В развитии мирового хозяйства чередуются глобальные интеграционные и дезинтеграционные циклы. Рост мировой экономики может рассматриваться как режим с обострением по аналогии с ростом численности населения в теории С.П. Капицы. Соответственно этот рост подчиняется внутренним закономерностям, а не внешним ограничениям. Его существенное замедление в ближайшие годы неизбежно. Возможны как пессимистический сценарий в духе «пределов роста», так и переход от экстенсивного развития к интенсивному в духе идей опального советского философа М.К. Петрова.

«Настоящий текущий момент характеризуется тем, что он момент стоячий. А так как в стоячем моменте неизвестно, где заключается начало и где наступает конец, то я сначала скажу заключительное слово, а потом вступительное» (В.В. Маяковский. «Баня»). Выступление тов. Победоносикова перед запуском машины времени, т.е. перед отправкой в будущее, относится к нынешнему моменту в полной мере. Ведь характеризуется он непониманием направления происходящих процессов, закономерным страхом перед переменами, отсутствием картины желаемого будущего и мышлением властителей наших судеб, а иногда и дум, вполне на уровне тов. Победоносикова, в т.ч. и в самых развитых странах. Последнее объясняется тем, что глупости цивилизованных людей ничем не лучше глупостей варваров, поскольку глупость – она и есть глупость. Между тем привычная глупость становится совершенно непозволительной роскошью в переломный период.

Результаты президентских выборов в США 8 ноября 2016 г., как и референдум по Brexit 23 июня 2016 г. и конституционный референдум в Италии 4 декабря 2016 г., стали для широкой общественности свидетельством критического отрыва глобализировавшихся элит от широких народных масс своих стран, утративших доверие к ним и не связывающих более с ними надежд на улучшение жизни. Такой ход событий – закономерный результат чередования интеграционных и дезинтеграционных циклов в развитии мирового хозяйства[1]. Последнее сложилось как единое целое в середине XIX в., когда электрический телеграф сделал возможным обмен информацией между биржами в режиме реального времени. Поскольку Англия производила в середине XIX в. половину мировой промышленной продукции, она стала лидером этого интеграционного цикла, продолжавшегося до 1914 г. Он и вошёл в историю как Pax Britannica.  Его апогеем стала Belle Époque, начало которой французы относят к 1879 г., но в других странах – к 90-м годам XIX в. Часто этим красивым именем обозначают пятнадцатилетие перед мировой войной[2]. При этом первая глобализация была во многих существенных отношениях даже более глубокой, чем вторая. Достаточно отметить, что визы были изобретены только после Первой мировой войны. В мире, ощетинившемся границами, счастливые дети первой глобализации вспоминали как сладкий сон свои кругосветные путешествия, совершённые с визитной карточкой как единственным удостоверением личности.

Глубокая дезинтеграция мирового хозяйства в 1914-1945 гг. стала результатом не только ошибочных политических решений, но и объективных социально-экономических процессов, рассмотрение которых далеко выходит за пределы этого текста. Отметим лишь, что второй глобальный интеграционный цикл, т.е. нынешняя глобализация, начался с завершением Второй мировой войны и закономерно вошёл в историю как Pax Americana (в 1945 г. американская экономика составляла половину мировой). За его окончание можно принять апогей нынешнего кризиса, а именно 2008 г. Трудно удержаться от аналогии и не назвать «однополярный мир» между крахом СССР и этим кризисом Belle Époque 2.0, ведь это апогей второй глобализации. Сейчас уже налицо классические признаки глобальной дезинтеграции: отставание темпов роста мировой торговли от темпов роста мировой экономики и усиление протекционизма (они, разумеется, взаимосвязаны). Можно предположить, что лет через 15-20 начнётся третий глобальный интеграционный цикл, но это будет уже интеграция вокруг другого лидера. Пока просматривается только Pax Sinensis. При этом лидерство впервые за последние 500 лет уйдёт за пределы глобального Запада.

Синергетическую революцию, по-видимому, можно считать последней научной революцией ХХ в., последним прорывом эпохи экспоненциального роста науки. Она вобрала в себя его невообразимый по нынешним временам накал научного творчества. Идеи синергетики нашли плодотворное воплощение и в социально-географических исследованиях [8]. Важные результаты были получены Ю.Г. Липецем (1931-2006) и возглавляемой им лабораторией географии мирового развития в Институте географии РАН. Традиционное для географии внимание к пространственному фактору нашло новое воплощение в представлении о пространстве как об источнике развития [3].

Одним из наиболее успешных случаев применения математического аппарата нелинейной динамики к географическим задачам следует считать работы С.П. Капицы (1928-2012). Широко известны результаты, полученные в рамках разработанной им феноменологической модели роста населения Земли. Пожалуй, наиболее важный в мировоззренческом отношении результат состоит в том, что рост населения Земли никогда не ограничивался внешними факторами, т.е. условиями или ресурсами – его темпы всегда определяли внутренние закономерности процесса. «Это обстоятельство позволяет сформулировать принцип демографического императива, в отличие от популяционного принципа Мальтуса, утверждавшего, что именно ресурсы определяют скорость роста населения и его предел. Математическим образом принципа демографического императива служит принцип подчинения в синергетике [2, с.157]». Именно указанные закономерности, выраженные на языке нелинейной динамики (т.н. режим с обострением), служат основой для прогноза стабилизации населения Земли к концу ХХI в. на уровне 12 млрд. чел., причем 90% этой численности (10,7 млрд.) следует ожидать к середине ХХI в. Результаты расчётов, выполненных А.А. и Б.А. Акаевыми на основе модели С.П. Капицы, приведены на рис. 1.

С.П. Капицей постоянно подчёркивалась фундаментальная взаимосвязь демографических и исторических процессов. Стабилизация численности человечества и последующее плавное её снижение будут сопровождаться глубочайшими изменениями в обществе, причём старение населения сыграет в этом немалую роль. Этим автором был даже поставлен вопрос о неизбежности возвращении некоторых элементов средневековья, что, увы, представляется всё менее и менее фантастичным. Закономерно предположить, что и рост мирового хозяйства – тоже режим с обострением, который может быть описан аппаратом нелинейной динамики. В изобилии появлявшиеся в 70-х гг. исследования «пределов роста» совершенно аналогичны мальтузианским страхам и во многом их отражают. Но если страхи перед исчерпанием природных ресурсов безосновательны и убедительно опровергаются практикой, то это вовсе не означает возможности сохранения высоких темпов экономического роста на протяжении сколь угодно длительного времени.

Рис. 1. Эволюционная модель численности населения мира [1]

Темпы роста экономики, безусловно, будут замедляться, однако, как и в случае с демографическим ростом, это будет происходить не в силу внешних ограничений, а под воздействием внутренних закономерностей. Не выдерживающая никакой критики концепция устойчивого развития обязана своим появлением исключительно резкому замедлению экономического роста в высокоразвитых странах в результате выноса промышленности в страны Третьего мира. Тогда и потребовалось убеждать электорат, что он выигрывает не в росте потребления, а качестве жизни. «Новая нормальность» в Китае, ставшем локомотивом мирового экономического роста, из этой же области. Даже если героическими усилиями Партии, Правительства и всего великого китайского народа удастся поддерживать темпы роста ВВП в 6,5% ещё 10 или 15 лет, без чего невозможно построение общества средней зажиточности «сяокан», общей тенденции это уже не изменит. Точка перегиба кривой пройдена, и мировая экономика будет постепенно замедляться.

Наш привычный мир в несравненно большей степени сформирован высокими темпами экономического роста, нежели это нам представляется. А.Н. Пилясов в докладе на Семинаре по региональной экономике МШЭ МГУ 6 апреля 2017 г. далеко не безосновательно предположил, что СССР мог сохранять устойчивость только при высоких темпах экономического роста. В условиях очень медленного экономического роста весьма многие институты, в т.ч. и весьма почтенные, обречены разделить судьбу СССР, чему во многом будет способствовать и технический прогресс. Демократия теряет свою опору в результате размывания среднего класса как её социальной базы. Это усугубляется и постоянным совершенствованием технологий манипулирования общественным сознанием. Широкое использование роботов для удовлетворения сексуальных потребностей может окончательно добить институт семьи. Здесь, как и во множестве других случаев, неизбежно произойдёт материализация виртуальной реальности, поскольку возможности робота в перспективе намного превзойдут возможности человека. Трудно предположить, что на роботы не будет возлагаться во всё возрастающей мере и уход за детьми. Едва ли это не окажет серьёзного влияния на формирование их психики. Вот лишь первые пришедшие на ум примеры.

Не исключёны однако и более оптимистичные сценарии. Так, далеко не оправдавший возлагавшихся на него надежд краудсорсинг, будет, возможно, заменён технологиями коллективного интеллекта [7]. Эти технологии возвращаются на новом техническом уровне к испытанным временем принципам, включая и личную ответственность, отсутствие которой с неизбежностью разлагает человека. Здесь больше не будет анонимности, будет требоваться доказательность. Такие технологии будут препятствовать идиотизации членов общества и способствовать пробуждению в них гражданского чувства, основы любого нормального демократического процесса. Мы должны постоянно помнить, что будущее вариантно и выбор траектории в точках бифуркации может зависеть от усилий небольшой группы людей или даже отдельного человека. В этом и состоит «эффект бабочки», как его назвал Э. Лоренц (1917-2008), один из основоположников теории хаоса. Эффекты самоорганизации возникают в диссипативных системах, характеризующихся открытостью, неравновесностью и нелинейностью. Соответственно возрастание неравновесности не должно однозначно вести к хаосу, оно облегчает и возникновение порядка из хаоса.

Несомненно, сейчас человечество находится в точке бифуркации, соответственно существует возможность выбора траектории дальнейшего развития. Такой траекторией может стать как посредственное прозябание в духе «пределов роста», так и переход от экстенсивного развития к интенсивному. Соответствующая концепция была разработана опальным советским философом М.К. Петровым (1923-1987), сумевшим опубликовать при жизни всего несколько статей, но при этом пользовавшимся очень высоким авторитетом в научном сообществе. Его книги были изданы посмертно, включая и ту, в которой представления о необходимости перехода к интенсивному развитию изложены с наибольшей полнотой [4].

М.К. Петров писал ещё в 70-е – 80-е годы, что экспоненциальный рост числа занятых в науке не может продолжаться долго, что дальнейшее развитие общества потребует коренного пересмотра принципов организации образования, науки и других сфер общественной жизни. Здесь нет возможности подробно излагать взгляды проницательного мыслителя на необходимость принципиально иного построения образования, среднего и высшего, тем более что некоторые конкретные рекомендации не могли не устареть за 30 лет после его смерти. Его книга – скорее не пособие для реформаторов, а доказательство необходимости новой интеллектуальной революции, необходимости, осознанной ещё задолго до того как экстенсивная модель стала с очевидностью выдыхаться.

Сейчас уже никого не надо убеждать в катастрофическом падении образовательного и интеллектуального уровня, в драматическом снижении эффективности научных исследований. В 70-е годы ХХ в. эти тенденции только намечались, но уже вызывали глубокую озабоченность у тех, кто смотрел много дальше большинства. Стало уже вполне очевидным, что только коренная реформа образования, а затем и науки сможет повысить интеллектуальный уровень современного общества, без чего оно будет несостоятельно приспособиться к новым реалиям. Учить надо не дольше, а лучше, причём совершенно иначе, – тут многие яркие идеи М.К. Петрова могут быть вполне актуальны – без этого просто не выжить.

В любом случае нам предстоит трудное и опасное плавание по бурному морю хаоса, из которого могут и будут вырастать структуры новой организации мира. Какими они окажутся – во многом зависит от нас. По прекрасной метафоре Б.Б. Родомана, будущее надо не строить, а выращивать, опираясь на объективные закономерности общественного развития. В предстоящем плавании будет необходимо пройти между Сциллой сетевой демократии и Харибдой здорового авторитаризма, без которого хорошее образование в принципе невозможно. Едва ли удастся давать серьёзное образование без возможности сказать обучаемым правду об их знаниях, способностях, общей подготовке.

Однако игра стоит свеч, поскольку приз в случае успеха столь опасного и сложного предприятия будет побольше, чем от экспедиций нескольких каравелл, с огромными потерями пробивавшихся к неизведанным землям сквозь шторма, неблагоприятные ветры и столкновения с враждебными туземцами. В результате грядущий мир будет благоприятен для мыслящих людей, не одержимых материальным потреблением, увлечённых практической или теоретической деятельностью, но критически анализирующих любую информацию, а потому мало подходящих для манипулирования. Нам не суждено жить в таком мире, но если мы хотим, чтобы он настал, то должны не жалея сил готовить «молодых штурманов будущей бури».

Литература

1. Акаев А.А., Акаева Б.А. Вызовы глобального демографического перехода и неотложность стратегических решений // Век глобализации. Выпуск №1(7)/2011 URL: http://www.socionauki.ru/journal/articles/132577/ Дата обращения – 07.04.2017

2. Капица С.П. Общая теория роста человечества. Сколько людей жило, живет и будет жить на Земле. М.: Наука, 1999. 191 с.

3. Липец Ю.Г., Пуляркин В.А. Нелинейные процессы мирового развития //Изв. РАН. Сер. геогр., 2001, №4. С. 31-37.

4. Петров М.К. История европейской культурной традиции и ее проблемы. – М. «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2004 – 776 с.

5. Размещение производства в рыночной среде. Из трудов Б.Н. Зимина. М.: Альфа-М, 2003. 176 с. URL: https://drive.google.com/file/d/0B-hZcFCjs36CWEZkeDVkR1NMMVU/view    Дата обращения – 07.04.2017

6. Синцеров Л. М. Длинные волны глобальной интеграции //Мировая экономика и международные отношения, 2000, N 5. С. 56–64.

7. Славин Б. Прогресс: Цифровая демократия //Ведомости, 31.03.2017

8. Шупер В.А. Территориальная самоорганизация общества как область исследований и учебная дисциплина // Региональные исследования, 2014, №4. С. 40-48.