Нелинейный мир часто преподносит нам сюрпризы. Поэтому не покидающая нас надежда на лучшее будущее может быть связана не только с осмысленным выбором действий, согласованных с внутренними, собственными тенденциями развития сложных организаций и конструированием желаемого будущего, но и со счастливым случаем, когда достигается, казалось бы, недостижимое. И нужно работать вместе, чтобы осуществить неосуществимое! Все мы так или иначе думаем о будущем, поскольку хотим провести в нем еще большyю или даже бoльшую часть своей жизни. Хотя все мы так или иначе интересуемся будущим, лишь немногие профессионально занимаются исследованием будущего. Для последних синергетика может служить в качестве нетрадиционной и конструктивной методологической основы. А управление, как известно, это такие координирующие воздействия, такая организация совместных действий, взаимодействий людей, в которых прежде всего прогнозируется будущий результат Синергетика — это оптимистическая попытка овладеть нелинейной ситуацией и использовать методы эффективного нелинейного управления сложными социальными системами, находящимися в состоянии неустойчивости. Это — способ конструирования желаемого будущего и вместе с тем будущего, которое в принципе достижимо, ибо согласовано с собственными свойствами сложных социальных систем. Мир принадлежит тем, кто дает ему самую большую надежду.

В современном динамично изменяющемся обществе возрастает сложность форм социальной организации и сокращаются масштабы исторического времени, ускоряется его ход. Вследствие этого увеличиваются неопределенности и риски, в том числе и риски соскальзывания на катастрофические сценарии развертывания исторических событий. Мир, в котором мы живем, является нелинейным, причем возрастающая сложность означает одновременно и увеличивающуюся нелинейность, а в нелинейном мире возрастает вероятность свершения даже маловероятных событий. Слова древнегреческого историка Еврипида о том, что ожидаемое не случается, неожиданному Бог открывает дверь, отвечают духу сегодняшнего дня.

Неопределенности и риски, в основе которых лежит внутренняя спонтанность бытия, иначе говоря, случайность как его имманентное свойство, имеют и иную сторону: всякий акт рождения нового как в природе, так и в обществе так или иначе связан со случайностью. В настоящее время лишь тот человек (и лишь та социальная организация) может надлежащим образом вписаться в общество, если он (или соответствующая социальная организация) готов(а) к восприятию нового и обладает способностью созидать новое, т.е. креативностью. В обществе, ориентированном на инновации, социальное управление, чтобы отвечать требованиям такого общества, должно быть в сущности инновационным.

Что же такое инновация и что представляет собой инновационное управление в современном обществе? В данной главе раскрывается содержание этих понятий и даются основные представления о самих данных явлениях.

Во-первых, раскрывается природа инноваций, которые рассматривается на двух уровнях — а) индивидуальном и b) социально-культурном.
Далее показывается, что инновационное управление должно быть:

• мировоззренчески ориентированным, т.е. иметь под собой весомую теоретическую базу;рефлексивным, т.е. основанным на размышлениях и способным анализировать собственные действия, соотносить их к прошлому и антиципировать будущее, а также корректировать управленческие действия в связи со складывающимися ситуациями;синергетическим, т.е. мягким и нелинейным; экологическим, т.е. ситуационным, учитывающим то, как вписываются управленческие действия в социальную среду, являются ли они в данном случае и в данный момент уместными и своевременными;
• конструктивным, точнее, конструктивистским, т.е. исходящим из понимания того, что Я сам выбираю и конструирую свое будущее и предпочтительное будущее для общества и тем самым конструирую и самого себя.

1. Природа инноваций

Что такое инновация? Инновация есть рождение нового, новшество, нововведение. Понятие нового связано с одной из вечных философских проблем — проблемой развития — и попытками решить так называемый парадокс развития.

Новое предстает самыми разными гранями в зависимости от контекста обсуждаемых проблем:

• новое как эмерджентное, рождающееся сразу, вдруг, неожиданно и не выводимое из наличного;новое как проявление непроявленного, потенциально заложенного;
  новое как воспоминание старого, уже виденного (deja), как уже бывшее в иных формах;новое как возобновление старых смыслов, возвращение к утраченному, забытому;
• новое как совпадение результата со скрытой установкой.

Инновацию можно рассматривать на двух уровнях. В связи с этим необходимо понимать различие между понятиями «инновация» и «открытие». На индивидуальном уровне человеческой деятельности рождение нового предстает как открытие, а на коллективном (социальном, культурном) — собственно как инновация.
Открытие становится научной, культурной или социальной инновацией, лишь тогда, когда получает определенное признание в научном или культурном сообществе, в обществе в целом.

Отнюдь не всем открытиям суждено стать инновациями. Многие открытия являются лишь открытиями для себя и «умирают» вместе с их творцом, ибо введение инновации в социум, как правило, сопряжено с трудностями. Другие открытия имеют ограниченный круг трансляции и изменяют только локальную среду для дальнейшей поисковой и конструктивной деятельности. И лишь очень немногие открытия пробиваются на уровень общего течения событий в культуре и социуме или даже определяют становление нового культурного и социального образца.

Инновации первоначально отвергаются социумом как неприемлемые и неправомерные отступления от господствующей научной и культурной парадигмы или как нарушение существующего общественного порядка, а носители инноваций третируются обществом как безумцы. Для того чтобы инновация была признана культурным или социальным сообществом, ее носитель должен быть достаточно настойчив в достижении своей цели и использовать особые состояния социальной среды — состояния ее неустойчивости, когда среда чувствительна даже к малым, незначительным воздействиям, которые могут привести к становлению нового культурного или социального образца.

Признавая ценность инноваций, необходимо отдавать себе отчет в том, что инновация невозможна без возобновления старых смыслов, без возвращения к утраченному современным обществом. Нельзя открывать новое, не пытаясь, прежде всего, вернуться к прежним, забытым, но хранящимся в сокровищнице культуры смыслам. Это тоже своего рода открытие, своего рода новация. Ведь уже древние даосы говорили, что «хороший правитель управляет как можно меньше», указывая, по сути дела, на путь самоорганизации социальных структур, на способы мягкого, нелинейного управления.

• Инновация как забытое старое. Тот, кто обрезает свои корни, не может двигаться в будущее. Возобновление исторических традиций есть проявление цикличности в развитии общества. Умение включать элементы исторической и культурной памяти — это нетривиальное умение синтеза, по сути креативная способность.Инновация как пересечение (культурных, национальных и т.п.) традиций. Замыкание традиций в новой точке — это механизм творческого роста, приводящего к культурным и социальных инновациям.
• Инновация как «мутация» культурных и социальных эстафет. «Мутация» — это не просто пересечение, а спонтанное изменение традиций.

Сегодня говорят о том, что необходим креативный менеджмент. Прежде всего, речь идет о таком качестве, требующемся для современных менеджеров, как их умении воспринимать, подхватывать и стимулировать социальные инновации, т.е. об их готовности к восприятию и пониманию нового. Современный менеджер должен быть, как говорится, open mind, т.е. иметь открытый, восприимчивый ум. Кроме того, креативный менеджмент означает развитие творческих способностей самих менеджеров. Как открыть и строить творческого человека в самом себе? Как пробуждать творчество?

Творить — значит:

1. созидать, т.е. способствовать рождению нового,
2. соединять, т.е. активировать свою синтетическую способность мышления и деятельности.

Синтез в деятельности — это способность к кооперации, к социальной когерентности, к сотрудничеству и обеспечению совместного динамичного и устойчивого развития, т.е. коэволюции сложных социальных структур.

2. Инновационные потенции хаоса

Возникновение инноваций сопряжено со случайностями, периодическим и необходимым погружением в хаос как метафизическую бездну потенций.

Современная наука в лице синергетики обосновывает повсеместность, всебытийность и изначальность хаоса. Порядок мира зиждется на первородной зияющей бездне потенций, на хаосе. Структура возникает в хаосе и из хаоса. Хаос организован и организует. Разрушая, он строит. Стремление к разрушению есть творческое стремление (Г.В.Флоровский). Хаос чрезвычайно многолик. Это — и способ выхода на относительно устойчивые структуры эволюции, и механизм переключения жизненно важных циклов функционирования сложных систем, и «клей», который связывает части в единое и устойчиво эволюционирующее целое, и механизм адаптации к изменчивым условиям окружающей среды, и — что немаловажно — способ обновления сложной организации в природе, социуме и человеческом разуме. Погружение в хаос — это путь к инновации.

В когнитивной науке развивается ныне концепция инактивированного познания, в рамках которой когнитивные структуры рассматриваются как эмерджентные, ситуационные, возникающие на хаотической основе. Фридрих Ницше, поистине, прав, что «нужно носить в себе еще хаос, чтобы быть в состоянии родить танцующую звезду».

Изначальность хаоса. Познавательная установка, что можно рассеять хаос и добраться до подлинных причин, лежащих за видимой неупорядоченностью вещей и непредсказуемостью хода событий, восходит к воззрениям философов Нового времени. Им представлялось, что в наших силах отодвинуть внешнюю завесу сложного неупорядоченного поведения вещей и обнаружить за ней их сущностное единообразие, подчиненность их движения единому принципу. Считалось, что можно проследить все цепи причин и следствий и обнаружить уже не случайность, а детерминированность событий.

Со всей определенностью эта установка выражена Ж.О. Ламетри: «Что же в таком случае абсурдного в мысли, что существуют физические причины, которыми все порождено, с которыми настолько связана и которыми настолько подчинена вся цепь обширной Вселенной, что ничто из того, что происходит, не могло бы не произойти. Только абсолютно непреодолимое незнание этих причин заставляет нас прибегать к богу…» . Хаос, наполненное случайностями поведение вещей рассматриваются в таком случае как незнание, неполнота нашего знания о мире. Проницательному же взгляду, уму, которому доступна и полная картина прошлого и не менее определенная картина будущего, согласно известному высказыванию П.С. Лапласа, мир представляется как строго упорядоченная причинно-следственная цепь событий, в которой случайности и хаосу нет места.

Представления о природе статистичности, случайности, хаотичности явления лежали в основе острых научных дискуссий в квантовой механике в первой половине XX века. А. Эйнштейн вел многолетнюю полемику с Н. Бором, В. Гейзенбергом, М. Борном по вопросу о том, является ли квантово-механическое описание полным. Он теоретически обосновывал и верил в то, что статистичность квантовой механики является лишь временным и неокончательным этапом ее развития, и что будущее развитие научного знания позволит исключить случайность, раскрыв строгие динамические законы явлений микромира, и показать, что «Бог не играет в кости».

И, в самом деле, сложность познания неупорядоченного и непредсказуемого хаотического поведения природных и человеческих формообразований, предстающая на уровне современного знания как сложность познания динамического хаоса, хаотического поведения сложноорганизованных открытых и нелинейных систем, вновь и вновь заставляет нас задумываться над мировоззренческим вопросом о природе хаоса, а, следовательно, и о природе случайности: определяется ли хаос лишь ограниченностью наших возможностей познания, несовершенством нашего теоретического и экспериментального инструментария или же хаос лежит в самой природе вещей? Иными словами, является ли случайность лишь формой нашего знания, вернее, индикатором того, что еще не познано, или же случайность укоренена в самой природе, объективна?

Не исключено, что уже в знаменитой формуле Демокрита — «люди измыслили идол [образ] случая, чтобы пользоваться им как предлогом, прикрывающим их собственную нерассудительность» — случайность рассматривается им в гносеологическом аспекте, как форма знания. Именно о знаниях и представлениях простых людей, знаниях, рожденных в тесной связи с их религиозными верованиями, ведет здесь речь Демокрит, обращая тем самым на необходимость исследования покрытых таинством, загадочных явлений, которые трактуются как случайные.

Мировоззренческая позиция рассмотрения случайности и хаоса как неполноты нашего знания вещей имела явную позитивную сторону, ибо назвать случайным нередко означало привлечь внимание к исследованию соответствующего явления или процесса, причем с откровенной оптимистической установкой — уверенностью, что можно выявить скрытые его причины или детерминирующие факторы. Противоположная пессимистическая установка выражалась в различных формах агностицизма, определения принципиальных границ человеческого познания, в частности, признания того, что хаос, из-за его невиданной сложности, вообще непознаваем.
В одной из моих ранних работ было показано, что вопрос о природе случайности, а, стало быть, и хаоса, может быть решен в философии только на уровне философского принципа. Объективность и всеобщность случайности в объективной реальности формулируется как философский принцип (всякое явление или событие объективной реальности имеет случайную сторону), который как первоначало знания, о чем говорил еще Аристотель, не может быть получен логически путем, его достоверность устанавливается через самого себя, через его место в системе в философского знания. А общая сумма данных естествознания и социальных наук может лишь дополнительно подтверждать этот принцип.

В соответствии с результатами современных исследований в области нелинейной динамики и синергетики, хаотическое поведение сложных систем не является свидетельством нашего незнания или неполноты нашего знания соответствующих систем, а обусловлено самой природой вещей. Хаос изначален. Таковы уж вещи по природе, что их поведение пронизано случайностями, спонтанно, в значительной мере непредсказуемо, хаотично. Одним из фундаментальных фактов новой теории является открытие странных, хаотических, аттракторов поведения сложных систем в самых разных фрагментах природного и человеческого мира. Это свидетельствует об универсальности, всеобщности, всебытийности хаоса.

Зияющая бездна. Мифологические образы хаоса. Этимологически и в мифологических образах хаос означает зияющую бездну, разверзнутую пропасть, изначальную темноту, глубинную нерасчлененность и недифференцированность. Изучая возможную этимологию слова «хаос», Б. Карр предлагает любопытную версию его толкования. Он отмечает, что «согласно компактному изданию оксфордского словаря английского языка, у слова «chaos» прослеживается греческое происхождение, оно означает всякую обширную бездну или пропасть, нижележащую пучину, пустое пространство, первоначальное состояние вселенной… Хаос, вероятно, происходит от звука, производимого во время акта зевания. В самом деле, дифтонг «ao»(/e/- /a/) в английской форме этого слова заставляет говорящего повторять звук, который часто возникает, когда люди зевают» .

Хаос — неструктурированное, нечленораздельное бормотание, нагромождение вырывающихся звуков, шум. Хаос — это как бы виртуальный мир, мир кишащих потенций, бездна потаенных возможностей мира. Хаос — стихия, которая таит в себе бесконечно возможные формы, а порядок — реализация, проявление, обнаружение в бытии одной или некоторых из этих форм.

В мифах нередко запечатлено побуждение преодолеть неприятный хаос, вырваться из тревожной и угрожающей ситуации хаоса. Ариадна дала Тесею клубок нити, разматывая который он смог найти выход из хаотического лабиринта, где обитал чудовищный Минотавр.

Но хаос многолик. Он может выступать не только как нечто разрушающее, угрожающее, связанное с болезнью, преступлением, стихийным бедствием, но и как нечто конструктивное для жизни и творчества. Эти амбивалентную, созидательную и разрушительную природу хаоса раскрывает, в особенности, А.Ф. Лосев в своих сочинениях. Он показывает, что в мифах Древней Греции и в учениях античных мудрецов хаос рассматривается не просто как безликая бездна, бесформенное первоначало всех мирских творений, а как универсальный творческий принцип, потенциально, в свернутом виде содержащий в себе все образцы (формы) становления. «Античная мысль вообще, — отмечает он, — двигалась в направлении тех формул, которые можно было бы привлечь для характеристики Хаоса как принципа становления. Стали замечать, что в Хаосе содержится своего рода единство противоположностей: Хаос все раскрывает и все развертывает, всему дает возможность выйти наружу; но в то же самое время он все поглощает, все нивелирует, все прячет вовнутрь. Образ Хаоса в виде двуликого Януса, выступающего как творческое начало, имеется у Овидия… Янус своей собственной рукой все открывает и закрывает, являясь как бы мировой дверью. Он может развернуть мир во всей его красоте и может предать его уничтожению» . Тогда упорядоченный мир, Космос, предстает как реализация немногих из непомерного богатства потенций, таящихся в первородной бездне, Хаосе.

Познать сложный хаос — значит редуцировать его к простому.

Синергетика дает нам знание о том, каково поведение сложных нелинейных систем в природе и обществе, и каким образом мы должны их изучать, чтобы постигнуть эту сложность, справиться с ней. Ведь сложность системы связана не только с количеством входящих в нее элементов, которые могут исчисляться и тысячами, и миллионами, и миллиардами, но и со сложностью взаимодействий между ними, ведущих к появлению новых эмерджентных свойств на макроуровне системы. Мы не в состоянии проследить поведение каждого отдельного случайно двигающегося элемента (скажем, молекулы в сосуде с жидкостью или клетки нашего организма), слишком много демонов Максвелла тогда понадобиться. Мы должны найти способы упрощения для понимания этого сложного бесконечномерного хаотического поведения.

Синергетика показывает, какими методами можно редуцировать эту сложность поведения системы, свести ее к простому. А их несколько:

• можно определить параметры порядка поведения сложной системы (Г. Хакен),
• можно исследовать развитые, устоявшиеся стадии поведения сложных диссипативных систем, структуры-аттракторы эволюции, которые описываются относительно просто, посредством инвариантно-групповых решений (С.П. Курдюмов),
• можно строить диаграммы бифуркаций (И. Пригожин) и т.д.

Сущность синергетики состоит в описании эмерджентных макроскопических свойств систем, т.е. таких свойств которые не выводимы из рассмотрения уровня ее элементов, так как данные свойства есть результат кооперативного взаимодействия элементов. Как показывает Г. Хакен, синергетика фокусирует свое внимание на изучение взаимосвязи между уровнем элементного строения системы и уровнем ее динамических свойств как целостности. Параметры порядка, которые характеризуют поведение определенной системы на макроскопическом уровне и движение элементов этой системы на микроскопическом уровне, взаимно обусловливают друг друга. Элементы порождают параметры порядка, которые обратно воздействуют на элементы и определяют их поведение, так что невозможно установить, что здесь собственно является первичным, а что вторичным. Поэтому здесь говорят о циклической причинности.

Определение параметров порядка для какой-либо сложной нелинейной системы служит ключом к пониманию ее сложного поведения. Именно параметры порядка позволяют нам радикально уменьшить сложность изучаемой системы и относительно простым образом описать функционирование и развитие сложноорганизованной, многомерной системы, поведение которой на уровне элементов чрезвычайно запутано и хаотично.

Другой способ свертывания сложного, который используется в научной школе А.А. Самарского и С.П. Курдюмова в Институте прикладной математики и Институте математического моделирования РАН, — это исследование развитых, асимптотических стадий развития сложных неравновесных систем, описываемых автомодельными законами, и определение спектров структур-аттракторов эволюции этих систем. Структуры-аттракторы, эти направленности или цели эволюции, относительно просты по сравнению со сложным (запутанным, хаотическим, неустоявшимся) ходом промежуточных процессов в этих системах. Асимптотика колоссально упрощается. Поэтому появляется возможность прогнозирования хода развития исходя из общих тенденций развертывания процессов в изучаемых системах.

Относительность хаоса. Хаос и организация. Детерминированный хаос. Когда мы рассуждаем о хаосе и взаимосвязи хаоса и порядка, мы всегда должны отдавать себе отчет, в каком смысле мы употребляем понятие «хаос» в данный момент. Хаос в философском смысле отнюдь не тождественен хаосу в физическом или, шире, естественнонаучном смысле.

Хаос в философском смысле - это беспорядок, противоположностью которого является порядок. Сохраняя за собой смысловую коннотацию, почерпнутую из мифологии, — хаос как зияющая бездна, — хаос в философских воззрениях нередко понимается как некая изначальная пустота, которая кишит возможностями, подобно тому как физический вакуум кишит виртуальными частицами. К примеру, Шеллинг мыслит о хаосе как о «метафизическом единстве потенций».

Хаос в физическом смысле ни в коей мере не тождественен беспорядку и не противоположен порядку.Хаос в сложных системах самой разной природы, изучаемых в теории хаоса и в теории самоорганизации, всегда относителен. Он содержит в себе относительную меру хаотичности и меру упорядоченности. Хаос определенным образом организован. Он не является бесструктурным. Это — детерминированный, или динамический, хаос. Хаос может иметь тонкую структуру (Ю.Л. Климонтович), которая неразличима для обычного человеческого взгляда. Или же хаос может быть организован в красивую фрактальную структуру, обладающую масштабной инвариантностью.

Порядок и беспорядок в мире тесно взаимосвязаны, взаимообусловлены и порождают друг друга. Издавна считалось, что своего рода мерой беспорядка в мире является черт. Черт опрокидывает планы, вносит сумятицу и путаницу (как говорят, черт попутал), умножает беспорядок, в общем, — является энтропийным принципом. Черт как бы прощупывает возможности, а человек реализует одну из них. Черт вступает в игру с миром, получает доступ к сокровищнице потенций (зияющей бездне хаоса), причем, быть может, зловещих и гибельных потенций хода событий, а человек его осаживает, усмиряет. Но дело-то в том, что частица черта, чудовищных демонических сил живет в каждом из нас, и она может прорываться, проявлять себя, поражая фейерверком блестящих креативных или мрачных дестабилизирующих сил.

Хаос как сложная взаимосвязь порядка и беспорядка в реальных системах:

• хаос как способ выхода на тенденцию самоструктурализации открытой нелинейной среды;хаос как способ синхронизации темпов эволюции подсистем внутри сложной системы и тем самым как способ сохранения ее целостности; балансирование на краю хаоса как способ поддержания сложной организации (самоорганизованная критичность);
  хаос как фактор приспособления к изменчивым условиям окружающей среды;переход от порядка к хаосу, от симметрии к асимметрии, и обратно, как способ рождения красоты;хаос, точнее доля внутреннего хаоса, как необходимое дополнение к внешнему управлению, контролю, планированию как способ самоуправления сложной системы;хаотичность, разбросанность, разнообразие элементов как основа достижения их единства, организации (единство через разнообразие как принцип теории систем, порядок через хаос /И. Пригожин/, порядок через шум /Х. фон Фёрстер/, организующая случайность /А. Атлан/); хаос как стимул, толчок эволюции, спонтанность как жизненный порыв;
• и, наконец, именно на стадии спада активности и возрастания диссипативных, рассеивающих, хаотических процессов могут устанавливаться новые связи, возникать новые структуры, инициироваться процессы морфогенеза, словом, хаос — это фактор обновления сложной организации.

Безграничность познания хаоса связана с раскрытием и изучением самых разнообразных функций хаоса, как способствующих самоорганизации и эволюции, так и тормозящих их, как конструктивных и творческих, так и деструктивных и разрушительных.

Деструктивная и конструктивная роль хаоса. Самоорганизация на краю хаоса. На каких эволюционных стадиях и в каких именно процессах проявляется конструктивная роль хаоса в процессах самоорганизации сложных систем?

• Во-первых, хаос необходим для выхода сложной системы на одну из возможных структур-аттракторов в момент неустойчивости этой системы, т.е. в точке бифуркации, ветвления путей ее эволюции.
• Во-вторых, хаос лежит в основе механизма объединения относительно простых структур в сложные, механизма согласования темпов их эволюции. Хаос выступает здесь как средство усложнения организации и как средство гармонизации темпов развития различных фрагментов внутри сложной структуры. Без хаоса структуры развивались бы в разных темпомирах, а, будучи правильно (резонансно) объединенными — благодаря хаосу, проявляющемуся на макроуровне в форме разного рода диссипативных процессов, — в единую сложную структуру, они начинают развиваться с одинаковой скоростью, происходит синхронизация темпов развития процессов в них. Если привести парадигмальный синергетический пример процесса горения открытой и нелинейной среды, то хаос на микроуровне необходим для установления общего темпа развития процесса в сложной структуре горения: различные участки среды могут выгорать по-разному, но темп процесса горения (скорость роста температуры) у них устанавливается общий.
• В-третьих, хаос может выступать как механизм переключения, смены различных режимов развития системы, переходов от одной относительно устойчивой структуры к другой. Хаос замыкает циклы взаимного переключения режимов HS- — LS-, режима спада интенсивности процессов и растекания от центра и режима роста их интенсивности и стекания к центру, которые противоположны по смыслу и взаимно дополняют друг друга. Поскольку неизбежен распад сложных структур из-за их неустойчивости вблизи момента обострения (максимального развития), то хаос в этом аспекте предстает как средство борьбы со смертью. Речь идет о том, что хаос как средство гармонизации сложной структуры, как «клей», который соединяет простые структуры внутри сложной, — именно этот хаос — грозит обернуться вблизи момента обострения средством «разъедания», средством упрощения и деградации организации, рассогласования моментов обострения внутри сложной структуры.

Такова дуальная природа хаоса: он и «клей», и механизм «разъедания» организации одновременно. Но этим не ограничиваются возможные метаморфозы хаоса.

Тот же хаос может «спасти» сложную структуру от грозящего ей распада, если за счет хаоса вовремя произошел переброс системы на иной, противоположный режим (HS-режим). Движение к центру сменяется растеканием, разбеганием от центра, усложнение и структурирование — упрощением и сглаживанием неоднородностей, нарастание интенсивности процессов — снижением их интенсивности и т.д., с последующей обратной сменой. Тогда как в ходе LS-режима проявляется тенденция к разрушению гармонии, к распаду созданных структур, HS-режим имеет противоположную направленность. В HS-режиме имеет место не только оживление следов, включение механизмов «памяти», встраивание прошлого в сегодняшний день, но и установление общего темпа изменения (процесса) внутри сложной структуры, прохождение «волны синхронизации». Последнее особенно важно, поскольку синхронизация, совместное действие, согласованный темп развития процессов — все это составляет существо механизмов самоорганизации.

Конкретные реализации хаоса как переключателя режимов в мире предстают таковыми. Хаос ответственен за переходы между разгоранием и угасанием открытой нелинейной среды, вероятно, между расширением и схлопыванием наблюдаемой Вселенной, сном и бодрствованием человека, подъемом и спадом творческой активности ученого или поэта, революционным подъемом — спадом — стагнацией экономической и политической деятельности в социуме. Вероятно, только благодаря этим колебательным режимам нелинейные системы могут динамично самоподдерживаться.

В связи с развитием теории самоорганизованной критичности (П. Бак, С. Кауфман) в настоящее время появилась красивая метафора «самоорганизация на краю хаоса». Сложные адаптивные системы не только допускают хаос, который делает их достаточно гибкими и податливыми, дает возможность хорошо приспосабливаться к изменчивым условиям окружающей среды, но и балансируют на краю хаоса, существуют как на лезвии бритвы. Сложные адаптивные системы, в особенности живые существа, чрезвычайно хрупки, так что даже наилучший шаг в направлении улучшения их организации может привести к быстрому спонтанному распаду и гибели. С. Кауфман отмечает, что жизнь есть эмерджентный феномен, в основе которого лежит «порядок для свободы», или самоорганизация, а последняя характерна для режима эволюции системы «на краю хаоса» .

Креативность природы, человека и социума. Погружение в хаос как путь к инновации. Путь самоорганизации и творчества природы и общества таков, что режимы структурализации, роста упорядоченности в сложных системах сменяются режимами усиления процессов диссипации и рассеяния, увеличения хаотических элементов, растекания по следам прежних процессов, которые когда-то протекали в них. Стадии периодического погружения в хаос (как «метафизическое единство потенций» /Шеллинг/), приобщения к «родимому хаосу» /А. Блок/, обращения к сокровищнице возможных, мыслимых, но пока еще не реализованных, форм необходимы для инновационной перекристаллизации природных или человеческих систем, для обновления их организации, для возникновения новых структур (тех или других из спектра возможных, детерминированных собственными свойствами этих систем), структур-аттракторов.

Человек-творец движим надеждой, что сотворенное им в минуты напряженной творческой работы и приобщения к хаосу не будет простым фоном для научного или культурного течения (как это действительно имеет место с 95 % творений), а оставит свой след, вольется в сокровищницу научных знаний или культурных форм. Эту сокровенную мечту выразил Р.М. Рильке, по сути, в чисто синергетическом образе «разрастания флуктуаций» или «эффекта бабочки», когда малое, незначительное индивидуальное изменение приводит к значительным коллективным последствиям:

«Все то, что дух из хаоса берет,
Когда-нибудь живущим пригодится;
Пусть это будет нашей мысли взлет -
И та в крови всеобщей растворится, чтоб дальше течь…
А чувство? Как понять его пути?
Ведь и ничтожной тяжести прирост,
Чей след в пространствах мира не найти,
Меняет суть и направленье звезд»

Без хаоса не видно элементов самодвижения. Инерция есть всегда лишь стремление сохранить наличное состояние. Хаос же — сущностный элемент эволюции, положительной или отрицательной, эволюции или инволюции, прогресса или регресса, усложнения форм, морфогенеза или их деградации, но всегда эволюции. Именно он есть начало, первичный носитель, движущая сила эволюции. Именно он есть стимул, толчок, механизм эволюции, перекристаллизации форм или рождения новых, еще неизвестных формообразований и структур.

Эта закономерность организации сложной системы имеет силу и для творчества природы, и для креативности человека. Творческая активность человека нуждается в особых стадиях или периодической активизации постоянно присутствующего в слоях подсознательного случайностного, стохастического, хаотического движения ума. Чтобы быть продуктивным, познание должно иметь периоды выпадения в хаос. В «Ицзин» говорится: «Человек должен выйти из своего гармонического развития и, сознательно нарушив эту гармонию, двинуться в хаос, ибо в хаосе он находит свободу для своего творчества» .

Ныне развиваются методики хаотического познания , которое позволяет мыслителям испытывать новые возможности и максимально использовать моменты интенсивной вдохновенной работы, когда происходит прирост нового: содержательных и гармонично сложенных частей художественного произведения, музыкальной композиции, элементов нового научного знания и т.д. Креативное мышление является мышлением дивергентным. Путь творчества состоит в том, чтобы отдать себя во власть хаосу для овладения им, подчиниться хаосу, получив возможность создать из него изящную структуру.

Хаос является генератором случайности, генератором разнообразия, из которого складывается новое единство, рождается новая структура. Рассмотрим в качестве примера хотя бы воспоминания или перечитывание какого-либо текста. Перечитывание — это всегда не полное повторение по старым следам, оно всегда чем-то дополняется. Это что-то определяется накопленным человеком (за время, прошедшее между прочтениями) опытом или просто свободными сиюминутными ассоциациями сознания. Бесконечное повторение одного и того же, передумывание, перечитывание, просмотр накопленных материалов и записей, никогда не протекает полностью и всецело по прежним руслам. Эта неповторимость старого и есть высечение искр нового знания в себе самом.

Любопытно, что настоящие гении в искусстве (поэзии, музыке, живописи) нередко начинали с подражания и вариации чужих произведений. «Вариации на тему» сыграли значительную роль в творчестве Л. Бетховена. Все дело в том, чтобы варьировать творчески, подпустить окрашенный личностью хаос, дать возможность для спонтанных движений собственной души. «К 1782 году относится первое известное нам сочинение Бетховена — фортепьянные вариации на тему марша ныне забытого композитора Э. Дресслера, — пишет исследователь жизни творчества Бетховена А. Альшванг. — Вариации — распространенный и излюбленный в XVIII веке жанр. Они представляли как бы «рассуждения на тему». Сначала излагалась тема — собственная или заимствованная из популярных опер, песен, маршей и т.п., затем композитор давал ряд разнохарактерных ее изменений. Бетховен очень любил этот жанр и не расставался с ним в течение всей своей композиторской деятельности. Пристрастие к вариациям стоит в прямой связи со свойственным бетховенской творческой мысли стремлением возможно полнее и разностороннее развить взятую тему, разработать ее, видоизменить, извлечь из нее максимум заложенных в ней возможностей. Впоследствии Бетховен достиг небывалой до него свободы в трактовке варьируемой темы» .

Всякий человек имеет и теневую сторону, которая состоит не только в его психических слабостях и недостатках, но и таит в себе демоническую динамику. Чудовищная, взрывная, неорганизованная энергия, прорывающаяся из слоев бессознательного, подобна лавинообразным природным процессам, так называемым режимам с обострением, изучаемым в синергетике, в которых могут прокладываться совершенно новые русла развития темы, проблемы и т.п., возникать новые, доселе невиданные структуры самоорганизации.

Блуждающий «глаз» ума — образ, достаточно точно передающий основу креативности человека. Ум должен быть децентрализован, расфокусирован, должен совершать свободные движения между векторами направленной активности. «Блуждания по полю возможных путей развития», хаотические движения креативного разума приводят время от времени к «выпадению» на ту или иную структуру-аттрактор. Тем самым определяется вектор креативной активности, ведущий к прорыву, к новому. Поле возможностей испытывается, «прощупывается». В результате одна из скрытых структур актуализируется, происходит кристаллизация нового знания. То, что на уровне индивида, мы рассматриваем как открытие, на уровне науки или культуры в целом предстает как инновация.

Русский философ П.И. Новгородцев писал, что «личность есть бесконечность возможностей и безграничность перспектив». Но для испытания богатства этих возможностей, для прорывов к новому необходимо всякий раз уметь выходить из стереотипов мышления, из привычных ментальных русел и уметь сбрасывать шоры, нередко препятствующие восприятию или искажающие его. А это невозможно без периодического погружения в хаос.

3. Мягкое, нелинейное управление. Синергетический подход к управлению

Синергетический подход к управлению сложными системами помогает ответить на важнейшие методологические вопросы современного управления. Не секрет, что традиционный, господствующий до сих пор подход к управлению основывался на линейном представлении о функционировании систем природы и общества. Согласно такому представлению результат внешнего воздействия есть однозначное и линейное, прямо пропорциональное следствие приложенных усилий, что соответствует схеме

«управляющее воздействие желаемый результат».

Чем больше вкладываешь энергии и прилагаешь усилий, тем больше как будто бы и отдача, лучше результат.

Однако эта позиция не только упрощенно представляет процесс управления, но и может оказаться опасной. Сегодня мы хорошо видим, как многие усилия руководителей оказываются тщетными, «уходят в песок» или приносят вред, если они идут вразрез, противостоят собственным тенденциям саморазвития природных и социальных систем. Стремление к напористой, насильственной переделке всего и вся может привести к обратному — непредсказуемым, стихийно выливающимся последствиям, по сути дела, к нежелательному и труднопреодолимому кризисному состоянию. С такого рода эффектом бумеранга сталкивается руководитель, если он не принимает во внимание обратные воздействия социальных систем, неоднозначность и нелинейность обратных связей.

Знание принципов самоорганизации сложных систем, раскрываемое синергетикой, как и всякое новое научное знание вообще, дает нам надежды. Оно открывает новые способы повышения эффективности управления социальными организациями. Одна из ключевых в синергетике — это идея о том, что существует поле возможных путей развития для всякой сложной системы, спектр структур-аттракторов развития, потенциально содержащийся в ней, спектре, скрытый в ней как «молчаливое знание» этой системы. Уже одна эта важная идея позволяет руководителю более оптимистично смотреть в будущее и понимать, в каком направлении прикладывать свои собственные усилия для эффективного управления своей организацией. Почему?

Во-первых, раз мы уяснили себе, что существует множество путей развития, что тот или иной путь не предопределен, не единственен, значит, у руководителя всегда есть право выбора лучшего, оптимального, наиболее предпочтительного для этой организации пути.