Russian
| English
"Куда идет мир? Каково будущее науки? Как "объять необъятное", получая образование - высшее, среднее, начальное? Как преодолеть "пропасть двух культур" - естественнонаучной и гуманитарной? Как создать и вырастить научную школу? Какова структура нашего познания? Как управлять риском? Можно ли с единой точки зрения взглянуть на проблемы математики и экономики, физики и психологии, компьютерных наук и географии, техники и философии?"

«СЕТЕВЫЕ СТРУКТУРЫ, МАТРИКС И ШАПЕРОНЫ. Практические возможности и организационные шаги» 
А.В. Олескин, В.С. Курдюмов, Л.А. Колесова

Поскольку настоящая работа в своей завершающей части является не только концептуальной, но и практически-организационной, предложим в сжатой форме легальные условия для успешного развития сетевых структур и их конструктивного применения на благо нашей страны.

1. Законодательные гарантии для сетевых структур. Успешное развитие и гармоничное функционирование сетевых структур во взаимодействии с иерархическими и (квази)рыночными структурами может стимулироваться соответствующими законодательными гарантиями. Это могло бы найти отражение в основополагающем документе – Конституции государства, с тем чтобы сетевые структуры получили официальный статус и неотъемлемые права (см. [21]). Пусть обозначение «сетевая структура» звучит для правительственных чиновников столь же легально, как и обозначение, к примеру, «общество с ограниченной ответственностью» или «открытое акционерное общество». Учитывая организационную специфику сетевых структур, эти чиновники должны ожидать от «сетевиков» иной формы отчетности, которая должна также приобрести официальный статус. Пока приходится констатировать, что «в России процесс формирования интегрированных межтерриториальных сетевых структур  /как, впрочем, и всяких других видов сетевых структур – прим. О.А. / еще не прибрел достаточного правового, документального и статистического обеспечения, стратегической ориентации» [43. С.9].

2. Институт исследования сетевых структур.  В принципе следовало бы осуществить беспрецедентный на мировом уровне шаг — создать междисциплинарный Институт исследования сетевых структур (его структура предварена международными сетевыми центрами, например, в г. Санта-Фе в США). Его внутренняя организация сама должна была бы соответствовать сетевому принципу, а производимая этим Институтом интеллектуальная продукция – обогащать собой сокровищницу знаний различных наук (ибо сети – междисциплинарная категория, применимая, помимо человеческого социума, к объектам живой природы, техническим устройствам, психике отдельного индивида и др.; сети даже имеют религиозное звучание). Несмотря на все это, наибольший эффект от такого Института в наше напряженное время ожидается именно в социально-политической и экономической сферах. Имея междисциплинарный характер, Институт исследования сетевых структур мог бы брать организационные сценарии из одной сферы бытия и творчески экстраполировать их  в иную сферу. В частности, живая природа предоставляет создателям и пропагандистам сетевых структур набор организационных рецептов – вариантов сетевой децентрализованной организации, реализуемых различными биосистемами (см. выше).   Создание структур-медиаторов также следовало бы отнести к компетенции Института исследования сетевых структур.

3. Стимулирование сетей через систему образования. Как в рамках Института исследования сетевых структур, так и вне этих рамок колоссальное значение имеет пропаганда в обществе сетевых знаний, внедрение сетевого подхода в систему образования как в предметном (изложение междисциплинарных сведений о сетевых структурах в контексте различных предметов школьного и вузовского образования – от математики до философии, от социологии до психологии, от биологии до религиоведения), так и в организационном аспектах (внедрение сетевой организации в методику проведения уроков или семинаров, создание сетевых творческих команд из учащихся, создание сетевых ассоциаций самих преподавателей). На правительственном уровне могли бы быть приняты дополнения в федеральные, региональные и местные образовательные программы.

4. Социальные шапероны: меры по их развитию. О шаперонах как регуляторных структурах  уже было рассказано в краткой форме выше. Такие регуляторные сетевые структуры должны были бы включать в себя признанных ученых, деятелей образования и экспертов по социально и политически важным проблемам (вспомним все сказанное выше о сетевой меритократии). Эти сети-шапероны не должны создаваться только «путем сверху», иначе есть опасность их превращения в послушное орудие властных иерархий. В то же время сети – регуляторы развития других сетей не должны возникать и только «путем снизу», в результате объединения «простых граждан», так в этом случае велик риск недостаточной квалификации и узкого кругозора подобных «низовых сетевиков».  Предстоит выработать сложный регламент отбора членов сетей-регуляторов. Сети-регуляторы будут тогда носить не чисто «верховой» или «низовой», но, так сказать, «срединный» характер.

5. Комитет содействия сетевым структурам. К числу шаперонов следует отнести организации государственного уровня, которые призваны направлять и стимулировать сетевые структуры. Мы определили шапероны как сетевые структуры, направляющие и стимулирующие развитие других сетевых структур. Но само слово «Комитет» вызывает в уме образ скорее централизованной иерархической (бюрократической) организации, нежели децентрализованной сети.

Действительно, мы допускаем, что данный шаперон, будучи связанным с центральной политической системой, сам будет иметь не чисто сетевую, а отчасти иерархическую структуру. Она могла бы возглавляться Председателем (Президентом) Комитета, и он мог бы авторитетно представлять структуру во взаимодействии с ветвями государственной власти, особенно с Конституционным судом и Верховным судом РФ. Такое взаимодействие важно в плане выработки и придание легальной силы тем законам о правовом статусе сетевых структур (и шаперонов), которые указаны нами несколько выше в тексте данной работы. Предполагается, что Комитет содействия сетевым структурам будет посвящать себя также и разработке и внедрению законодательных мер по стимуляции сетевых структур «светлой» (конструктивной, гуманитарной, патриотической) направленности   и в то же время выявлению и юридическим мерам по подавлению «темных» (коррупционных, теневых, преступных) и враждебных стране Сетевых структур.

Тем не менее, Комитет мог бы иметь не только законотворческие и юридические, но и другие функции. В особенности налаживание конструктивных взаимодействий сетей и иерархий (в том числе бюрократий), сетей и (квази)рыночных структур, а в ряде случаев и сетевых структур между собой требует участия организаций-посредников (медиаторов), которые и могут создаваться «на местах» усилиями Комитета.

6. Консультационные структуры для сетей. Полезным практическим шагом будет также создание спонсированных государством, а также частными инвесторами – в творческое дополнение к Комитету содействия – также разных по специализации и уровню консультационных структур, которые помогают сетевым структурам решать всевозможные организационные, технические, психологические проблемы, неизбежно возникающие у этих новаторских структур в различных сферах общества – не только в политике, но и, скажем, в бизнесе (см. ниже). Понятно, что консультирующие структуры есть частный случай шаперонов, и их организация должна быть децентрализованной сетевой.

7. Меры по стимулированию «низовых» сетевых структур. Общественные сетевые объединения граждан. Все описанные институты (Институт исследования сетевых структур, Комитет содействия сетевым структурам, консультационные организации) должны были бы быть прямой инициативой государства и относятся к так называемым “верховым сетям[5]”, т.е., созданным “путем сверху”. «Путь сверху» и означает, что сети создаются решением обладающих властью людей, включая представителей политической системы и государственного аппарата, верхушку силовых структур, управляющих крупных коммерческих предприятий.

Однако существенным политическим потенциалом, о котором не следует забывать, обладают и “низовые” сети. Последние создаются «рядовыми гражданами» – лишенными особых привилегий слоями общества, которые, только объединившись в сети, смогут отстаивать свои права и специфические интересы. Близорукой политикой “власть имущих” следовало бы считать простое игнорирование или тем более подавление созданных “путем снизу” сетей (хотя именно такое отношение к сетям до недавнего времени характерно для политической системы, например, Китая, где сети не фигурируют в официальных документах правительства). Напротив, представляется важным стимулировать государственными мерами и гарантиями развитие также и изначально «низовых» сетевых структур; далее будет вставать во весь рост проблема смычки и взаимопонимания – преодоления дистанции – между «низовыми» и «верховыми» сетями.  Для решения этой проблемы и необходимы указанные выше шаперонные сетевые структуры.

При стимуляции со стороны властной иерархии, при направляющем содействии регуляторов-шаперонов спонтанно возникающие по любому поводу неиерархические «низовые» структуры из граждан нашей страны могут приобрести легальный статус Общественных сетевых объединений.

Структурное свойство сетей – интегральный, многоаспектный охват любой проблематики – постепенно приводит к «растеканию» их интересов на все более широкий круг тематик (наподобие известного в нейрофизиологии растекания зоны доминанты по мозгу), так что в перспективе все сетевые структуры имеют тенденцию  сходиться на предельно интегральной теме типа «будущая траектория развития мира и как на эту траекторию выйти?».

В применении к современным российским условиям, наиболее фундаментальными темами для деятельности Общественных сетевых объединений можно считать:

  • Медицину и здравоохранение (особенно защиту интересов граждан как клиентов и пациентов медучреждений и в не меньшей мере защиту законных требований медицинских работников)
  • Заботу о престарелых, сиротах, бездомных и других социально не защищенных категорий граждан
  • Экологическую и природоохранную проблематику
  • Гражданский контроль за судопроизводством, полицией, тюрьмами и др.
  • Систему образования на всех ее уровнях, включая болезненные вопросы типа роли ЕГЭ и предупреждения взяточничества и других форм коррупции
  • Внешнюю политику России, которая, будучи прерогативой «власть имущих», тем не менее должна выражать собой глубинную волю и чаяния народа – которые и должны вербализовать «низовые» Общественные сетевые объединения простых граждан
  • Внутреннюю политику России, особенно в ее социальной части – налогообложение, пенсионные реформы и другие важные для рядовых граждан вопросы

Понятно, что всеми указанными (и прочими социально значимыми) вопросами занимаются также и органы политической власти, иерархии которых могут создавать себе в помощь «фабрики мысли» как «верховые» сетевые структуры. Еще раз подчеркнем, что шапероны могут выступать как «срединные» структуры, как медиаторы конструктивного взаимодействия «верховых» и «низовых» структур для совместного решения социальных и политических проблем.

Разграничение сфер деятельности сетевых и несетевых структур

Для плодотворного взаимодействия по линии иерархия политической власти – «верховые» сети (фабрики мысли или другие возможные орг. формы, включая предложенные нами здесь Комитет содействия сетевым структурам и консультационные структуры) – «срединные шапероны» — «низовые» сети (в том числе Общественные сетевые объединения граждан) необходимо разумное ограничение полномочий каждой из взаимодействующих структур. В частности, деликатным, но необходимым шагом является четкое очерчивание сферы деятельности государственной иерархии («президентской вертикали»). При достаточном развитии сетевых структур – «верховых», «низовых» и медиирующих шаперонных — централизованная политическая иерархия может выполнять консолидирующие нацию функции, связанные с разработкой идеологии национального единства, представлением данной нации на международной арене, защитой ее интересов, укреплением обороноспособности. Все эти функции включают важную духовную составляющую и могут иметь соответствующую религиозную подоплеку.

В экономической сфере в случае, например, современной России требуются регулируемые иерархией государственного уровня меры, направленные на фиксацию курса национальной валюты, лимитацию вывоза капитала из страны и охрану валютно-финансового рынка от внешних угроз, включая атаки иностранных спекулянтов, защиту собственных производителей (особенно импортозамещающих), создание внутренних источников долгосрочного кредита, инвестиции в золото и другие драгоценные металлы, расширение инфраструктуры поддержки экспорта (в том числе создание международных биржевых площадок торговли российскими сырьевыми товарами в российской юрисдикции), а также другие мероприятия, важные для укрепления национальной экономики [44].

Несомненно, шапероны как медиирующие структуры могут сыграть важную роль и во взаимодействии сетей и (квази)рыночных структур функционирование которых базируется на  автономии элементов, обмене на эквивалентной основе и конкурентных отношениях. Взаимодействие автономных продавцов и покупателей организуют баланс спроса и предложения товаров, услуг и др.

Стимулирование сетевых структур как «фабрик мысли» в сфере идеологии (матриксообразования) на фоне развития сетевого общества («ретикулярной общественно-экономической формации»)

Как отмечалось в работах авторов [20, 22], не требуется разделять целиком взгляды марксистов, чтобы понять, что распространение децентрализованных кооперативных сетевых структур в современном социуме объективно влечет за собой квазисоциалистический социально-экономический уклад, при котором средства производства контролируются работниками предприятия, менеджмент в масштабах предприятия опирается на процедуру коллективного принятия решений, а результаты деятельности предприятия потребляются самими работниками.  Возникающее, первоначально описанное М. Кастельсом [11, 12, 17], «сетевое общество» — ретикулярная общественно-экономическая формация[6] — имеет в основе единство труда на базе информационно-технических систем и ориентированного на производство информации (ноу-хау) способа производства. Генерируемая в таком производстве информация может быть поделена с другими; в отличии от прибавочной стоимости при капиталистическом укладе, дележ информации не ведет к уменьшению ее количества у тех, кто ею делится.

В контексте квантованного перехода социума к новой формации – сетевой революции – к задачам шаперонных структур относится также, помимо поименованных выше пунктов, развитие соответствующей сетевому обществу идеологии – основы матрикса сетей. Представляется, что свою лепту в новую сетевую идеологию внесут Институт исследования сетевых структур (или его аналоги), консультирующие сетевые структуры комиссии-шапероны, «низовые» общественные сетевые движения и др.

Некоторые черты сетевой идеологии могут быть предвосхищены уже в настоящее время.  Она должна быть внутренне антиномичной как русская душа (о которой писал в свое время Н. Бердяев). Дело в том, что сетевые структуры постоянно находится в «поле напряжений» между противоположными организационными или поведенческими тенденциями.

Так, тенденция к централизации находится в оппозиции с не менее важной тенденцией к децентрализации, и вся гамма взаимопереходов централизованных иерархий (например, бюрократий в социуме), объемных сетей (с частичными (ситуационными) лидерами и плоских (эквипотенциальных) сетей находится в «поле напряжений», создаваемом данной парой тенденций. Тенденция к кооперации между индивидами приходит в противоречие с тенденцией к конкуренции между ними, и в поле напряжения между этими тенденциями реализуется гамма взаимопереходов между сетями и (квази)рыночными структурами. Как уже указывалось, в сети преобладает коооперация между ее узлами над конкуренцией между ними; для (квази)рынков характерно, наоборот, доминирование конкуренции над кооперацией. И все же конкуренция не устранима и в рамках сети. Более того, можно согласиться с тем, что доля конкуренции в отношениях между узлами способствует их эффективной работе и «организационному и иннновационному развитию сети в целом» [45. С.13].

Новая сетевая идеология для матриксообразования (формирования идейно-ценностной основы) в сетевых структурах в бизнесе, сфере просвещения, гражданском обществе, научном сообществе и др. будет неизбежно «чураться однополярности», всякий раз ваоплощая антиномичность сетевой формации в целом. Подобная антиномичность идеологии, порождая тягу к достижению компромисса, консенсуса, к уважению плюрализма, соответствует политически важной антиконфронтационной, медиаторский миссии сетевых структур на локальном, региональном и глобальном уровнях. Шаперонные структуры, в том числе и организационно оформленные в виде институтов или комиссий (возможны и другие названии) должны культивировать такую антиномичную, анитконфронтационную, медиаторскую идеологию – с установкой на стимулирование кооперации людей, групп, этносов, конфессий вопреки разделяющим их барьерам.

Антиномичность новой эмерджентной идеологии сетевой формации связана с кардинальной историко-философской дилеммой: человечество имеет как бы две принципиально  разные грани. С одной стороны, человечество есть единая целостная система, ориентированная на решение глобальных задач – от охраны природы до борьбы со СПИДом, от экспедиции на Марс до рационализации международного законодательства по безопасности движения траснспорта вне зависимости от нации, региона, вероисповедания и др. С другой стороны, человечество разбито на самостоятельные и во многих случаях конкурирующие и даже конфликтующие национальные, региональные, культурные, конфессиональные системы. В различные периоды истории на первый план выходит то «всечеловеческое» единство, то разделенность и вражда по этническим и религиозным принципам.

Разные организационные типы структур преимущественно «обслуживают» разные грани человечества. Иерархические структуры, как уже было отмечено выше, успешно выполняют функции, связанные с идеологией национального и/или культурного единства, укреплением государственности и обороноспособности, а также национальной экономики и валютно-финансовой системы. В то же время, сетевые структуры могут взять на себя отстаивание всечеловеческих или локальных интересов в современном, во многом поляризованном и конфронтационном, мире.

В этой связи сети существуют, например, в России, в глубинном поле напряжений («тензоре») между приоритетом национальных интересов (патриотизмом) и заботой об общечеловеческом благе, о чистой воде для всего человечества, о подавлении новых опасных эпидемий, о борьбе с угрозой ядерного апокалипсиса, о подготовке к дальним космическим перелетам и контактам с внеземными цивилизациями.

Шапероны и сетевая революция

Итак, завершающая часть данной работы переводит в практическую организационную плоскость стратегию развития сетевых структур и в то же время налаживания их конструктивного взаимодействия с не-сетевыми структурами социума (иерархиями, рынками и их аналогами), что, как указано выше, предусматривает создание структур-медиаторов (социальных шаперонов). По мнению авторов, решение этих вопросов не следует отдавать на откуп властным политическим иерархиям. По крайней мере, подобный «путь сверху» к созданию сетей должен быть дополнен «путем снизу» – на уровне неправительственных организаций и всего гражданского общества. Необходима, как для ядерной реакции, «критическая масса» квалифицированных инициативных кадров «сетевиков», которые должны заражать социум своим энтузиазмом и преодолевать бюрократические препоны на пути развития сетей в науке, сфере просвещения, бизнесе, политике и др.

Сетевая общественно-экономическая формация также возникает  в ответ на вызов – своеобразную революционную ситуацию – когда необходимость создания сетевых организационных форм в бизнесе, политике и иных сферах социума становится очевидной:

  • для низов («простых граждан», жаждущих объединиться для охраны своих жизненных интересов в медицинском учреждении, зале суда, офисе работодателя и др.), которые поэтому проявляют повышенную активность,
  • для верхов, возлагающих на послушные им (первоначально) сети надежды на разрешение нечетких, динамичных, высокосложных задач нашего времени.

Сетевая революция, как следует ожидать, будет существенно отличаться по динамике от «классических» революций – от Английской буржуазной революции до Октябрьского переворота. Сети носят множественный характер, и сетевые структуры в разных  социальных сферах и регионах мира будут, вероятно, формироваться неодновременно. Сетевая революция будет приобретать «ползучий» характер, она будет растянутой во времени на годы и десятилетия.

В связи с формированием сетевых «революционных ситуаций» объективно возникает необходимость в посвященных сетевой революции политических организациях и движениях. Как и сами сетевые структуры, такие организации и движения первоначально могут ограничивать себя каким-либо сравнительно узким кругом проблем (скажем, стимулирование сетевых структур в здравоохранении, в мелком бизнесе, в деле охраны окружающей среды и др. и в то же время подавление вредоносных сетей) и далее «растекаться» на социум в целом.

Представляется, что шапероны могут разрабатывать желательные сценарии сетевой революции, способствуя их реализации всеми средствами – от рекламирования достоинств конструктивных сетей до петиций «власть имущим». Сетевая революция реализуется независимо от усилий таких организаций, однако, как биомолекулы без шаперонов, сетевое общество без специальных организаций-регуляторов может приобрести нефункциональный, деструктивный характер, подпав, скажем, под влияние «темных» сетевых структур наркоторговцев или террористов, вплоть до сетей Аль-Каиды или ИГИЛ/ДАИШ (ДАЕШ).

Важно вновь подчеркнуть, что сетевая трансформация общества не означает полной элиминации структур иных типов (иерархий, (квази)рынков). Последние сохраняют свои немаловажные функции в соответствующих сферах социума (национальная консолидация, оборона, защита национальных финансовых интересов и др.). Более того, нередко складываются ситуации, когда решение той или иной социально/политически важной задачи зависит от оптимального режима взаимодействия разных типов социальных структур. Именно поэтому в задачи сетей-шаперонов входит и установление конструктивных, оптимальных взаимоотношений между разными типами структур.

Итак, настоящая работа преследовала двоякую цель. С одной стороны, работа посвящена прояснению научного смысла междисциплинарных категорий, таких как сети, матрикс и шапероны. С другой стороны, практическая реализуемость сетевой организации в социуме, включая бизнес-предприятия, междисциплинарные исследовательские лаборатории, политические движения и ассоциации гражданского общества,  обусловливает не только социально-политическое звучание всей рассмотренной темы, но и ее немаловажную патриотическую компоненту, поскольку, в свете современных инновационных процессов именно децентрализованные кооперативные сети с укрепляющих их матриксом и направляющим влиянием шаперонов могут внести немаловажный вклад в процветание нашей страны во все более «сетевизирующемся» мире.  Это и позволяет нам говорить о потенциальной важности сетевой проблематики и рассмотренных выше категорий в применении к патриотической задаче процветания России и гармонизации ее взаимоотношений с другими государствами в рамках самой глобальной децентрализованной сетевой структуры, которую представляет все человечество в его взаимодействии с биосферой планеты Земля.

Список литературы

1. Newman M.E.J. Networks: an introduction. Oxford, New York, Auckland: Oxford University Press, 2012. 772 p.

2. Freeman L.C. Centrality in social networks. Conceptual clarification // Social Networks. 1979. V.1. P.215-239.

3. Scott J. Social Network Analysis: A Handbook. Second Edition.  London: Sage. 2000.

4. Barabási A.-L. Linked: The New Science of Networks. New York: Perseus. 2002.

5. Newman M.E.J. The structure and function of complex networks // SIAM Review. 2003. V. 45.  P. 167–256.

6. Newman M.E.J., Barabási A.-L., Watts D.J. The structure and dynamics of networks. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2006. 582 p.

7. Almaas E., Vázquez A., Barabási A.-L. Scale-free networks in biology // Biological Networks. Complex Systems and Interdisciplinary Science. Vol. 3. Singapore, Hackensack (NJ), London: World Scientific Publishing Co. Pte. Ltd. 2007. Р.1-21.

8. Wey T, Blumstein D. T., Shen W, Jordán F. Social network analysis of animal behaviour: a promising tool for the study of sociality // Animal Behaviour. 2008.  V. 75. P. 333–344.

9. Thorelli H. B. Networks: between markets and hierarchies // Strategic Management Journal. 1986. V. 7. P. 37–51.

10. Powell W. M. Neither market nor hierarchy: network forms of organization //Res. Organizational Behavior. 1990. V. 12. P. 295–336.

11. Castells M. The Rise of the Network Society. The Information Age: Economy, Society and Culture. Vol. I. Cambridge, MA; Oxford, UK: Blackwell. 1996.

12. Castells M. Informationalism, networks, and the network society: a theoretical blueprint // The Network Society: a Cross-Cultural Perspective /M. Castells, ed. Northampton, MA: Edward Elgar. 2004. P. 3–45.

13. Börzel T. Organizing Babylon — on the different conceptions of policy networks // Public Administration. 1998. V. 76. P. 253–273.

14. Meulemann L. Public Management and the Metagovernance of Hierarchies, Networks and Markets. Heidelberg: Physica-Verlag. 2008. 399 p.

15. Kahler M. Networked policies: agencies, power and governance // Networked Politics: Agency, Power, and Governance /M. Kahler, Ed. San Diego: Univ. California. 2009. P. 1–20.

16. Чучкевич М. М. Основы управления сетевыми организациями. М.: Институт социологии РАН. 1999.

17. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: Государственный университет высшая школа экономики. 2000.

18. Олескин А.В. Сетевые структуры в биосистемах и человеческом обществе. М.: УРСС, 2012. – 301 с.

19. Олескин А.В., Курдюмов В.С. Сетевые структуры: опции в мире живого и человеческом социуме.  О сетевом социализме // Экономические стратегии. 2015.  № 7. С.2-13.

20. Oleskin A.V.. Network Structures in Biological Systems and in Human Society. Hauppauge (New York): Nova Science Publishers, 2014. 314 p.

21. Олескин А.В. Сетевое общество: его необходимость и стратегии

построения. М.: УРСС. 2016. – 200 с.

22. Колесова Л.А. Золотая утопия. СПБ, Нестор-История, 2013 — 605с.

23. Павленко С.С. Патофизиология хронической боли. painrussia.ru

24. Butovskaya M. L. The evolution of human behaviour: the relationship between the biological and the social // Anthropologie. 2000. V. 38. № 2. P. 169–180.

25. Марфенин Н. Н. Нецентрализованная саморегуляция целостности колониальных полипов // Журн. общ. биол. 2002. Т. 63. № 1. С. 26–39.

26. Захаров А. А. Организация сообществ у муравьев. М.: Наука. 1991.

27. Hölldobler B., Wilson E. O. The Superorganism: The Beauty, Elegance, and Strangeness of Insect Societies. N. Y.: W. W. Norton. 2009.

28. Павлов Д. С., Касумян А. О. Стайное поведение рыб. М.: Изд-во Моск. ун-та. 2003.

29. Михалко М. Как провести мозговой штурм продуктивно: основные техники и естественное творческое мышление. 2015. Интернет-ресурс: http://www.marketing.spb.ru/lib-mm/tactics/Creative-Thinking_Techniques.htm.

30. Вачков И. Основы технологии группового тренинга. Психотехники. Учебное пособие. М.: Ось-89. 2001.

31. Oleskin A. V. Making a new case for voluntary cooperation-based fission-fusion structures in human society // Social Sci. Information. 1996. V. 35. № 4. P. 619–627.

32. Галимова А. Организации будущего: как создать компанию, в которой захотят работать даже фрилансеры // «Интересное». 2015. Интернет-ресурс: http://blog.mann-ivanov-ferber.ru/2015/12/21

33. Röll A.M. Was ist Holacracy? // Structure & Process: Organisational; Development Encounters for Meaningful Collaboration. Интернет-ресурс http://structureprocess.com/holacracy-cases.

34. Олескин А. В. Биосоциальность одноклеточных (на материале исследований прокариот) // Журнал общей биологии. 2009. Т. 70. № 3. С. 225–238.

35. Oleskin A. V., Shishov V. I., Malikina K. D. Symbiotic Biofilms and Brain Neurochemistry. Hauppage (NY): Nova Science Publishers. 2010.

36. Делез Ж., Гваттари Ф. Ризома // Философия эпохи постмодерна: Сборник переводов и рефератов. Минск: ООО «Красико-принт». 1996. С. 7–31.

37. Croft D.P., James R., Ward A. J.W., Botham M.S., Mawdsley D., Krause J. Assortative interaction and social networks in fish // Oecologia. 2005. V. 143. No. 2. P. 211–219.

38. Fried J. Why I run a flat company // Magazine. 2011. Интернет-ресурс: http://www.inc.com/magazine/20110104.

39. Захаров А. А. Альянсы рабочих в семье муравьев рода Formica (Hymenoptera, Formicidae) // Успехи совр. биологии. 1995. Т. 115. № 6. С. 459–469.

40. Резникова Ж. И., Новгородова Т. А. Распределение ролей и обмен информацией в рабочих группах муравьев // Успехи современной биологии. 1998. Т. 118. № 3. С. 345–356.

41. Schmidt-Hempel P. Reproductive competition and the evolution of workload in social insects // American Naturalist. 1990. V. 135. № 4. P. 501–526.

42. de Waal F. B. M. Good-natured. The Origins of Right and Wrong in Humans and Other Animals. Cambridge, MA, L.: Harvard University Press. 1996.

43. Дерягина М. А., Бутовская М. Л. Систематика и поведение приматов. М.: Энциклопедия российских деревень. 2004.

44. Олескин А.В., Буданов В.Г., Курдюмов В.С. Социальные шапероны // Экономические стратегии. 2016. № 7. С. 2-10

45. Кантемирова М. А. Формирование и развитие интегрированных межтерриториальных сетевых структур в экономическом пространстве России. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора экономических наук. Кисловодск: Горский государственный аграрный университет. 2014.

46. Глазьев С.Ю. О неотложных мерах по укреплению экономической безопасности России и выводу россйиской экономики на траекторию опережающего развития. М.: Институт экономических стратегий. Русский биографический институт. 2015. – 60 с.

47. Раевская Е. Развитие сетевой формы в современных условиях. М.: МПА-Пресс. 2012. 187 с.

 


[1] Приставка «квази» возникает, когда мы применяем эту классификацию к биосистемам, техническим системам или тем фазам в развитии человеческого общества, когда рынка как такового нет, но аналогичные конкурентные отношения реализуются.

[2] Матрикс в русскоязычной литературе представляет собой один из переводов английского (исходно греческого) слова matrix. Другим переводом, получившим более широкое «матрикс», мы будем иметь в виду и альтернативный термин, особенно в связи с фильмом «Матрица», который представляет определенный интерес в данном контексте. Термин «матрикс» используется в специальной литературе по цитологии и микробиологии, где он обозначает своего рода подложку, которая скрепляет клетки в тканях многоклеточного организма или микробные клетки в составе «клеточных коллективов» (колоний, биопленок и др.) между собой.

[3] «Слияние — это действие иллюзии, содержащей в себе отказ от различий и непохожести и характеризующейся отсутствием дифференцирования себя и других, невозможностью определить, где кончается Я человека и начинается Я другого» [28. С.51].

[4] Колонна и плеяда у муравьев соответствуют одному одно- или многосекционному муравейнику.

[5] В порядке исторических аналогий упомянем слабо иерархизированные сетевые движения в России, вдохновлявшие людей путинской метаидеологией, например, «Наши» — массовое молодёжное движение в России, созданное в 2005 году путём реорганизации молодёжной организации «Идущие вместе».В эпоху Николая II идеологию самодержавия распространяло в рабочей среде отчасти сетевое (по современным меркам) «зубатовское» движение

[6] Авторский термин