Научный подход к постановке задач политики развития.

Научный подход отличается от догматического пониманием экономической реальности во всей ее сложности, характеризующейся нелинейностью, неравновесностью и неопределенностью процессов социально-экономического развития, знанием их закономерностей. К сожалению, вопреки этому пониманию, экономическая политика часто ведется исходя из механистического поверхностного представления о стремлении экономики к идеальному состоянию рыночного равновесия, в котором достигается максимум эффективности благодаря оптимальному использованию ресурсов. И хотя в теории давно доказана несостоятельность аксиом, лежащих в основе этого наивного подхода, в силу своей идеологической привлекательности для апологии рыночного фундаментализма он остается весьма популярным обоснованием ультралиберальной политики устранения государства от решения задач развития экономики. Следствием такой политики неизбежно становятся: систематические ошибки в экономическом прогнозировании, неверная постановка задач реформирования экономики, провалы в достижении декларируемых целей, примитивизация структуры и деградация технического уровня экономики, утрата ею целостности и распад на фрагменты, поглощаемые более организованными внешними структурами. Опыт реформирования российской экономики демонстрирует множество примеров такого рода, начиная от «шоковой терапии» 90-х годов и заканчивая недооценкой угроз глобального финансового кризиса, обернувшейся для российской экономики значительными потерями и разрушениями.

Ключевой проблемой экономической политики является согласование мер по преодолению кризиса со стратегическими задачами социально- экономического развития. Сокращение имеющихся у государства ресурсов затрудняет решение стратегических задач, возникает соблазн отложить их до возобновления экономического роста. Вследствие этого в большинстве стран мира происходит сокращение инвестиционной активности и снижение нормы накопления в пользу мер по поддержанию текущего потребления. Однако такой подход представляется бесперспективным, так как не позволяет устранить структурные ограничения экономического роста. Кризис перешел в депрессию, которая завершится после структурной перестройки экономики ведущих стран мира выходом на новую длинную (кондратьевскую) волну экономического развития. Этот процесс обычно занимает около десятилетия, в течение которого состояние экономики характеризуется турбулентностью, сопровождающейся краткосрочными подъемами и спадами. В этот период закладываются основы подъема новой длинной волны экономического роста. Она формируется в результате инвестиционных и инновационных решений, принимаемых сейчас.

Чтобы своевременно «оседлать» новую длинную волну экономического развития и вырваться из «сырьевой ловушки», России необходимо проводить активную политику опережающего развития, не дожидаясь завершения депрессии. После выхода из нее передовых стран возможности структурной перестройки российской экономики будут сужаться, а барьеры входа на новую длинную волну экономического развития — возрастать. Ниже обосновываются меры по созданию предпосылок опережающего развития российской экономики в условиях глобальной депрессии.

Перспективы преодоления глобального кризиса и национальные стратегии развития

Макроэкономические и структурные результаты антикризисных мер в развитых странах пока не соответствуют огромным масштабам финансовых вливаний государств в экономику. Низкая эффективность антикризисной политики в странах ядра мировой финансовой системы связана с недооценкой структурной составляющей глобального кризиса, которая определяется сменой технологических укладов и соответствующих им длинных волн экономического роста. Исторический опыт и теория экономического развития свидетельствуют, что кризисы такого рода сопровождаются образованием и коллапсом финансовых пузырей, им предшествует взлет цен на энергоносители, а выход из них связан со «штормом» нововведений, прокладывающих дорогу становлению нового технологического уклада. (Глазьев С.Ю.//Стратегия опережающего развития России в условиях глобального кризиса. – М., Экономика, 2010 г., Perez Carlota . Technological Revolutions and Financial Capital: The Dynamics of Bubbles and Golden Ages . London : Elgar 2002., Дементьев В.Е. Длинные волны экономического развития и финансовые пузыри.М.,2009 г.).

Отличительной особенностью современного кризиса является исключительно большой размах финансовых флуктуаций, вызванных бурным ростом и крахом глобальных финансовых пирамид долговых обязательств, которые подпитывались до сих пор неограниченной эмиссией мировых валют – доллара США и, в меньшей степени – японской иены. Вхождение этих пирамид (прежде всего, деривативов, выпущенных американскими финансовыми институтами) в фазу саморазрушения сопряжено с исчерпанием возможностей экономического роста на основе существующего технологического уклада. Поскольку произошла синхронизация структурного и финансового кризисов, борьба с последним при игнорировании первого не может быть успешной, так как не открывает новых возможностей экономического роста. Без кардинального повышения инвестиций в структурную перестройку экономики на основе нового технологического уклада происходящая в настоящее время денежная накачка экономики создает лишь институциональную ловушку «отложенной рецессии». (Петров Ю.А. Глобальный кризис и кризис экономики России: причины, последствия, предложения по изменению социально-экономической политики // Российский экономический интернет-журнал. 2009; Стариков Н. Кризис: Как это делается. 2009 г. Питер) Как только государство начинает сворачивать чрезвычайные программы господдержки, начинается новая волна рецессии. Так будет продолжаться до возникновения устойчивых кластеров производств нового технологического уклада, быстрый рост которых выведет экономику из депрессии.

Дальнейшее развертывание кризиса будет определяться сочетанием двух процессов — разрушения структур прежнего технологического уклада и становления структур нового. Чем быстрее финансовые, хозяйственные и политические институты перестроятся в соответствии с потребностями роста новых технологий, тем раньше начнется подъем новой длинной волны экономического роста. При этом изменится не только технологическая структура экономики, но и ее институциональная система, а также состав лидирующих фирм, стран и регионов. Преуспеют те из них, которые быстрее других смогут выйти на траекторию роста нового технологического уклада, своевременно вложившись в составляющие его производства на ранних фазах развития. По мере формирования новых технологических траекторий вход на них для отстающих будет становиться все дороже.

Опыт двух предыдущих кризисов такого рода (в 30-х и 70-х годах прошлого века) свидетельствует об их чрезвычайной болезненности для ведущих стран и уникальных возможностях опережающего развития для отстающих. Великая депрессия 30-х годов вылилась во Вторую мировую войну, повлекшую разрушение тогдашнего ядра мировой экономической системы (европейских колониальных империй) и формирование двух противоборствующих глобальных политико-экономических систем. Лидерство американского капитала в выходе на новую длинную волну экономического роста было обеспечено чрезвычайным ростом оборонных заказов на освоение новых технологий и притоком мировых капиталов в США при разрушении производственного потенциала и обесценивании капитала основных конкурентов. Депрессия середины 70-х — начала 80-х годов повлекла коллапс мировой системы социализма, не сумевшей своевременно перевести экономику на новый технологический уклад и отставшей от ведущих капиталистических стран, «пересевших» на новую длинную волну экономического роста.

Выход из нынешней депрессии также будет сопровождаться масштабными геополитическими и экономическими изменениями. Как и в предыдущих случаях, лидирующие страны демонстрируют вялое отношение к радикальным нововведениям, которые могли бы перенаправить высвобождающийся капитал в структурную перестройку экономики на основе нового технологического уклада. Продолжается воспроизводство сложившейся институциональной системы и обслуживание воплощенных в ней экономических интересов.

Исходя из изложенного, речь может идти об одном из трех сценариев дальнейшего развертывания кризиса, запрограммированного внутренней логикой развития нынешней глобальной экономической системы. (Митяев Д.А. О динамике саморазрушения мировой финансовой системы (сценарии и стратегии). Возможности адаптации и выбор стратегии для России. Сценарно-игровой доклад. М.: 2009.)

Инерционный сценарий представляет собой сочетание элементов катастрофического и управляемого выхода из кризиса. При этом он может быть катастрофическим для одних стран и регионов и оптимистическим для других. Следует понимать, что институты ядра мировой финансовой системы будут выживать за счет стягивания ресурсов из периферийных стран путем установления контроля за их активами. Достигаться это будет обменом дополнительно эмитируемой для спасения банков и корпораций «ядра» денежной массы в долларах, евро, фунтах и иенах на активы в накапливающих эти валюты странах. (Митяев Д.А. О динамике саморазрушения мировой финансовой системы (сценарии и стратегии). Возможности адаптации и выбор стратегии для России. Сценарно-игровой доклад. М.: 2009.)

Наряду с резким повышением инвестиционной и инновационной активности на ключевых направлениях нового технологического уклада для выхода на оптимистический сценарий необходимо формирование регулирующих институтов, способных обуздать турбулентность на мировых финансовых рынках и уполномоченных регулировать финансовые учреждения на основе универсальных глобальных правил. В том числе— правил, предусматривающих ответственность менеджеров, прозрачность фондовых опционов, устранение внутренних конфликтов интересов в организациях, оценивающих риски, ограничение кредитных рычагов, стандартизацию финансовых продуктов, проведение трансграничных банкротств. (Миркин Я.М. Посткризисная стратегия развития финансового сектора России — http://www.econorus.org.)

Пока развитие событий идет по инерционному сценарию, который сопровождается расслоением ведущих стран мира по глубине кризиса. Наибольший ущерб несут страны с открытой экономикой, в которых падение промышленного производства и инвестиций составило 15-30% и до сих пор остается ниже предкризисного максимума. Среди лидеров промышленного спада – Япония и Германия, а на постсоветском пространстве – государства Прибалтики, Украина и Россия, полностью открывшие свои экономики для свободного движения иностранного капитала. В США на фоне умеренного снижения ВВП инвестиции в основной капитал сократились более чем на треть, что привело к краху многих предприятий инвестиционного комплекса. Вместе с тем, экономики Китая и Индии, обладающие автономными финансовыми системами и емким внутренним рынком, защищенным от атак финансовых спекулянтов, продолжают расти, быстро увеличивая свой экономический вес.

Преодоление структурно-технологических ограничений экономического развития требует крупномасштабного наращивания инвестиций в формирование производств нового технологического уклада. В связи с возникновением характерной для периода замещения технологических укладов инвестиционной паузы в течение ближайших лет в традиционных отраслях экономики будет происходить стагнация. Мировая экономика вступила в полосу длительной депрессии, в ходе которой будут чередоваться волны спадов и вялых подъемов. В любом из сценариев устойчивый экономический рост возникает на новой технологической основе с новыми производственными возможностями и качественно новыми потребительскими предпочтениями. Кризис закончится с перетоком оставшегося после коллапса долларовой финансовой пирамиды и других финансовых пузырей капитала в производства нового технологического уклада. После структурной перестройки экономики ведущих стран на его основе, которая продлится еще 3-7 лет, начнется новая длинная волна экономического роста. При этом баланс негативных и позитивных эффектов будет определяться скоростью роста новых производств, компенсирующих сжатие устаревающей части экономики.

Уже видны ключевые направления развития нового технологического уклада: биотехнологии, основанные на достижениях молекулярной биологии и генной инженерии, нанотехнологии, системы искусственного интеллекта, глобальные информационные сети и интегрированные высокоскоростные транспортные системы. (Нанотехнологии как ключевой фактор нового технлогического уклада в экономике/ Под.ред.С.Ю.Глазьева и В.В.Харитонова — М.: «Тровант», 2009 г.)

Их реализация обеспечивает многократное повышение эффективности производства, снижение его энерго- и материалоемкости. Дальнейшее развитие получат гибкая автоматизация производства, космические технологии, производство конструкционных материалов с заранее заданными свойствами, атомная промышленность, авиаперевозки. Рост атомной энергетики будет дополнен расширением сферы использования водорода и бурным ростом солнечной энергетики. Шестой (зарождающийся) технологический уклад основывается на применении нанотехнологий, оперирующих на уровне одной миллиардной метра и способных менять строение вещества на молекулярном и атомном уровне, придавая ему принципиально новые свойства, а также проникать в клеточную структуру живых организмов, видоизменяя их. Наряду с качественно более высокой мощностью вычислительной техники, нанотехнологии позволяют создавать новые структуры живой и неживой материи, выращивая их на основе алгоритмов самовоспроизводства.

Переход к шестому ТУ совершается через очередную технологическую революцию, кардинально повышающую эффективность основных направлений развития экономики. Стоимость производства и эксплуатации средств вычислительной техники на нанотехнологической основе снизится еще на порядок, многократно возрастут объемы ее применения в связи с миниатюризацией и приспособлением к конкретным потребительским нуждам. Медицина получит в свое распоряжение технологии борьбы с болезнями на клеточном уровне, предполагающие точную доставку лекарственных средств в минимальных объемах и с максимальным использованием способностей организма к регенерации. Наноматериалы обладают уникальными потребительскими свойствами, создаваемыми целевым образом. Трансгенные культуры многократно снижают издержки фармацевтического и сельскохозяйственного производства. Генетически модифицированные микроорганизмы могут использоваться для извлечения металлов и чистых материалов из горнорудного сырья, революционизируя химико-металлургическую промышленность.

Не менее впечатляющие изменения прогнозируются в машиностроении. На основе системы «нанокомьютер — наноманипулятор» можно будет организовать сборочные автоматизированные комплексы, способные собирать любые макроскопические объекты по заранее снятой либо разработанной трехмерной сетке расположения атомов. С развитием наномедицинских роботов, методов адресной доставки лекарств к пораженным участкам организма, клеточных технологий в медицине кардинально расширяются возможности профилактического лечения и продление человеческой жизни. Становится возможной постановка задач перестройки человеческого организма для качественного увеличения естественных способностей.

В настоящее время шестой технологический уклад находится в эмбриональной фазе развития, при которой его расширение сдерживается как незначительным масштабом и неотработанностью соответствующих технологий, так и неготовностью социально-экономической среды к их широкому применению. Хотя расходы на освоение нанотехнологий и масштаб их применения растут по экспоненте, общий вес шестого технологического уклада в структуре современной экономики остается небольшим, но с тенденцией к быстрому росту. По прогнозам научного фонда США, к 2015г. годовой оборот рынка нанотехнологий достигнет 1 трлн. долл. В это время шестой ТУ вступит в фазу подъема. (Нанотехнологии как ключевой фактор нового технлогического уклада в экономике/ Под.ред.С.Ю.Глазьева и В.В.Харитонова — М.: «Тровант», 2009 г.)

При всех сценариях глобального кризиса возможности развития российской экономики будут зависеть не столько от внешних факторов, сколько от внутренней экономической политики. При правильной политике в результате кризиса Россия могла бы существенно улучшить свое положение в мировой экономике, добившись:

Вместе с тем возобновление политики макроэкономической стабилизации монетарными методами (борьба с инфляцией путем количественных ограничений, «стерилизации» денежной массы и сокращения госрасходов) приведет к обратным, многократно проверенным в десятках стран, последствиям: углублению экономического спада, параличу банковской системы, сужению коридора возможностей до «форточки» наращивания внешнего долга. (Митяев Д.А. О динамике саморазрушения мировой финансовой системы (сценарии и стратегии). Возможности адаптации и выбор стратегии для России. Сценарно-игровой доклад. М.: 2009.)

Кроме того, в отсутствие валютного контроля возникает угроза перехода заложенных активов российских компаний в собственность их иностранных кредиторов; из 450 млрд. долл. их общего среднесрочного долга обеспечено капитализацией заложенных активов не более чем половина. Эта угроза усиливается по отношению ко всей российской экономике вследствие нарастающей монетизации финансовых пирамид долговых обязательств США, сопровождающейся резким ростом эмиссии долларов и их использованием для приобретения реальных активов. Если не будут приняты меры по защите финансовой системы, то российская экономика станет еще более зависимой и лишится способности к самостоятельному развитию, что ухудшит её положение при любом из сценариев глобального кризиса.

Для любой страны необходимым условием управляемого выхода из кризиса является наличие собственной стратегии опережающего роста нового технологического уклада путем проведения системной научно-технической и структурной политики по выращиванию составляющих этот уклад научно-производственных комплексов. Ее реализация предполагает формирование достаточно мощной национальной финансово- инвестиционной системы, способной обеспечить переток капитала в развитие новых производств и опирающейся на внутренние источники кредита. Создание такой системы, ориентированной на форсированное развитие нового технологического уклада, является ключевым условием успешной антикризисной стратегии.

Антикризисная политика в России

При планировании антикризисных мер в большинстве стран было сделано три стратегических ошибки. Во-первых, неверно был поставлен диагноз – кризис рассматривался как финансовый и краткосрочный, в то время как он является структурным и длительным. Во-вторых, неверно был выбран главный объект приложения антикризисных мер – банковская система и финансовый рынок. Меры по спасению банковской системы должны были рассматриваться в контексте более широкой программы предотвращения экономической депрессии. В-третьих, вместо реализации продуманной стратегии долгосрочного развития упор был сделан на краткосрочные «пожарные» меры, которые в отсутствие стратегического плана оказались малоэффективными и расточительными. При этом до сих пор в проводимых антикризисных мерах не прослеживается понимания ни причин, ни сценариев дальнейшего развертывания глобального кризиса и путей выхода из него.

К сожалению, несмотря на предостережения и рекомендации ряда ученых и специалистов, такие же ошибки были допущены и в России. Нам навязывают продолжение игры по правилам Вашингтонского консенсуса, в которой она уже потеряла около триллиона долларов капитала и значительную часть научно-производственного потенциала. Это ведет к потере возможностей опережающего развития, поглощению российских активов иностранным капиталом и ухудшению положения страны на каждом витке глобального кризиса.

В ходе первого этапа глобального кризиса Россия потеряла треть валютных резервов, падение промышленного производства превысило 10%, инвестиции сократились на 15%, втрое упал фондовый рынок, утрачено доверие к национальной валюте, инфляция подскочила до 18%. Разорились сотни тысяч граждан, взявших потребительские и ипотечные кредиты в иностранной валюте, выросла вынужденная безработица. Втрое ухудшились финансовые результаты деятельности предприятий, резко снизилась их платежеспособность. Возникла серьезная проблема по обслуживанию и погашению внешнего долга российских банков и корпораций, величина расходов на которые в 2009 году составила 136,1 млрд. долларов; в 2010г.составит еще 86,7 млрд. долларов; а после 2010г. — 274,8 млрд. долларов 1 .

При снижении в 2009 году экономической активности на 7,9% сокращение производства в обрабатывающей промышленности составило 16%, а транспортном машиностроении достигло 38%. В том числе производство автомобилей сократилось более чем в два раза.

На фоне относительно небольшого спада в добывающей промышленности это означает новый виток деградации экономики, структура которой стала еще более примитивной. Снизилась и эффективность экономики, отражаемая в показателе производительности труда. При этом при среднем ее снижении на 5,8% в транспортном машиностроении она упала на 21,3%. Резкое падение инвестиционной активности и объема строительных работ свидетельствует о погружении российской экономики в депрессию.

Таким образом кризис вновь подтвердил патологическое состояние российской экономики. В отличие от развитых и успешно развивающихся стран, которые, проходя через кризис стимулируют подъем инновационной и инвестиционной активности, повышая эффективность и конкурентоспособность экономики, в России кризис больнее всего ударил по высокотехнологическим отраслям, столкнув экономику в новый виток деградации.

Относительный масштаб государственных расходов на проведение первого этапа антикризисных мероприятий в России является одним из самых высоких в мире. Однако результативность их оставляет желать лучшего вследствие ошибочной макроэкономической стратегии, породившей мощные завихрения на финансовом рынке, так и оставшемся недоступным для предприятий реального сектора.

Согласно данным Счетной палаты РФ, совокупные расходы на преодоление кризиса с учетом кредитных ресурсов составили 10 трлн.рублей, т.е.25% ВВП 2008 г. Если присовокупить сюда 200 млрд.долл.из центробанковских резервов, которые ушли на поддержку рубля, сумма достигнет 16 трлн.рублей, или 40% ВВП. Сравнимые расходы в группе крупных держав осуществлены только в Китае-13% и Соединенных Штатах – 20% ВВП с учетом всех расходов ФРС. Как справедливо отмечает О.Дмитриева, результаты активности по противодействию глобальному финансово-экономическому кризису оставляют желать лучшего. У нас самый большой спад ВВП среди, как стран-нефтегазовых экспортеров, так и государств «двадцатки», а также самый высокий уровень инфляции.

Неудивительно, что не только российские независимые аналитики, но и эксперты Всемирного банка квалифицируют результативность антикризисной работы в РФ как одну из самых низких.

При правильной политике в результате кризиса Россия могла бы существенно улучшить свое положение в мировой экономике, добившись признания рубля в качестве одной из мировых валют; многократного повышения мощности отечественной банковско-инвестиционной системы; опережающего становления нового технологического уклада и подъема экономики на длинной волне его роста; экономической стабилизации и создания зоны устойчивого развития в регионе ЕврАзЭС и, при наличии политических условий, в СНГ.

Для этого антикризисные меры должны были быть направлены на формирование отечественной инвестиционной системы и согласованы с политикой долгосрочного развития, установленной Концепцией социально-экономического развития России до 2020 года.

Выделенные на проведение антикризисных мер средства необходимо было направить на стимулирование перспективных направлений развития экономики. Эмитируемые государством деньги на рефинансирование банков следовало направить, прежде всего, на финансирование внебюджетной части государственных целевых программ и стратегий, кредитование предприятий, осваивающих перспективные производства нового технологического уклада. Для этого должна быть создана система целевого управления денежным предложением, при формировании которой можно воспользоваться опытом послевоенного восстановления Западной Европы (эмиссия под векселя производственных предприятий посредством рефинансирования коммерческих банков) или современного Китая (эмиссия под планы модернизации производственных предприятий через государственные банки). Можно также задействовать опыт финансового планирования в Индии (эмиссия под приоритетные направления развития) или управления кредитными потоками в Японии (эмиссия под государственные приоритеты).

Наш собственный и мировой опыт позволяет сконструировать оптимальные механизмы денежного предложения, замкнутые на кредитование реального сектора экономики и приоритетные направления ее развития. Для этого необходимо ввести правовые нормы, регулирующие поведение банков в использовании эмитируемых в рамках антикризисных мер денег должным образом: вместо кредитов без обеспечения увязать условия доступа к кредитному окну Центрального банка с обязательствами по целевому использованию получаемых кредитов. Это можно сделать комбинацией косвенных (рефинансирование под залог векселей платежеспособных предприятий) и прямых (софинансирование государственных программ, предоставление госгарантий) способов денежного предложения. При этом важно также четко определить меры ответственности за нецелевое использование получаемых от государства кредитных ресурсов, в том числе восстановить нормы валютного контроля.

После принятия перечисленных выше мер возможно наращивание денежного предложения как необходимое условие поддержания внутреннего спроса, подъема инвестиционной и инновационной активности. В отличие от эмитентов мировых валют кризис в России вызван не избытком денежного предложения и связанных с ним финансовых пузырей, а хронической недомонетизацией экономики, которая длительное время работала на износ вследствие острого недостатка инвестиций. Ставка на их привлечение из-за рубежа обернулась бегством собственного капитала и установлением иностранного контроля за значительной частью высокоприбыльных российских активов, ориентацией экономики на экспорт сырья. Сегодня необходимо сконцентрировать внимание на расширении внутреннего рынка, структурной перестройке экономики на основе нового технологического уклада, создании самодостаточной, опирающейся на внутренние источники денежного предложения, инвестиционной системы.

Однако, вследствие перекоса предпринятых в России антикризисных мер в пользу безграничного финансирования крупнейших коммерческих банков образовался порочный круг : эмиссия дешевых кредитов Центробанком в пользу группы коммерческих банков – их конвертация в доллары и евро (– сокращение валютных резервов – девальвация рубля – рост инфляции – повышение ставки рефинансирования (как средство противодействия) – удорожание кредитов – спад производства – ожидание дальнейшей девальвации — …. Следствием втягивания экономики в этот порочный круг стал переток эмитируемых Банком России денег в валютные спекуляции с последующим вывозом капитала за рубеж.

В отличие от характерного для развитых стран регулирования денежной массы посредством установления ставки рефинансирования в зависимости от потребности экономики в кредите, в российской экономике объем денежной массы определялся чистым притоком капитала и стратегией накопления золотовалютных резервов, а спрос на кредит удовлетворялся в значительной мере за счет внешних заимствований. При такой монетарной политике образуется порочный круг завышения процентных ставок, отрезающий предприятия большинства отраслей реального сектора от доступа к кредиту. При ее сохранении падение мировых цен на сырье влечет сокращение спроса и кредита, что приводит к падению экономической активности и пересыханию источников инвестирования. В отсутствие внутренних источников рефинансирования искусственно сдерживается развитие банковской системы, а лишенные кредита российские предприятия становятся неплатежеспособными, за исключением предприятий добывающей промышленности и химико-металлургического комплекса. Естественным результатом такой денежно-кредитной политики является примитивизация экономики и ее сырьевая специализация.

Возобновление монетаристской политики борьбы с инфляцией путем сокращения бюджетных расходов, провоцирует образование следующего порочного круга : секвестр федерального и региональных бюджетов – сокращение конечного спроса – дальнейший спад производства – нарастание неплатежей – повышение инфляции – снижение реальных доходов – сокращение спроса ….

Подобную спираль сжатия производства и демонетизации экономики вследствие монетарных методов подавления инфляции российская экономика пережила в первой половине 90-х годов с катастрофическими последствиями. Сегодня есть риск их повторить, если идти по пути сокращения государственных расходов. После кредитной накачки банковской системы более чем на 3 трлн. руб. экономия 1-2 трлн. руб. на сокращении жизненно важных расходов государства явно нерациональна.

Меры по формированию стратегии модернизации и опережающего развития российской экономики

Имеющиеся заделы в сфере атомной, ракетно-космической, авиационной и других наукоемких отраслях промышленности, в молекулярной биологии и генной инженерии, нано-, био- и информационных технологиях дают России реальные возможности для опережающего развития нового технологического уклада и неплохие шансы на лидерство в соответствующих направлениях формирования новой длинной волны экономического роста. Но для реализации этих шансов необходимо быстрое многократное наращивание инвестиций — пока доля России на мировых рынках высокотехнологической продукции составляет около 0,2%, а отечественные разработки осваиваются при помощи российских ученых и инженеров за рубежом. ( Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 г./ Проект МЭРТ РФ, 2007)

Кроме того необходим существенный подъем общего уровня инновационной активности. Сегодня она явно недостаточна, как со стороны предприятий (в инновационные процессы вовлечено около 10% предприятий), так и со стороны государства. Россия тратит на исследования и разработки в 5 раз меньше средств, чем Китай и в 40 раз меньше, чем США и его союзники (страны НАТО, Республика Корея, Япония и Израиль). (Рогов С.М.Россия должна стать научной сверхдержавой. Доклад на заседании Президиума РАН 16 марта 2010 г.) В Концепции долгосрочного социально-экономического развития до 2020 г. ( Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 г./ Проект МЭРТ РФ, 2007)предполагается рост доли расходов на исследования и разработки в ВВП до 2-3% только к 2020 г., что недостаточно. Очевидно, что России следует ориентироваться на страны — технологические лидеры, то есть доля затрат на исследования и разработки в ВВП должна быть не менее 4%.

Ключевая идея формирования антикризисной стратегии заключается в опережающем становлении базисных производств нового технологического уклада и скорейшем выводе российской экономики на связанную с ним новую длинную волну роста. Для этого необходима концентрация ресурсов в развитии составляющих его перспективных производственно- технологических комплексов, что требует целенаправленной работы национальной финансово-инвестиционной системы, включающей механизмы денежно-кредитной, налогово-бюджетной и валютной политики. Их следует ориентировать на становление ядра нового технологического уклада и достижение синергетического эффекта формирования кластеров составляющих его производств. Необходима согласованность макроэкономической политики с приоритетами долгосрочного техникоэкономического развития, в том числе:

Система стратегического планирования должна включать: выбор приоритетов технико-экономического развития, инструменты и механизмы их реализации, институты организации соответствующей деятельности, а также методы контроля за достижением поставленных целей.

За последние годы созданы некоторые элементы этой системы. Принята Концепция долгосрочного развития России до 2020 года, установившая приоритеты развития, соответствующие перспективным направлениям становления нового технологического уклада, действуют федеральные целевые программы реализации некоторых из них, образованы институты развития. Однако в целом система не работает должным образом и допускает стратегические ошибки, вследствие чего Россия упускает возможности опережающего развития отечественных нано-, био-, атомных, авиа-, ракетно-космических, лазерных, клеточных, информационных и других технологий, входящих в ядро нового технологического уклада и конкурентоспособных в масштабах мирового рынка.

Для достройки системы стратегического планирования необходимо ввести нормы ответственности за достижение планируемых результатов и связать с ней инструменты макроэкономической политики. Решение первой задачи требует введения правовых норм экономической ответственности организаций и административной ответственности руководителей за выполнение установленных целевых показателей развития. Для этого необходимо принятие федерального закона «О стратегическом планировании» и придание упоминавшейся Концепции долгосрочного развития статуса планового документа, который нельзя будет не учитывать при планировании бюджета, денежной политики и принятии других управленческих решений, включая программу антикризисных мер. Решение второй задачи предполагает формирование соответствующих контуров управления налогово-бюджетной, денежно-кредитной и валютной политики. (Зарубежный опыт государственного прогнозирования, стратегического планирования и программирования. Под ред. Глазьева С.Ю., Яковеца Ю.В. – М.: Государственный университет управления, 2008г.)

Ориентация налогово-бюджетной политики на цели развития предполагает снижение налоговой нагрузки на все виды инновационной и высокотехнологической деятельности, а также приоритетное выделение бюджетных ассигнований на поддержку критически значимых для становления нового технологического уклада государственных расходов.

Исходя из структуры этого технологического уклада и мирового опыта необходимо, как минимум, полуторократное увеличение государственных расходов на здравоохранение и образование, являющихся несущими отраслями нового технологического уклада, двукратное увеличение ассигнований на науку. При этом увеличение финансирования следует концентрировать на перспективных направлениях развития нового технологического уклада, в которых российские организации имеют конкурентные преимущества. В частности, необходимо на порядок увеличить финансирование научных разработок и инновационных проектов в сфере молекулярной биологии, генной инженерии и клеточных технологий, изготовления нанотехнологического оборудования, лазерных технологий, солнечных батарей, нанопорошков и новых материалов. Важной составляющей бюджетной политики должна стать ориентация госзакупок на приобретение высокотехнологической продукции отечественного производства.

Для снижения дефицита бюджета следует задействовать не использовавшиеся до последнего времени резервы: повышение акцизов на предметы роскоши, алкогольные и табачные изделия, восстановление прогрессивной шкалы подоходного налога, существенное увеличение платежей за загрязнение окружающей среды, а также повышение налогообложения добычи и экспорта газа, уровень которого на порядок меньше, чем нефти. Экспортные пошлины следует взимать на вывоз всех энергоемких продуктов с учетом затрат условного топлива на их производство, включая электроэнергию.

В целях кардинального сокращения утечки капитала и теневого оборота импортных товаров необходимо кардинально повысить собираемость налогов во внешнеэкономической сфере (включая таможенные пошлины). Для этого следует взимать налог на добавленную стоимость при экспорте товаров с возмещением его экспортеру только после поступления экспортной выручки. И, симметрично, необходимо взимать НДС при переводе импортерами авансов нерезидентам с зачетом (возмещением) их при растаможивании ввезенных товаров. В случае непоступления экспортной выручки (непогашения импортных авансов) следует взимать штрафы с экспортеров и импортеров, допустивших утечку капитала, в размере уплаченного ими НДС. При этом для экспортеров товаров с высокой степенью переработки следует предусмотреть возможность предоставления отсрочки уплаты НДС при экспорте.

Важным шагом к созданию благоприятной инновационной среды и действенной антикризисной мерой могла бы стать отмена налога на добавленную стоимость (НДС). Этот налог фактически ведет к росту цен по технологической цепочке, и чем сложнее товар, тем выше инфляционное воздействие НДС. Фактически НДС штрафует предприятия за усложнение производства и тем самым тормозит инновационную активность. Другим недостатком НДС является отвлечение оборотного капитала предприятий на его оплату. Особенно болезненно это отвлечение сказывается на экспортерах, которым возврат НДС часто задерживается на длительное время. Фактически применяемые технологии взимания НДС снижают конкурентоспособность российской продукции на мировом рынке.