«Оружие критики не может, конечно, заменить критики оружием, материальная сила должна быть опрокинута материальной же силой, но теория становится материальной силой, как только она овладевает массами. Теория способна овладеть массами, когда она доказывает adhominem, а доказывает она adhominem, когда становится радикальной. Быть радикальным – значит понять вещь в ее корне. Но корнем является для человека сам человек…». Сказано Карлом Марксом в далеком 1844 году, взято на вооружение и с успехом применялось как его убежденными сторонниками, так и ярыми противниками идей марксизма, особую актуальность приобрело в начале XXI века, когда идеи стали распространяться со скоростью интернета.
Окидывая взором как события недавнего дня, так и несколько отдаленные во времени проявления социальной активности масс, можно прийти к мысли, что в нашем мире появилось явление, которое можно было бы назвать «социальными нанотехнологиями» – осмысленное и целенаправленное воздействие на массовое сознание, осуществляемое малыми силами в нужное время в нужном месте, результатом которого являются глобальные политические и социальные потрясения и преобразования.
Прийти к термину «социальные нанотехнологии» можно на основе морфологического ряда из определений «технологии-нанотехнологии-социальные технологии».
Технология – совокупность методов и инструментов для достижения желаемого результата; в широком смысле – применение научного знания для решения практических задач. Технология включает в себя способы работы, её режим, последовательность действий.
Нанотехнология – совокупность методов и приёмов, обеспечивающих возможность контролируемым образом создавать и модифицировать объекты, включающие компоненты с размерами менее 100 нм, хотя бы в одном измерении, и в результате этого получившие принципиально новые качества, позволяющие осуществить их интеграцию в полноценно функционирующие системы большого масштаба.
Социальная технология – совокупность приемов, методов и воздействий, применяемых для достижения поставленных целей в процессе социального планирования и развития, решения разного рода социальных проблем, для проектирования и осуществления коммуникативных воздействий, изменяющих сознание людей, культурные, политические и/или социальные структуры, системы или ситуации.
Несколько слов в защиту термина «нанотехнология» с прицелом на обоснование применимости термина «социальная нанотехнология». Когда поглубже вникнешь в нанотехнологии, приходит осознание, что это не досужая выдумка журналистов, не мелкая прихоть учёных, и даже не хитроумный инструмент пиления бюджета продвинутыми чиновниками, а новый этап развития цивилизации. Ведь нанотехнологии – это не просто размерность, а целый пласт явлений, которые проявляются именно на уровне этой размерности, мимо которых человечество пробежало в погоне за все более мелкими кирпичиками мироздания. И очень похоже, что в этих самых нанотехнологиях где-то спрятан ключ к хитромудростям природы, когда запускаются программы построения живого из неживого. Уже понятно, что на уровне нано проходит граница между живым и неживым, когда простое скопление атомов и молекул начинает работать по законам, отличающим живое от неживого. И проявляется это не только в биологических объектах, которые природа создала, а и в рукотворных продуктах нанотехнологий. Отсюда и технические аллегории – интеллектуальная краска, умная пыль, нанороботы всякие – то есть материальные объекты, «поведение» которых (функционирование во времени) существенно отличается от функционирования продуктов «традиционных» технологий.
По сходному сценарию работают и социальные нанотехнологии. Да, есть понятие социальные технологии, есть осознание механизма их работы, да, признано вторжение в жизнь современного общества завоевателей умов и душ, ведущих когнитивные войны, да, политтехнологи вовсю осваивают методы и приемы организации гибридных войн – явления, порожденного стремительным развитием средств коммуникации. Но у социальных нанотехнологий есть принципиальное отличие от иных социальных технологий.
К примеру, когнитивная война. Вроде бы похоже по сути: «Когнитивная война действует на стратегическом уровне, пытаясь разрушать и разделять целевые общества в мирное время с помощью некинетических средств. На оперативном уровне стратегия когнитивной войны опирается на информационные операции, сборе и распространении дезинформации, пропаганде и политически чувствительной информации, как фейковой, так и реальной. На тактическом уровне это включает использование пропаганды и связанных политических типов подрывной деятельности, распространяемых с помощью традиционных и социальных медиа».
Или гибридная война – вид враждебных действий, при котором нападающая сторона маскирует свою агрессию: условно скрытые операции спецслужб и сил специального назначения, кибератаки, поддержка оппозиции и повстанцев на территории противника с последующим, на последнем этапе, привлечением собственных вооружённых сил; нападающая сторона осуществляет стратегическое руководство агрессией, при этом всячески отрицая свою вовлеченность в конфликт и не называя себя открыто стороной конфликта; специфическая особенность гибридной войны: до момента фактического подчинения территории обыватель не осознаёт реальности угрозы, не имеет возможности определить истинный источник угрозы и масштаб этой угрозы. Как следствие, общество в целом не понимает, как этой угрозе противостоять.
Да, социальные нанотехнологии, также, как и гибридные войны работают неявно, общество их в большинстве своем не замечает. До поры, до времени. Да, применение социальных нанотехнологий, также как и когнитивных войн, опирается на информационные операции с использованием соцсетей и СМИ. Элементы информационных технологий и технологии скрытности, входят в иструментарий социальных нанотехнологий, но тут нет первоначально злонамеренных устремлений подмять и отобрать. Цель глобальнее – направить общественные процессы в нужное русло малыми усилиями без излишнего напряга, а уж каким это русло станет, зависит от устремлений заказчиков и готовности пользователей социальных нанотехнологий.
По части готовности пользователей… Можно насаждать обществу угодные заказчикам устремления, кучу материальных, интеллектуальных, финансовых и человеческих ресурсов затратив вплоть до репрессий, но если в обществе не сформирован социальный заказ, то все прахом пойдет, конечная цель достигнута не будет, разве что кто-то по пути к цели свои нужды удовлетворит. Впрочем, это вопрос тактики, иногда стратегические цели идут по боку, если успехом становятся промежуточные результаты, когда идти уже никуда не нужно, оно само по пути в руки пришло. Но стратегические цели социальных нанотехнологий достигнуты быть не могут, если к тому нет общественного запроса. И групп поддержки среди влиятельных социальных лиц и движений, что немаловажно, точнее необходимо, но не достаточно без социального запроса.
А тактика проста, как все гениальное. Гением можно считать американского социолога Джозефа Овертона, который в середине 90-х годов предложил концепцию, названную «Окно Овертона», где он разложил по полочкам технологию, которая действует на протяжении всего существования человека. Просто в древние времена она понималась интуитивно, подсознательно, исподволь, а в наше время обрела конкретные формы и математическую точность. При помощи этой теории в сознание самого ортодоксального общества можно насадить совершенно любую идею. Делается это в несколько этапов.
Пример на лицо. Гомосексуализм. Если это явление и существовало в предыдущие века, то оно, как минимум, считалось чем-то постыдным. Однако во второй половине XX века и в начале XXI общество могло реально наблюдать, как действует Окно Овертона.
Сначала в СМИ стали появляться многочисленные публикации о том, что гомосексуализм – это если и отклонение, то оно естественное. Ведь мы же не осуждаем чрезмерно высоких людей, так как их рост обусловлен генетикой. То же самое, писали журналисты, происходит и с гомосексуальным влечением. Затем стали появляться многочисленные так называемые исследования, которые доказывали тот факт, что гомосексуализм является естественной, хоть и непривычной стороной человеческой жизни. Проходили годы, а окно дискурса Овертона продолжало выполнять свое назначение. Вскоре стало выясняться, что многие выдающиеся представители человеческой культуры были сторонниками однополых отношений. После этого в масс-медиа начали появляться признания политиков, шоу-звезд и других заметных людей в своей гомосексуальности. В конечном счете, теория Овертона сработала с потрясающей точностью, и то, что еще 50 лет назад считалось немыслимым, на сегодняшний день является нормой. Более того, под прикрытием толерантности, которая тоже, в общем-то, пришла в нашу жизнь через окно Овертона, гомофобия, как естественная реакция на неестественные отношения, стала гонимой.
Еще один пример в копилку обобщения Джозефа Овертона – технология уничтожения Советского Союза. Авторство неизвестно, но приписывается небезызвестному Алену Даллесу.
«Окончится война, все утрясется и устроится. И мы бросим все, что имеем: все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей! Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного и необратимого угасания его самосознания. Например, из искусства и литературы мы постепенно вытравим его социальную сущность; отучим художников и писателей – отобьем у них охоту заниматься изображением и исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, процветанию взяточников и беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов – прежде всего вражду и ненависть к русскому народу – все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом. И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности. Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет и главную ставку всегда будем делать на молодежь – станем разлагать, развращать и растлевать ее. Мы сделаем из нее циников, пошляков и космополитов. Вот так мы это сделаем!»
И сделали ж. Сработало на все сто. Тут можно было б расписать «цветные революции», встряхнувшие страны третьего мира в начале нашего века, но это уже несколько далекий уход от конкретной темы.
Возвращаясь к социальным нанотехнологиям, следует отметить, что от просто социальных технологий их отличает то, что они работают точечно и быстро, охватывая при том все социальные слои, а от всякого рода войн информационно и социальной направленности – целеуказание: в них принципиально и изначально не заложено причинение ущерба противнику, цель – изменить характеристики субъекта воздействия, а уж как и куда – это на совести реализаторов.
А чтобы оно само в себя не стреляло, в плане использования социальных нанотехнологий во вред всему человечеству, к их реализации есть смысл задействовать искусственный интеллект (ИИ).
Впрочем, тут тоже не все гладко. ИИ – дитя малое, что в него родители, то есть программисты заложат, то и проявится по мере самореализации. И пока родители не помудреют (ума у них хватает, не хватает мудрости – отделить добро от зла), ИИ для них самих как представителей нашей цивилизации будет представлять потенциальную угрозу. Не непосредственно, типа нападения андроида на создателя, а косвенно через реализацию программ, в которых участие принимают.
Сейчас же для программеров с развитием средств коммуникации можно не ведомо для себя принять участие в создании черта, при том, что так и не узнаешь, что руку к тому приложил, когда тот в образе старшего брата (средства идентификации всего и вся для контроля со стороны власть имущих за порядком в их понимании) или всемирного зла (средств уничтожения себе подобных в угоду заказчика) в твою жизнь войдет.
Самый простой пример в тему. Дипфейки. Количество дипфейков – медиа, которые берут существующее фото, аудио или видео и заменяют личность человека на нем на чужую с помощью ИИ – очень быстро растет. Это вызывает беспокойство не только потому, что такие подделки могут быть использованы, чтобы влиять на мнения людей во время выборов или впутывать кого-то в преступления, но и потому, что ими уже злоупотребляли для создания фейкового порно и обмана директора британской энергетической компании.
Предвосхищая такого рода новую реальность, объединение академических учреждений, технологических фирм и некоммерческих организаций разрабатывает способы выявления вводящих в заблуждение медиа, генерируемых ИИ. Их работа показывает, что инструменты обнаружения являются лишь краткосрочным жизнеспособным решением, в то время как дипфейковая гонка вооружений только начинается. По прогнозу одного из ведущих специалистов в области дипфейков Хао Ли, поддельные видео станут неотличимыми от реальности в течение 6–12 месяцев, то есть, скорее всего, в самый разгар предвыборной кампании в США. Хао Ли сейчас работает над созданием «детектора дипфейков».
А в это время OpenAI, начинавшая как некоммерческая компания с миссией устранения потенциального ущерба от искусственного интеллекта, анонсировала свой первый коммерческий продукт – ИИ-систему генерации текстов, которые практически невозможно отличить от написанных человеком. Ту самую, которую прежде называла слишком опасной для того, чтобы выкладывать в открытый доступ.
К тому же одно из самых резонансных для США отредактированных видео вовсе не было дипфейком. Речь идет о замедленном фрагменте речи Ненси Пелоси – главы нижней палаты Конгресса США, одного из самых влиятельных политиков в стране. Пелоси выглядела на нем пьяной, но Facebook отказалась удалять материал из выдачи – ведь ни одним фрагментом изображения не манипулировали.
«Чем больше вы задействуете алгоритмы, тем выше риск ошибки. Определение сатиры, фейковых новостей или фантастики – это вопрос философский», – говорит профессор Кейт Клоник, эксперт по управлению платформами и соцсетями.
Дипфейки гораздо больше навредят рядовым гражданам, а не политикам, но говорить все будут лишь об известных людях. Эту проблему решить еще сложнее, ведь у людей из социально не защищенных слоев зачастую вовсе нет представителя в таких вопросах. Пресса может решить отдельный конфликт, раздув шумиху, но не создать инфраструктуру и механизм взаимодействия.И это универсальная проблема: обществу будущего предстоит придумать, как при разработке учесть интересы тех, на кого новая технология влияет сильнее всего.
Современные средства коммуникации открывают значимые возможности для направления общественных проявлений в нужном для регулятора направлении. Для того нет нужды армии задействовать, достаточно нанодобавок в общественное мнение и протестные настроения в формате немногочисленных групп влияния, чтобы запустить реакцию в нужное русло.
А в Штатах проигнорировали очевидный факт вмешательства в их жизнь во время последней президентской кампании. Из-за самолюбия одних и для самосохранения других. Получили, что и должно. Спящие агенты проснулись и всколыхнули Штаты. Оно вернулось. Цветные революции впрок пошли, профи с этими технологиями поработали по части взятия на вооружение. Вот они сейчас в Штатах и работают. Удаленно и отстраненно, но эффективно. Там работают профи, а с ними, как с любителями обходятся, мня себя гегемонами.
А болевая точка, где социальные нанотехнологии работают – социальная несправедливость. Не как ее эксперты видят, а как ее население воспринимает. А население ведется на то тож самое, что и элита. Все мы люди, все мы человеки. Ну, так уж наш мир устроен. Только кто-то с дерева слез вчера, а кто-то завтра. А сегодня…
Люди из «Вашингтон Пост» социальный эксперимент провели с привлечением виртуоза современных скрипичных исполнителей Джошуа Белла. Он в течении 45 минут на скрипке Страдивари в метро Нью-Йорка играл. Билет на его выступление стоит в среднем сто долларов. За все про все ему кинули в шапку 32 доллара. Только стоит заметить, что почитатели Джошуа Белла на метро не ездят. Но если б кто-то в толпе крикнул: «Ребята, да это ж Джошуа Белл! Его концерт стоит 100 долларов. А скрипка у него – Страдивари!», то вход в метро был бы заблокирован толпой, играть дальше не дали бы, все бы бросились делать селфи с Беллом, а самые шустрые – самих себя со скрипкой Страдивари в руках. Если бы ее на части не порвали вместе с музыкантом. В общем можно считать, что Джошуа Беллу повезло, что толпа его не опознала.
А так-то навскидку, если ИИ подключить к социалке в плане соцсправедливости с дотошным анализом, то Маркс с его «Капиталом» отдыхает. Вскроются все и вся, и ИИ заявит: «Эх, как у вас тут все запущено, вам бы к Альфе Центавре летать, как в такси, а вы тут разборками промеж собой с ядерными ракетами наперевес разбираетесь». А в ответ будет, вместо того, чтобы внутрь себя посмотреть: «Распни его!»
Термин «социальные нанотехноогии», как таковой пока не употребляется нигде, хотя социальные технологии, использующие малые воздействия на глобальные процессы в обществе практикуются давно, и особенно явственно проявились в последнее время, чему способствовала глобализация и вызревший в недрах сильных мира сего запрос на передел миропостроения. Но если раньше такого рода технологии требовали длительного воздействия, то с приходом глобализации они обрели взрывной характер.
В заключение пара фраз от экспертов. Юваль Ной Харари, израильский историк-медиевист автор мировых бестселлеров «Sapiens: Краткая история человечества» и «HomoDeus: Краткая история завтрашнего дня»: «Большинство людей вообще не осознают, что происходит и что на кону. Многие правительства (за исключением властей Китая – там точно все понимают) также отмахиваются: у нас есть более срочные дела. И это очень опасно. Как историк я стараюсь донести до максимально большого количества людей, что происходит в мире, чтобы как можно больше человек приняли участие в обсуждении нашего всеобщего будущего».
Георгий Малинецкий, доктор физико-математических наук, заведующий отделом математического моделирования нелинейных процессов Института прикладной математики (ИПМ) им. М. В. Келдыша РАН: «Какие возможности дает хаос? Он дает удивительные возможности. Например, если мы знаем, что система находится в точке перелома или, как математики говорят, в точке бифуркации, то малые воздействия на нее могут иметь очень большие последствия. В точке бифуркации у системы есть несколько путей развития. Система «выбирает», куда идти дальше. И вот здесь наши малые воздействия могут сыграть ключевую роль».