциями, наркоманией, взрывами суицида и терроризма, своими философскими взглядами от О. Шпенглера до А. Камю и М. Хайдегера, событиями 60-х годов в США и Франции и т.д. Это был период девальвации многих рационалистических концепций, торжества иррационализма. В начале века Россия также не стояла в стороне от этих явлений и на потерю устойчивости отвечала идеями русского космизма, богоискательства, практикой организованного терроризма, попытками ужесточения режима власти, наконец — сменой модели развития.

Большинство европейских стран почти «вырулили», сменив свой менталитет, способы организации, нарисовав новую «картину мира», в которой больше не ищут истину как таковую. Они приспосабливаются существовать в ускоряющемся и стремительно изменяющемся мире. Например, скорость передвижения увеличилась в 10? раз, связи в 107 раз, обработка информации в 106, а сложность и скорость компьютеров, по мнению Гордона Мура из компании «Интел», удваивается каждые 18 месяцев. Человечество в конце XX в. уже находилось в иной реальности, но до сих пор упорно продолжает веровать в незыбленность традиционных исследовательских подходов. Исследованиями многих ученых установлен принципиально новый характер развития человечества — гиперболический. Изменения происходят в режиме с обострением. «Этот фундаментальный закон вынуждает пересматривать привычное мировоззрение. Принято думать, что процессы бурного роста, такие как возрастание населения Земли, «экономическое чудо», или увеличение потока научной информации, происходят по экспоненте. На самом деле, это — один из мифов классической науки. Большинство процессов лавинообразного роста происходят не по экспоненте, а гораздо быстрее, в режиме с обострением, когда рассматриваемые величины хотя бы часть времени изменяются по закону неограниченного возрастания за конечное время» [4, с. 73].
n

На рис.1 (X — ось времени, а У — ось событийности) предлагается одно из возможных отображений скачкообразного возрастания интенсивности всех процессов на рубеже 50-70-х годов нашего столетия, где 1 — средства связи, 2 — транспорт, 3 — средства отображения информации, 4 — динамика событий, 5 — численность населения, 6 — расходы на науку, 7 — расходы на образование.
Отметим несколько моментов новой реальности. Все социокультурные процессы стали более динамичными и взаимозависимыми, причем взаимозависимость проявляется в сложно опосредованных, часто неопределяемых и неожиданных формах. Резко возрос индекс агрегированности событий на единицу времени (ускорение социального времени). Глобальное ускорение современного мирового развития привело к тому, что 1 млн. лет в палеолите оказался эквивалентным по событийности 40 годам нашего времени, практически жизни одного поколения. Неустойчивость и усилившаяся частота разрушения порядков в современном мире превращаются в норму, а процессы в режиме с обострением становятся преобладающими, изменяя структуры и конфигурации социумов (турбулентность социальной жизни). Представьте себе разницу в поведении пятна мазута на водной глади пруда, в плавном течение реки и в бурлящем водовороте горного ручья. Режим с обострением — это режим без остатков, он втягивает в себя и сжигает все окружающее, порождая гиперболический рост . Ускоренное появление новых событий не только формирует качественно новые ситуации, но и одновременно «перекрывает» возможности возврата в предшествующие состояния (необратимость исторического времени). Стохастичность (вероятностность, случайность) основных социокультурных процессов периодически всплёскивается «эффектами кумуляции» (эффектами направленного взрыва), ломающие все прогнозы и предвидения. Жизнь становится непредсказуемой, а восприятие действительности — эмерджентным (от англ. — возникаю, появляюсь). Варианты возможного поведения объекта становятся столь многообразными, что аналитические центры уже не в состоянии их предвидеть. Из любой точки развития в принципе возможны до 1015 эволюционных комбинаций, какие из них реализуются — неизвестно. Расширение же диапазона альтернатив при принятии решений и усложнение выбора между ними постоянно воспроизводят неадекватность управляющих элит новым ситуациям (наказание властей выбором будущего). Сокрушительный крах терпят так же и технологии принятия решений на основе поиска эффективных стереотипов, так как существование в постоянной новизне уже не позволяет использовать опыт прошлого. «Прошлого не существует» — правило многих современных политиков, менеджеров и бизнесменов. На российскую авансцену принятия решений выходят новые цинично-прагматичные PR-технологии, подготавливающие массы к восприятию любого волеизъявления властей и в то же время загоняющие саму власть в ловушки будущего. Неизменной особенностью пиаровских технологий является их публичность и непродолжительная эффективность как следствие последующего их тиражирования конкурентами и появления у населения «синдрома привыкания». Поэтому PR-технологии обречены на изощрённость, на сползание к «черному цвету», а авторы пиаровских идей на высокие гонорары и баснословные заработки.
В начале 90-х годов проявилась явная ограниченность кибернетических моделей управления, основанных только на использовании принципов обратной отрицательной связи (ООС). Дельта запаздывания ООС в новой динамике процессов становится роковой и управленческие решения в результате подобного запаздывания уже не регулирует новые ситуации. Более того, происходит постоянное сокращение времени необходимого для анализа проблемы, моделирования ситуации, формулирования решения. Ситуации управленческого цейтнота становятся регулярными, а паузы между нестабильностями короче. Обострившаяся конкуренция обратных связей (обратной отрицательной и обратной положительной связей) и конфликт их результатов, ещё более усиливают неравновесность ситуаций, делая их неразличимыми для описательного анализа. Кроме того, традиционный подход в изучении сложных систем (разборка сложных систем до микроуровней с последующим поэлементным анализом и сборкой идеализаций) ставит исследователей, работающих в рамках привычной парадигмы, перед неразрешимой задачей обработки неимоверного количества информации и порождает проблему выделения операционных сведений из принципиально неопределяемого информационного объёма. Доказано, что верхняя граница практической исчесляемости фантастически огромная цифра — 1070. Таким же фантастическим является и количество информационных процессов, необходимых системе для вычесления взаимодействий [6, с. 28]. В какой-то мере современные информационные технологии сглаживают остроту этой проблемы, но принципиально решить ее не могут.
Плотная череда событий ведёт к потере образности в восприятии мира, ломке систем ценностей. При современных скоростях социальной жизни взор не успевает зацепиться за образ. Можно пересчитать спицы у стоящего колеса, но их не возможно различить у вращающегося. На смену образу как единице восприятия приходит «action». Сравните кинофильмы стран, в которых социальная жизнь течёт неспешно, монотонно с фильмами динамично развивающихся государств, фильмы прошлых лет и современные. Книжная культура (чтение), формирующая образы, стремительно вытесняется дисплейной, считывающей, скачивающей информацию. При нынешней динамике мы обречены на восприятие нестабильных образов, на их постоянное достраивание, которое будет зависеть от наших установок, нашей «предистории» и порождать ожесточенные дискуссии по поводу увиденного.
Совокупность понятий, на основе образного восприятия, сегодня явно недостаточна для того, чтобы конструировать картину мира, включающую разнородные динамические процессы и объекты, стремительно изменяющие свои качественные характеристики.
На протяжении тысячелетий взор выделял из единого и неделимого Универсума контуры интересующего человека объекта, прорисовывал его основные черты и передавл полученный образ рационалистическому мышлению для оформления его в понятие. Но взор не может фиксировать контуры нелинейности, неравновесности, необратимости, бесконечности, хаоса. Образы подобных явлений могут формироваться только как оппозиции. Нелинейность есть отсутствие линейности, неравновесность — отсутствие равновесности, беспорядок — отсутствие порядка, беспредел — отсутствие предела и т.д. Понятия сформированные на образах отсутствия не могут адекватно отражать явления присутствия. Постичь явления нередуцируемые в своём существе релевантными средствами невозможно, поэтому сознание вытесняет их за пределы рационального, в область мифического, сакрального и там пытается удержать их в границах универсальной представимости как некие «метаобразы». А между тем, нелинейность это особый мир со своими законами, ритмами, ролью. Он большая реальность, чем привычный нам рафинированно-линеаризированный мир и означает возможность внезапных изменений направления течений процессов. К сожалению, способность к нелинейно-целостному восприятию мира у современных людей в значительной мере утрачена, отсюда и обострение проблем распознавания образов, становление новой отрасли знания — топологии. Может быть ностальгия по некогда существовавшему «шестому чувству» и есть стремление человека к возврату подобного восприятия мира. Нелинейно-целостное мышление свойственно отдельным поэтам, художникам, провидцам, иногда оно возвращается с жизненным опытом и люди становятся мудрецами. Нелинейно-целостным восприятием мира изначально обладают дети, но по мере их взросления эта способность растрачивается. Неслучайно существует поговорка: «Устами младенца глаголет истина», рисунки детей привлекают взрослых именно целостным восприятием предметов. Неудивительно, что и мы будем часто ссылаться на строки поэтов в качестве аргументов нелинейного мышления.
При высоких скоростях социокультурных процессов, закономерно переводящих людей в мир неравновесности, нелинейности, частой, неожиданной и необратимой смены комбинаций, культурных образцов, в жизни людей по необходимости ведущими становятся «деловые императивы». Менеджерский подход из бизнеса перекочёвывает в сферы науки, культуры, быта, межличностных отношений. При новой динамике число ожидаемых событий, как следствие целеполагающей деятельности людей, становится ничтожно малым по сравнению с событийным обвалом современной самоорганизующейся материи. Поисковая активность становится жизненной доминантой людей. Если совсем недавно наиболее важные стратегические события в жизни человека лежали в перекрестье трудолюбия и знаний, то теперь, по мнению Р. Уотермена, «…на перекрёстке информации и случая. … Сдвигаясь в сторону, вы увеличиваете степень свободы в использовании случайных возможностей, но понятие информированного оппортунизма не становиться от этого менее важным». Термин «оппортунизм» в данном случае имеет здесь трудно передаваемую в переводе связь с термином «удобный случай» (opportunity) [7, с. 81]. Место роденовского мыслителя, мечтательного поэта и даже «высоколобого технократа» в табели статусных рангов современности прочно занял деловой, стремительный и коммуникабельный человек. Ориентации на ценности престижа, богатства и власти становятся откровенно ведущими и предоставляют человеку новые степени свободы. Однако ментальное смещение формирует и новые комплексы и привязанности, среди которых автоматически актуализирует проблемы автономности и ответственности за самоорганизацию собственной жизни. Базовым образом индивидуального успеха, эффективности импровизации, риска, проб и ошибок стал, широко рекламируемый в США, эксперимент Гордона Сью: «… Если вы поместите в бутылку полдюжины пчёл и такое же количество мух и положите бутылку горизонтально донышком к окну, вы обнаружите, что пчёлы будут настойчиво пытаться найти выход через стекло, пока не умрут от истощения, а мухи менее чем через две минуты все выберутся через горлышко на противоположном конце…»[8, с. 149].
Усилившаяся динамика социокультурных процессов, усложнение социальной структуры общества, дифференциация общественных отношений и автономизация личности закономерно привели в США и Европе к ослаблению так называемой «первичной коллективной солидарности». Происшедший ментально-духовный сдвиг подхлестнул ускорение социокультурных изменений. В европейских странах в 70-90 гг. вопреки всем предшествующим макроэкономическим теориям начался бурный и повсеместный расцвет малого бизнеса и предпринимательства. Напротив, в России, где ментальные структуры оказались более устойчивыми, надежды начала 90-х годов на малый бизнес как на новый параметр порядка не оправдались и в 2001 году число малых предприятий в России не больше, чем их было в 1993 году.
Этот незавершённый перечень новых характеристик реальности дополняет широкий спектор «глобальных проблем», которые активно, но безрезультатно обсуждаются мировым сообществом уже несколько десятилетий и решение которых так же требует нетрадиционных подходов. К сожалению, современная исследовательская парадигма, на базе которой разрабатываются конкретные стратегии развития, объективно не в состоянии учесть эти новые обстоятельства и продолжает поддерживать иллюзию глобальной трактовки мира, и в своём глубинном контексте рассматривает мир как некую (пока ещё не до конца познанную) завершённость, требующую полного ответа.
В этом плане исследователи социокультурных явлений, придерживающиеся классических воззрений, напоминают людей, впервые севших за руль скоростного автомобиля, но сохраняющих при этом роль менторов, восприятие мира, способы получения и обработки информации своего былого пешеходного опыта. Поэтому на сегодняшний день гуманитарная наука не успела нарисовать новые «картины мира», выработать новые логику, способы действий, объяснить современные восприятия, чувствования, модели поведения. Мы по-прежнему приспособляемся к переменам, воздвигая на пьедестал очередные авторитеты, и дружно вооружаемся их новыми «благородными спасительными стратегиями», которые все чаще и чаще проводятся в жизнь средствами PR и нейролингвистического программирования.

Тема 3. Кризис традиционных оснований социального знания. Исчерпаемость и парадигмальная несовместность классических научных теорий развития

И оглянулся я на все дела мои,
Которые сделали руки мои,
И на труд, которым трудился я,
Делая их: и вот, всё — суета и томление духа,
И нет от них пользы под солнцем!
Екклесиаст