Холодная война против России и русских не закончилась с демонтажом СССР и разрушением социализма. Более того, она усилилась
Мы живем в военное время. «Горячая война» началась с натовской агрессии против Югославии, а точнее – против сербов, продолжившись американской агрессией против Афганистана, Ирака, Ливии. Не стало СССР – и некому унять широко шагающих международных гангстеров. Но дело не только в «горячей войне». Помимо нее, идет другая война – информационно-психологическая, психоисторическая, организационная. Холодная война против России и русских не закончилась с демонтажем СССР и разрушением социализма. Более того, она усилилась, поскольку РФ слабее СССР, и многие вещи агрессор может делать практически безнаказанно, активно используя выращенную за несколько десятилетий пятую колонну.
Да, холодная война против России усилилась и приобрела новые формы. И единственное, что удерживает натовцев от окончательного решения русского вопроса, единственное, что не позволяет им вести себя с Россией так, как с сербами или ливийскими племенами, – это русское ядерное оружие. Однако чтобы побеждать в современном мире, ядерного оружия, при всей его важности как сдерживающего фактора, недостаточно. Необходимо иметь геополитическое и геоэкономическое организационное оружие. Таким оружием может стать Евразийский союз. Разумеется, если он будет союзом народов, а не вороватых олигархов, которые смотрят на мир сквозь призму гешефта. Именно Евразийский союз способен стать щитом и мечом для тех в современном мире, кого не устраивает схема нового мирового порядка, навязываемая глобалистами. Глобализация – это вовсе не общественный пирог, который будут делить поровну: это нож, которым от общественного пирога будут отсекать 80% мирового населения. Ведь заявил же откровенно Г.Киссинджер, что глобализация – это всего лишь новый термин для обозначения американского империализма.
Экономическое и политическое проникновение США и транснациональных корпораций в Центральную Азию (Центральную Евразию), ставшее возможным в результате разрушения СССР, знаменует качественно новый этап в отношениях Римленда и Хартленда – морских и континентальных держав. Впервые за всю историю противостояния этих геополитических типов морская держава в лице англосаксов проникла в толщу Хартленда, укрепилась в нем и объективно угрожает континентальным государствам, отказывающимся плясать под англосаксонскую дудку, – России, Китаю, Ирану.
Разумеется, возможности США небезграничны; более того, они уменьшаются. Нынешняя Америка напоминает Римскую империю времен императора Адриана (117-138), когда Рим от стратегического наступления начал переходить к стратегической обороне, когда римляне начали строить оборонительные валы, а не за горами был постепенный вывод легионов с дальней периферии, и первым регионом, откуда ушла империя, была Месопотамия, то есть нынешний Ирак.
США, внутри которых растет социальное напряжение, грозящее взрывом, перенапряглись. Об этом свидетельствует прежде всего новая военная доктрина США, обнародованная Обамой в январе 2012 года. Согласно этой доктрине, США уже не готовы вести две войны одновременно, только одну плюс вспомогательные военные действия. Следующий шаг в этом направлении – разговоры в американском истеблишменте о необходимости прекратить «войну с терроризмом», ту самую войну, которую начал Буш-младший, воспользовавшись хорошо подготовленной провокацией 11 сентября 2001 года. Ее повесили на бен Ладена и «Аль-Каиду»; последнее не мешает американцам вместе с «Аль-Каидой» поддерживать бандитов, воюющих против сирийского правительства.
Попытка американских неоконов установить некий порядок на Ближнем Востоке провалилась. Стратегия кланов, стоящих за Обамой, в другом: не порядок, а хаос, естественно, управляемый. Ослабляя свое присутствие в регионе (тем более что для США главным регионом объявлен Азиатско-Тихоокеанский, а еще точнее – Восточная Азия, куда и смещается концентрация сил), американцы не собираются отдавать его конкурентам. Задача если не недопущения, то максимального осложнения жизни конкурентам и решается путем создания управляемого хаоса. Лучших претендентов на роль «господ хаосогенов», чем исламисты, на Ближнем Востоке не найти. Одной из главных задач геоисторической операции под названием «арабская весна» и было создание условий либо для непосредственного прихода к власти исламистов, либо для укрепления их позиций в результате свержения пусть и прозападных, но светских, а самое главное, ориентировавшихся на Буша-младшего и неоконов правительств.
Приведение исламистов к власти в ключевых арабских странах Ближнего Востока (Северная Африка и Юго-Западная Азия) позволяет протянуть дугу, зону, полумесяц управляемого хаоса от Мавритании и Алжира до Киргизстана и Кашмира. В принципе, в американской стратегии дестабилизации Старого Света и Евразии нет ничего нового. Организатор и руководитель крупнейшей частной разведывательной и прогностической компании Stratfor Дж. Фридмен откровенно заявил, что главная политическая задача США – дестабилизировать обстановку в Евразии таким образом, чтобы там не появилось сильное государство – конкурент США или союз таких государств.
Союз таких государств появился: это Шанхайская организация сотрудничества – ШОС (2001). Показательно то раздражение, которое вызвало появление этой организации в США. Оно проявилось даже в английском названии: не точный перевод Shanghai Organization of Cooperation (аббревиатура – SOC), а довольно странный – Regional Antiterrorist Structure, позволяющий образовать аббревиатуру RATS – «Крысы». Не меньшее раздражение вызывает в США, да и у части западноевропейского истеблишмента, идея создания Евразийского союза. Оно проявляется в разговорах о якобы беспочвенности такого союза, отсутствии у него прочных исторических традиций. А вот это уже ложь или, выражаясь мягче, wishful thinking. У Евразийского союза традиции и основания намного прочнее и глубже, чем у Евросоюза в его нынешней версии или США, поскольку интеграционные процессы шли и идут в Евразии не первый век. Вот и посмотрим на нынешнюю ситуацию в Евразии сквозь призму долгосрочной истории, сквозь призму того, что французский историк Ф.Бродель называл longue duree – «долгосрочная перспектива», а Ч.Тилли фиксировал в качестве триады «большие структуры, крупные процессы, широкомасштабные сравнения».
Старт евразийской интеграции дала Великая монгольская империя XIII в. – крупнейшая в ряду кочевых держав, первой из которых была Хунну (III в. до н. э. – II в. н. э.). Монгольская империя просуществовала несколько десятилетий в XIII в. н. э. и распалась на Китай династии Юань, Иран Хулагидов, улус Чагатая и Золотую Орду. Однако с середины XVI в. – с присоединения к Московскому царству Казанского и Астраханского ханств, – в Евразии стартовала новая фаза интеграционного процесса – русская, которая длилась почти без перерыва четыре столетия, до середины XX в., точнее, до окончания Второй мировой войны. По-нашему – Великой Отечественной.
На рубеже 1940-1950-х годов возникла мировая социалистическая система, охватившая большую часть Евразии. В 1991 году сначала был демонтирован социалистический лагерь, а затем – СССР. Казалось, что вскоре та же судьба постигнет и Российскую Федерацию. Однако наличие у России ядерного оружия, усиливающееся американо-китайское соперничество, а также целый ряд других факторов, включая занятость американцев в первое десятилетие XXI в. Ближним Востоком, – все это, наряду с высокими ценами на нефть, обеспечило РФ «пространство для вдоха», и момент, когда Запад мог прихватить Россию голыми руками, миновал. Более того, РФ начала расширять свой коридор возможностей. Ключевой пункт здесь – жесткий ответ на агрессию Грузии, за которой маячили США, – «война 08.08.08». Хотя процесс поворота РФ с североатлантического на евразийское направление начался уже (что весьма символично) в самый первый год XXI в. – создание ШОС; за этим последовало создание ОДКБ, а позже – объявление о создании Евразийского союза.
Прежде чем говорить о том, какие факторы лежат в основе реинтеграции евразийского пространства, отмечу следующее. Указанная реинтеграция не есть восстановление ни СССР, ни Российской империи. Обе эти структуры сами были лишь формами организации/интеграции евразийского пространства, защищавшими его от «хищников» и «чужих» – главным образом с Запада. Даже экспансия России носила оборонительный характер. Об этом писали не только русские геополитики: это признавал и подчеркивал весьма известный британский историк, разведчик и видный деятель мировой закулисы Арнольд Тойнби-младший. Эта экспансия отодвигала открытое пространство, увеличивала его: пространство разменивалось на время, и наоборот. Иными словами, (ре)интеграция евразийского пространства диктовалась и диктуется прежде всего военно-стратегическими соображениями и интересами народов, населяющих Евразию. Тем более что мир наш становится все менее стабильным и безопасным.
Однако, помимо военных, на интеграцию работают и другие факторы – политические, экономические, духовные. Речь идет о тесных экономических связях, которые сложились за последние 200-300 лет на той части Евразии, которую называют Хартлендом и формами объединения которой были Российская империя и СССР. Показательно, что распад этих социально-политических структур вел к резкому ухудшению экономического положения и сделочной позиции в европейской и мировой политике тех частей, на которые распалась интегральная структура. Так, если в 1989 году в Восточной Европе, включая европейскую часть СССР, за чертой бедности жили всего 14 миллионов человек, то в 1996 году – уже 168 миллионов человек! Неудивительно, что по прошествии всего 20 лет большая (до 70%) часть населения восточноевропейских стран (но, разумеется, не шестерочная прозападная элита, стремящаяся быть «святее Папы», то есть «западнее Запада» в различном плане – от отношения к России и русским до отношения к гомосексуализму) сожалеет об уходе социалистических времен, считая их лучшими в жизни своих стран.
Говоря об экономическом аспекте реинтеграции евразийского пространства, отмечу еще один момент. В современном мире нормально могут развиваться лишь крупные политико-экономические целостности с населением 250-300 миллионов человек. Это тоже диктует необходимость интеграции евразийского пространства, иначе его части будут интегрированы в иные политико-экономические целостности, причем в качестве зависимых и жестко эксплуатируемых территорий, население которых подлежит сокращению. РФ это грозит разрывом на 2-4 сегмента, а русской цивилизации – прекращением существования.
Разумеется, «мир» – понятие не количественное, а качественное (А.Эйнштейн), и вполне возможен такой технический рывок, который в будущем обеспечит возможность самодостаточного существования политико-экономической целостности с населением в пределах 100 миллионов человек. Однако сам такой рывок требует предварительных усилий и условий, одним из которых является создание структуры типа Евразийского союза.
Наконец, есть еще один императив экономической и военно-политической интеграции той части Евразии, которая традиционно входила в состав интегральной евразийской общности. Речь идет о надвигающейся угрозе геоклиматической катастрофы. Я имею в виду, конечно же, не мифическое «глобальное потепление», слухи о котором распространяют с целью подтолкнуть население планеты к принятию чего-то вроде «мирового правительства»; последнее не может быть чем-либо иным, как тоталитарным контролем над людьми, ресурсами и информацией, осуществляемым небольшой группой буржуинов-«хищников» под присмотром «чужих». Целеполагание значительной части западной правящей элиты практически ничем не отличается от нацистского. Я имею в виду другое.
Во-первых, замедление течения и снижение температуры Гольфстрима, способное уменьшить температуру в Западной Европе и на атлантическом побережье США на 10-15°, причем в относительно сжатые сроки. Это будет означать и конец капитализма, и окончательную цивилизационную катастрофу Запада. Во-вторых, с начала ХХ века Земля переживает очередную планетарную перестройку, происходящую раз в 11 500 – 12 500 лет, проявляющуюся в изменении циркуляции магмы, росте числа и интенсивности землетрясений (за последние 30 лет произошла половина всех самых разрушительных землетрясений последнего тысячелетия), смене магнитных полюсов планеты, уменьшении ее орбитальной скорости и т. п.
К этому следует добавить тот факт, что в апреле 2012 года раскололась литосферная индо-австралийская плита, и ее части начали движение в разных направлениях; такое за все время существования человечества случается впервые, и негативные геополитические последствия уже в ближайшие десятилетия не заставят себя ждать. И еще одно: геокосмический фактор. С одной стороны, Солнце вступает в 25-й цикл, который будет похож на 23-й, обусловивший малый ледниковый период в Европе; с другой – Солнце демонстрирует небывалый рост активности – такой, которого еще не знала наука.
При этом ученые единодушны: в случае геоклиматической катастрофы единственной стабильной и ресурсообеспеченной зоной планеты останется Северная Евразия, то есть главным образом территория современной России. Об этом прекрасно осведомлены те, кого Б.Дизраэли называл «хозяевами истории», а О.Маркеев – «хозяевами мировой игры», то есть организованная в наднациональные структуры мирового согласования и управления верхушка мирового капиталистического класса. Ее закрытые научные учреждения уже в течение многих десятилетий изучают признаки надвигающейся геоклиматической катастрофы и готовят рецепты выживания верхушки в ней и в посткатастрофическом мире – выживания за счет большей части человечества, в том числе той части, которая населяет Северную Евразию сейчас – ядро создающегося Евразийского союза.
Как отмечают военные аналитики, в частности, Е.Г. Смотрин в докладе «Стихии и катастрофы – главная угроза планетарной и евразийской безопасности при входе в III тысячелетие», во второй половине ХХ века западные верхи на основе закрытых научных исследований «смогли упреждающе проявить логику происходящей планетарной перестройки… (и) пытаются замаскированно использовать в рамках «стратегии непрямых действий» ее (планетарной перестройки. – А. Ф.) деструктивные процессы в геопространствах Евразии для последующего установления (в условиях возможного хаоса) жесткого контроля над этой частью планеты – наиболее устойчивой и ресурсообеспеченной в ближайшие столетия» (подчеркнуто мной. – А. Ф.).
Ясно, что исследования подобного рода и подготовка к установлению контроля над Северной Евразией ведутся скрытно, но кое-какая информация просачивается, особенно если знать, где искать. Например, в конце 2011 года Институт Брукингза совместно с Лондонской высшей школой экономики обнародовал «Проект внутреннего перемещения» – исследование вариантов массового переселения народов, предстоящего в связи с изменением климата.
Едва ли надо объяснять, куда планируется перебрасывать массы населения из пораженной климатической катастрофой Северной Атлантики. В рамках проекта был проведен киберсеминар «Приготовление к перемещению и переселению, связанным с большой климатической миграцией, и проекты адаптации». В разработке в духе «прикладной апокалиптики» приняли участие специалисты Центра социальной динамики Института Брукингза, которые разработали математические модели распространения эпидемий, а также экологических и политических катастроф.
В мае 2011 года, выступая в Лондоне, президент Обама сказал, что XXI век будет веком возникновения многих новых наций. У меня вопрос: как возникают новые нации, тем более в большом количестве? Только путем смешения, которое в современном мире возможно только посредством переселения больших людских масс. Куда? Ну, ясно, что в стабильные и ресурсообеспеченные зоны, а таковые, как мы знаем, локализуются на территории Евразии.
Кстати, и идеологическая подготовка исхода из Северной Атлантики в Северную Евразию тоже ведется. Например, Марк Дерье выдвинул следующие тезисы:
– Евразия – естественная среда обитания европеоидов;
– Белая раса должна вернуться на свою прародину;
– Новая Атлантида – это Алтай.
По сути, речь идет о колонизации русского пространства, чему способствуют социально-экономический упадок больших пространств РФ, компрадорско-коррупционный характер правящего слоя, износ техносферы и человеческого материала, развал армии и т. п. В этом контексте по-иному может смотреться и создание тыловой оперативной базы НАТО в Ульяновске.
И вот здесь мы подходим к самому глубокому уровню геоисторической операции «арабская весна». Это пролог к битве за Евразию и отработка форм и моделей использования оргоружия в манипуляциях значительными массами населения. Без выхода по исламистской дуге в Центральную Евразию, без использования исламского фактора трудно нейтрализовать Россию и Китай. К тому же проблемы в центре Евразии должны, создав очаг напряжения на западе Поднебесной, отвлечь КНР от морского востока – от Пафицики, куда смещается центр интересов англосферы и руководящих ею наднациональных структур.
Но смещается ситуационно – по логике кратко- и среднесрочной конкурентной борьбы с Китаем. С долгосрочной же точки зрения единственный системный, цивилизационный и геополитический конкурент англосаксов и примкнувших к ним западоидов – Россия и русские: мы были и остаемся экзистенциальным противником Запада. Как заметил замечательный советский организатор разведки Л.В. Шебаршин, «Западу от России нужно одно – чтобы ее не было». В этом плане можно сказать, что западные верхушки в качестве долгосрочного приза рассматривают русское (северноевразийское) пространство, по возможности очищенное от населения, прежде всего от русских.
Британские политики (М.Тэтчер, Т.Блэр и другие) уже высказывались в том плане, что русских слишком много, для обслуживания «трубы» столько не надо, хватит от 15 до 50 миллионов. А другая англосаксонская «политикесса», М.Олбрайт, посетовала, что русские несправедливо владеют такой огромной территорией, которую (по ее мнению) не могут освоить, а потому земли к востоку от Урала (Сибирь и Дальний Восток) следует передать под международный контроль, то есть под власть буржуинской верхушки. Аналогичные «мысли» высказывают и «плохиши» из пятой колонны в РФ.
Впрочем, и они, и их хозяева неоригинальны: они повторяют Гитлера. Ясно, что всей этой публике, всем этим «друзьям» русского и других коренных народов России идея Евразийского союза не может быть по душе, а потому имеет смысл более подробно поговорить о противниках этого союза, тем более что «противность» их имеет глубокие исторические корни, на которые стоит обратить внимание.
Продолжение следует…