В 1913 г. в Санкт-Петербурге была издана суворовская «Наука побеждать» к годовщине перехода русской армии под водительством А.В.Суворова через Альпы. При этом отмечается:

• эта книга относится к наиболее ярким шедеврам и отечественной, и мировой военной литературы, аналогов ей нет ни в одной армии мира;
• труд великого полководца в своей философской основе исключительно точно отражает христианские нравственные истоки русского воинства и воинского духа, которые рождали «чудо-витязей» – офицеров и «чудо-богатырей» – солдат для победных сражений;
• существует прямая связь между глубиной и твердостью русских полководцев в православной вере и деяниями на военном поприще, результатами на поле боя, вера формировала нравственные идеалы и наложила отпечаток на их характер;
• служба Богу и Отечеству была для А.В.Суворова единым и неразрывным понятием, он познавал Бога и покорял ему свои волю и сердце, исполнял заповеди и с любовью внимал духовным пастырям, стремился творить добро и избегать зла, в вере черпал несокрушимую силу и стойкость в бою;
• сердца солдат наполнялись гордостью от слов: «Братцы! Вы богатыри! Неприятель от вас дрожит! Вы русские!», а непреложными истинами становились: «русские не сдаются», «русские не отступают»;
• с малых лет он отличался набожностью и благочестием, любил размышлять над Библией, изучил все церковные службы, а в поучениях говорил: «Бог нас водит, он наш генерал, от него победы», учил солдат не бояться смерти, строил церкви, составил для солдат молитвенник и краткий катехизис;
• он был скромен в потребностях, порицал роскошь, ее растлевающее действие, имущество отнимает мужество, и про него говорили: «Последний кусок пополам с нами, был бы солдат доволен», приказывал содержать пленных ласково и человеколюбиво, считал, что раскаявшиеся возмутители приносят больше нашим интересам, нежели пролитие их крови;
• когда его спрашивали, много ли в его армии истинно верных и преданных солдат, говорил, что много, не сосчитать, вся армия, когда солдат поцелует крест, то пока дышит – долгу  не изменит, если ноги еле тащатся, а приударь в барабан – идет, везде готов положить свою голову;
• с возрастом он укреплялся в вере, строже стал соблюдать посты, считал заблуждениями всякие нехристианские учения, выполнял миссию полководца-христианина, добивался от солдат напряжения духовно-нравственных сил строгого контроля и чистоты жизни как главного средства достижения успеха на войне. В ссылке готовился в иноки, хотел отбыть в Новгородскую пустынь. Когда получил царский рескрипт, сказал, что «за дьяка пел басом, а едет петь Марсом»;
• он обращался к Богу, размышлял о вечности, считая, что «Бог сам даст, знает, что когда дать». Надо учитывать, что верующий чувствителен ко лжи и к напускной религиозности, чувствует сердцем. Как солдат делился с другими трудами, лишениями, подавал пример, отзывчивым сердцем вникал в нужды народа.

Как мы видим, Александр Васильевич Суворов самосознавал себя как воина, боровшегося с наиболее проявленным злом. Если бытие диалектично, всегда есть противоположное, то есть «место» для принесения как добра, так и зла, и он был на стороне добра, оформленного в православном христианстве в моменте мироотношения, высших мотивов. Как командир он воспитывал подчиненных в духе активного добротворения в условиях войн, неизбежных в историческом процессе. В любой войне он усматривал ту сторону, которая соответствует идее добра, и противостоя тому, что усматривается как зло. Это ярко выражено в отношении плененных противников. Как только они переставали противостоять, они рассматривались как «обычные люди», с которыми устанавливались добрые отношения. Боевая «работа» выступала лишь как устранение желаний и возможности творить зло. В пределе, в идеале мыслилось отсутствие войн и нужды противостоять и обретение взаимополезных и добрых отношений. Но реальность диалектична, и инициация противостояния присуща бытию в разделенности на «нападение» и «защиту». Желающий мира не нападает, исходя их приоритета «целого над частью», а противостоящий следует принципу приоритета «части над целым» и эгоизма, потребительства, проявленного в «нападении». Защита предполагает энергию нейтрализации агрессии, нанесения «вреда вреду», сведение вреда к «нулю». Это составляло бытие А.В.Суворова как адепта добронесения в условиях противостояния. Поскольку борьба предполагает мобилизацию сил, то условием субъективной мобилизованности и выступает вера в высшее основание. Содержание высшего основания А.В.Суворов брал в «идее Бога», фиксированной в православии. Можно считать, что сама православная версия Бога имеет первоисточником древнейшую веру и мировоззрение «Веди», ведизма, присущее славяно-арийскому суперэтносу. Современное знание Древних Цивилизаций дает полноценную основу такого понимания мировоззренческих и мироотношенческих истоков более чем 100 тысяч лет масштабов времени. И это показано во множестве трудов честных историков, например, В.М.Демина и т.п.

Опираясь на православную версию Богобытия и считая ее истинной в отражении реальности, универсумальности первооснования, порождающего начала, высшей «потенциальности». А.В.Суворов был всецело в служении ему, рассматривая свое Отечество «адептом» Бога, и потому служение Отечеству воспринимал как служение Богу во всей его «абсолютности» и «чистоте». Свое сердце, ум, волю он подчинял этим основаниям, внося момент абсолютности в конкретные, «относительные» дела на поприще и мира, и войны. Он во всей чистоте и искренности исполнял заповеди, со всей человеческой любовью. В таком веровательном самоотношении и в реагировании на все меняющиеся обстоятельства он находил внутри себя силу духа, стойкость в бою, в борьбе со злом любого уровня. Это аналогично принципиально настроенному поведению адепта справедливости, добра и истины в поступках, когда встречаются препятствия на пути, и следует опознать их и преодолевать, не изменяя целям, проверенным на соответствие идеям истины, правды, добра и справедливости. Это и есть стандарт типового проявления нравственного, социально-культурно и духовно адекватного «субъекта» в обществе, стране, цивилизации. А.В.Суворов вместе с им воспитанными солдатами и офицерами шел на бой как «агент истины, правды, справедливости», что и составляло содержание понятия «русский воин». И тогда преодолеваются любые препятствия, и русский войн «не отступает и не сдается», только побеждает, внося добро, устраняя вред. Самоорганизуясь в сочетании действия и рефлексии, привлекая в качестве высшего ориентира и критерия понимаемое первооснование и принимая его как «Бога», он мог и утверждал, что, идентифицируясь с Богом, он считал, «Бог ведет нас, и он наш генерал». Учитывая историческую реальность бытия, А.В.Суворов использовал окружающую природную и общественную среду как ресурс по законам соответствия потребностей отведенной части в едином пространстве бытия, оставаясь поэтому скромным, конкретно адекватным в соотношении бытия живого организма, природно-общественного, включенности части в единое. Соответствуя принципам совместного бытия в обществе, он всегда был готов делиться своим ресурсом с окружающими с чувством солидарности и заботой о любом партнере, в том числе и субъективно близком. Поэтому солдаты и офицеры отвечали ему преданностью и готовностью решать те задачи и проблемы, которые он как командир осознавал и которым придавал значимость.

В своей рефлексии он вырабатывал нормы и принципы своего поведения и поведения ему подчиненных сил в сюжетах военного бытия. Так возник «суворовский катехизис»:

• А.В.Суворов был чрезвычайно образованным человеком, знал семь иностранных языков, военную историю, владел математикой и т.п. За боевые заслуги, не проиграв ни одного сражения, был награжден высшими орденами, российскими и иностранными, он носил титулы;
• Всяческий тактический прием приобретал свою особенность, и это отображено в «Науке побеждать»;
• Основные принципы военного искусства незыблемы, но их надо применять в каждом конкретном случае, а каждая строчка выдерживает любую переоценку;
• Современный бой требует от каждого воина понимания своего маневра, и никому, кроме А.В.Суворова, не удавалось просто и образно объяснить солдату суть «маневров»;
• Боз Бога ни с порога! Все начинайте с благословения Божия и до издыхания будьте верны Государю и Отечеству;
• «Помилуй Бог!» было обычным его восклицанием. «Молись Богу: от него Победа!» «Без молитвы оружия не обнажай, ничего не начинай!»;
• «Короток взмах сабли, короток и штык, а врагу смерть. Божия помощь быстрее мысли воину доблестному, всему просящему пощады в бою – помилуй, кто мститель – тот разбойник, а разбойникам Бог не помощник, воину надлежит мощь вражескую сокрушать»;
• Три правила стратегии на все времена: никаких исключительно демонстративных действий не предпринимать; действовать, сосредоточиваясь в быстром движении на главные силы врага, разбивая отряды по пути, грозящие флангам и тылу; никаких обособленных коммуникативных операций для обеспечения тыла;
• Оттеснен враг – неудача, отрезан, окружен, рассеян – удача; не допускай бесполезно пролитой крови; где «ура» – туда и пора; сам погибай, а товарища выручай, решимость у Бога получай;
• Действовать наступательно, в походе быстрота, в атаке стремительность, полная власть главнокомандующему, атаковать неприятеля в поле, перемещаясь за врагом, открытый штурм – меньше потерь, не раздроблять сил для занятия пунктов;
• Чтобы неутомимо нападать на врага с малыми силами, извиваясь вокруг него постоянно, отрезая по частям и рассеивая, обеспечивая быстроту перемещения, сбивая врага с толку, с твердой верой и надеждой на Бога – необходим крепкий, разработанный дух, приученный не только к исполнительности, но, прежде всего, к самодеятельности, единый дух армии с однородными воззрениями на все; иметь стойкое душевное равновесие для терпеливого использования подчиненными преданности долгу;
• А.В.Суворов «сердцем чуял», что плохо, чему и как помочь, воспитывал героев, снисходя, ободряя, упрощая формы и сближаясь до непринужденной откровенности, не угрожая. Развитие «духа» – первая необходимость войск;
• А.В.Суворов пользовался самостоятельностью смело, разумно, без произвола и пристрастия, но в духе закона, без рабской угодливости, доблестно, стойко, свободно. Он утверждал: «Победи себя, будешь непобедим!» «Угождай начальникам верною службой!» «В малом неверный и в большем неверен». «Малая искра опаснее пламени: не углядишь, куда ее занесет». Бюрократы, на основании законном, делают широкие надстройки, затрудняя благотворным лучам «солнца престола» путь к добрым посевам благоустройства. Умышленная несправедливая строгость – та же жестокость. При справедливости строгость – хотя и горькое, но полезное лекарство. Преданность сердечная и нерадивого завертит в дело;
• «Воздай честь небу – потом земле», подходил «не видя императрицы» к святой иконе, кланялся, крестился, а потом к государыне поворачивал, это воспитание «духа сердечного». Наше отечество Богоспасаемое. В святом храме оживляется «дух». Начальник должен быть первым помощником духовнику. Начальники должны быть не только умными, бойкими, не распутными. Надо повышать преданных и нравственных. Искать советников умнее себя;
• «Что поле без солнца, то дух без похвалы». «Ленивого жури чаще, хвали кратко, радивого жури сало, хвали много». А.В.Суворов снимал шапку, когда благодарил за победы. «Чванному ранги не приносят разума, только разумный от рангов не чванлеет». «Трусливый друг опаснее врага». «Бог – союзник неизменный». «Царская власть вождю». «Будь богатырь в бою, хоть овцой в дому». «Будь проклято педантство и мелочное копание!»;
• Образование и техника развились в ущерб духу, который становился надменным и самоуверенным от обилия познаний, но дух и решимость ведет к победе. Учиться советовал А.В.Суворов.

Великие люди более других адекватны той идее, которую они исповедуют, своей миссии, глубже осознают и внутренне принимают груз ответственности за полноту соответствия требованиям миссии, идеи, идеалу. В истории под наблюдением чаще были великие полководцы и правители, реже, в силу специфики бытия, духовные учителя, знание о пути которых дополнялось массой мифов как соответствующих реальности, так и искажающих ее в лучшую или худшую сторону. Но и практические вожди, военные и гражданские, подвергались мифологизации. В истории России и ее предшествовавших форм организации, начиная с перехода из Северной Даарии на сибирскую территорию более 100 тысяч лет назад, были великие учителя и правители, полководцы в Державе, называвшейся Рассенией (см. и карты в книге «Быстьтворь: бытие и творения русов и ариев» Светозара, М., 2011 (7519). Преимущество Александра Васильевича Суворова в том, что он жил «недавно», и его бытие достаточно полно реконструировано, использованы добросовестные источники и свидетельства современников. Однако описание бытия нашего гения только начинается с созерцания и учета того, что он говорил, и говорили о нем его современники. Любой стратег все самое значительное «хранит» внутри, и лишь частично это внешне проявляется в его речах и поступках. Его мир мыслей и мироотношений касается наблюдаемого лишь в их периферии, частично «прорывается» в рефлексивных размышлениях и в отчуждаемых мыслях и чувствах, особенно если они предназначены для «опубликования», например, в форме «катехизиса». Описатели и оценщики их бытия вносят адекватные или неадекватные характеристики, исходя из своего субъективного потенциала понимания жизни людей, общества, тем более вождей и учителей. Известные, почитаемые полководцы прошлого обладали многими талантами, присущими воинскому делу. Они в обучении «подхватывали» базисные правила военного искусства, стандарты стратегического управления, в той или иной степени владели способами конкретизации всеобщих принципов, вытекающих из высшего миропонимания, таких как у Сунь-цзы. Некоторые имели выделенный акцент на учет субъективных факторов, а также ценностных сторон регулирования отношений между людьми, в рамках больших масс участников сражений, с учетом мироотношений, культурных обычаев, этнических особенностей. Однако искусное маневрирование, технологическое мастерство сочетания возможностей организованного войска и меняющихся обстоятельств, как правило, носило «отчужденный», узкопрофессиональный характер, устремляя усилия к достижению «победы», устранению фактора защиты и противодействия. Факторы судеб людей, вовлеченных в противостояние, рассматривались в подчинении идее победы, дополняемой идеей обретения плодов победы, использования как ресурса послебоевого потребления того, что рассматривалось как «богатство», как завоеванное право владения вне учета интересов завоеванного, бывшего противника. Эти мотивационно-ценностные потребительские установки вытекали из мироотношения по принципу приоритета «части над целым» и «иными частями» в иерархическом соотношении, где победитель, владелец являлся иерархом и источником личных пожеланий и требований безусловного типа.

А.В.Суворов как представитель русского православного по типу религии и культуре суперэтноса, исходящего из противоположного мироотношения и мировоззрения диалектического типа, основывающегося на принципе приоритета «целого над частью и частями», само отношение частей между собой понимали как подчинение единой первопричине, первосути, которая требует совмещенности различного в едином вне исключения частей единого, к нахождении «места» всем в едином, с учетом особенностей частей. Если диалектичность бытия включает в себя моменты как сближения, так и расхождения, как взаимопринятия, так и взаимоисключения, то цикличность бытия в динамике требует чередования «поворотов» от сближения к расхождению, от расхождения – к сближению и типологическое разделение на приверженцев либо схождения, взаимоприятия, либо расхождения, взаимонеприятия, потребительского и эгоистического самовыражения. Поэтому приверженцы схождения и взаимоприятия не только следуют типологическим стереотипам «дружелюбия» и т.п., но могут выделять подтип своего сообщества, который служит «принуждению» к совместности и этим включению в цикл тех, кто это игнорирует и противопоставляется в своем эгоизме. Крайней формой этого и предстает военное «принуждение к миру» во имя совместного бытия и общего благополучия. Именно такое самоопределение было присуще А.В.Суворову, такая его склонность совместилась с постижением и принятием православного мироотношения. Его участие в войнах было подчинено «восстановлению мира» через посредство принуждения. Эта склонность открывала его сердце к «требованиям» абсолютных оснований бытия, и он использовал механизм военной организации с его мобилизационностью, иерархичностью, вооруженностью и т.п., для воспитания служителей «истины», «добра», «справедливости», вдохновляемых этими ценностями, идеалами. Его социализация имела духовно-культурный характер, предполагая приоритет первоначал, «Бога» как «генерала» в самоорганизации людей, обладающего абсолютной значимостью и властью. Социальная организация общества, в том числе управленческая иерархия, понималась как служение «Богу», вне случайностей отдельных человеческих самовыражений самих по себе. Но это и становилось источником субъективной энергии на благо «всех», его политической, управленческой направленности, в том числе и в условиях «локального», «временного» несоответствия реальных иерархий их «божественному» предназначению, к чему призывали еще Платон и многие древние мудрецы времен Древнего Египта, Вавилона, Шумер, Индии и т.п.

В чисто деловом аспекте противоборства лежал интенсивный принцип противодействия злу, в рамках военной технологичности эти принципы и методы их реализации вели к собственно чертам «парадигмы победы» А.В.Суворова. Опираясь на высшее нравственный-ценностное самоопределение, обретая как бы «право» на использование оружия, воин устремляется к сокрушению законов бытия универсума, к принуждению, «возврату» в соответствие этим законам. Технология победы связана с исключением всех действий, мешающих победе, снижающих мощь и интенсивность воздействия в принуждении, что включает «быстроту движения», сосредоточение сил против наиболее главных сил противника, объема его возможностей достигать свои цели. Это отличает его подход от подхода Сунь-цзы, устремлявшего к наиболее слабым, «пустым» сторонам сил противника. Подобное было присуще князю Святославу, который даже объявлял, что «идет на Вы», противник знал, что его идут сокрушать открыто и честно. В интеграции своих сил выделяется и принцип взаимоподдержки и взаимопомощи, приоритета спасения товарища в борьбе с врагом. Стремительность сочетается с организованностью, порядком, его высшей «плотностью» при использовании дополнительных преимуществ со стороны умелого маневрирования каждого солдата в маневрах целого, армии. Каждая часть имеет свое место в достижении победы, свой творческий военный вклад. А.В.Суворов воспитывал таких соратников в решительных победах, разумных, расчетливых, спаянных единой волей, гармонизированных в иерархических совмещениях, максимально использующих свои силы, встроенные в мощь целого, армии. Командующий является архитектором совмещенной мощи, актуализирующим диалектику подчинения целому и творческое самовыражение в своей частности, в допустимых целым рамках. Для этого требуется сочетание противоположных способностей и у солдата, и у офицера, и у командующего. В этом проявляется единая основа самоорганизации всей армии как организации единости всех самоорганизаций воинов с душевным равновесием, терпеливостью, преданностью делу, самопожертвованием ради конечного результата (победы), полноты деловой активности и т.п. Все воины, все войско имели одинаковые исходные основания в военном деле, но в различных формах проявления в зависимости от места в механизме войска.

Тем самым, А.В.Суворов рассматривает моменты «обычного» соответствия человека требованиям того или иного труда, в данном случае – воинского, что касается цикла жизни в казарме или на поле и обеспечения здорового, приличного состояния и форм общения, и «необычного», экстремального, в бою, совместном с партнерами действии против врага, побеждая его. Во втором моменте, ради чего привлекается воин, он должен реализовывать высшие способности, преодолевая все трудности, условия противопоставительного взаимодействия, возможности потери и здоровья, и жизни. В психологии и социологии рассматриваются три типа субъективных способностей: размышление о чем-то, отношение к этому и воля, рефлексивное самоотношение, самооценка и самокоррекция, наряду с этими моментами привлекая свое внимание к совместности усилий и участию всех в достижении единого результата. Иначе говоря, воин соотносит знание со своими притязаниями и прилагает усилия в решении поставленных задач, целеполаганий, адекватно реагируя на возникающие условия, препятствия. Высшее напряжение и трудности в достижении целей стимулируют обращение к высшим критериям и ориентирам, касающимся миробытия и мироотношения к бытию. Этим воин обращается к первооснованию бытия, источнику законов поведения человека, к «Богу», следуя его требованиям, носящим «абсолютный», некритикуемый характер, для чего он идентифицируется с ним в рамках отношения «части» к «целому» и основанию целого, сущности, реализуя свое соучастие в судьбе целого, универсума, «Вселенной». Абсолютный характер требующего источника ведет к абсолютизации своего поведения, исключению моментов относительности и вариативности. Это конкретизируется в реальных условиях и делах с удержанием сущностной основы. Именно такая абсолютизация религиозного типа и присуща подходу А.В.Суворова. Она обеспечивает воспитание и проявление «войска победы». Поэтому и знание, и мотивы, и воля у воина должны быть «абсолютными», или, как выражался Платон, «богосоответствующими», а Конфуций – «Небосоответствующими». В отношениях с командирами, вертикальными иерархическими соотнесениями воин получает и дополнительно доопределяет маневрирование, воплощающее созидание победы, победы не для интересов конкретных лиц, какими бы высокими они ни были по должности, а для «интересов» сути бытия, для устранения искажений в реальном бытии, демонстрируемых противником, «нарушителем воли абсолюта», «Бога», вечного созидателя единой циклики бытия, динамики частей единого в рамках устройства Единого. В таком мироотношении воплощается основа гениальности и духовной действенности А.В.Суворова, превосходящего в полководческом бытии все иные уровни адекватности.

Если Гегель был адекватным выразителем идеи «абсолютности» в познающем мышлении, в философии, то А.В.Суворов как «практик» воплощал «абсолютное» в борьбе со злом на почве войны, защищая добро, т.е. мир, в котором противоположности гармонизированы во взаимоотношениях. Неслучайна поэтому такая всенародная любовь к А.В.Суворову, демонстратору гармонизации диалектики противоположного в самом сложном и опасном типе человеческой деятельности, деятельности «воителя», чистильщика в пространстве цивилизационных отношений.

Современная война является противостоянием не только враждующих армий, но и всех механизмов общества. Армии имеют вооружение сложнейшими системами средств поражения и нанесения вреда противнику, инфраструктуре его обеспечения, имеют всесторонне подготовленные и многочисленные, разнообразные по решаемым задачам массивы воинов в их иерархической организованности, которых физически, умственно, мотивационно, самоорганизационно поддерживают все слои населения. Боевой дух формируется, поддерживается, содержательно направляется инфраструктурой пропаганды, воспитания, снабжения субъективной энергией, уверенностью в способности достигать целей войны. Объективный и субъективный моменты готовности к нанесению поражения противнику создают базис того, что трактуют как «гибридная война». Понимание значимости субъективных факторов динамики противостояния и приходимости к победе или поражению было очевидным во все времена. Но в XX в. их роль стала выделяться все более отчетливо, и противостояние в слое субъективности становилось все более преобладающим в масштабе противостояния обществ с опорой на потенциал культурно-духовных механизмов регулирования качества сознания масс, их самосознания, самоопределения, самоорганизации, готовности к изменениям содержательной, ценностной направленности, привлечения базисных критериев принятия индивидуальных и коллективных решений, адаптации к манипулятивным технологиям и т.п. Мировоззренческие и мироотношенческие переориентации достигаются созданием индустрии такого регулирования, в том числе индустрии СМИ, художественного и творческого во всех областях самовыражения. В конечном счете все усилия сосредоточиваются для регулирования механизма разработки и принятия решений, включая в это сети аналитических центров, «фабрик мысли», лабораторий ценностей и т.п. в контексте порождения национальных и мировых проектов цивилизационного уровня. В этих условиях отдельные люди и сообщества стоят перед решением сложнейших проблем опознавания в предлагаемых версиях соотношения «правды» и «лжи», обладая слабым потенциалом различений и порождения адекватного имеющимся критериям реагирования, построения поведения с надеждой на сохранение и рост благополучия в бытии в привычной, «родной» среде.

Если считать механизм рефлексивной самоорганизации с его критериальным обеспечением – универсальным в построении поведения в социокультурных средах с учетом природных сред и многочисленных организаций, влияющих на динамику рефлексии и приход в ней к содержательным решениям, то очевидно, что в многослойных цивилизационных условиях основная надежда на «адекватность» решений заключена в качестве критериальных средств, в технологиях неслучайного оперирования этими критериями, в развитости языковых парадигм и развитости механизмов трансляции стандартов рефлексивной самоорганизации. Содержание стандартов предстает в качестве «субъективного оружия» защиты от потоков внешних влияний и выделения того, что присуще высшим основаниям бытия, что обеспечивает общественную, цивилизационную, универсумальную безопасность человека и человечества. И тогда обращение к самым неслучайным версиям бытия и основаниям бытия, онтологиям и формам онтологически адекватного мышления и мотивационного самоопределения выступает потенциалом спасения человечества от турбулентности происходящего и возрождения цивилизационной гармонии, ее допустимого воспроизведения. Только в рамках такой предпосылки может порождаться осмысленный и доказуемый «мировой проект», в котором раскрывается путь преодоления «стихии» возникших войн и кризисов, с учетом циклики универсумальной динамики. Но тогда в рефлексивном мышлении ведущую роль должны играть абсолютные формы. Именно обращение к ним соответствует великому практическому опыту нашего полководца А.В.Суворова, а также выделению лидирующей роли «абсолютного метода» Гегеля, диалектической дедукции в циклах разработки стратегических решений. Опыт такого мышления и его трансляции сформировался в СССР – России, и он должен быть раскрытым для всех сообществ стратегической аналитики.

Литература

1. Анисимов О.С. Культура и духовность в мышлении стратега. М. 2012
2. Анисимов О.С. Войны: сущность, типы, стратегии, технологии. М. 2013
3. Анисимов О.С. Цивилизационный кризис: интеллектуальные предпосылки разрешения. // Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып.33. М. 2013
4. Анисимов О.С. Логика Гегеля в контексте трех уровней мыслительных технологических укладов. // Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып.44. М. 2016
5. Анисимов О.С. »Прорыв» России в будущее и цивилизационная безопасность. // Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып.53. М. 2018
6. Анисимов О.С. Парадигма победы А.В.Суворова и новый тип войны. М. 2020
7. Анисимов О.С. Доказывающая аналитика и «разумное» мышление. // Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып.70. М. 2021
8. Анисимов О.С. Сущность цивилизации и логика. // Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып.74. М. 2022
9. Анисимов О.С. Гегель и мыслительный потенциал методологии. т.1–2. М. 2023
10. Анисимов О.С. Стратег. т.1–3. М. 2023
11. Суворов А.В. Наука побеждать. СПб. 1913