В современном мире, беспрецедентно сложном и не имеющем какого-либо общего «центра развития», одной из ведущих проблем становится выявление механизмов и факторов устойчивости, порядка, стабильности общества, что позволяет осваивать его содержание и адаптироваться к изменениям. В этом аспекте огромным теоретическим и практико-организационным завоеванием стала разработка закономерностей, составляющих содержание синергетики. Обосновывая условия и пути порождения «порядка из хаоса», синергетика раскрыла фундаментальные основы порядка как формы бытия не только общественных, но и природных образований.

В современном мире, беспрецедентно сложном и не имеющем какого-либо общего «центра развития», одной из ведущих проблем становится выявление механизмов и факторов устойчивости, порядка, стабильности общества, что позволяет осваивать его содержание и адаптироваться к изменениям. В этом аспекте огромным теоретическим и практико-организационным завоеванием стала разработка закономерностей, составляющих содержание синергетики. Обосновывая условия и пути порождения «порядка из хаоса», синергетика раскрыла фундаментальные основы порядка как формы бытия не только общественных, но и природных образований.

Еще Ф.А.Хайек заметил, что «порядок, возникающий независимо от чьего бы то ни было замысла (речь идет о рыночных отношениях. — М. Б.), может намного превосходить сознательно вырабатываемые людьми планы» .

Несмотря на все успехи синергетики, охватывающие все новые стороны реальности, что позволяет трактовать ее как новый универсальный метод познания и мировосприятия, проблема заключается в том, что самоорганизация общества рассматривается ею по аналогии с любым другим процессом и уровнем перехода от хаоса к порядку. Здесь везде действует общий алгоритм, благодаря которому колебания в неравновесной среде стягиваются к неким «точкам бифуркации», играющим роль аттракторов колебательных процессов, что позволяет формировать системно заданный режим устойчивости этих процессов.

Основоположники синергетики подчеркивали, что «вблизи точек бифуркации в системах наблюдаются значительные флуктуации. Такие системы как бы «колеблются» перед выбором одного или нескольких путей эволюции… Небольшая флуктуация может послужить началом эволюции в совершенно новом направлении, которое резко изменит все поведение макроскопической системы» .

Отсюда следует, что порядок в обществе может создаваться как бы сам по себе, т. е. без человеческого субъектного воздействия. Гигантские силы и сцепления, различные волновые процессы, в которых совмещаются десятки тысяч ритмов колебаний, выражающих многообразие общественной системы, создают самодостаточный объективный мир (режим) упорядочивания, который выходит за рамки усилий любых субъектов, стремящихся что-либо здесь изменить, скорректировать или перестроить. Лишь тогда, когда такие усилия и интересы попадают в ситуацию «резонанса» — смены системой своих параметров, — люди могут здесь что-либо изменить.

Ю.М.Осипов замечает в этой связи: «Мы знаем, что в истории все решается в конечном счете не так, как этого хочет сам человек, но человек, претендующий на роль исторического субъекта, вполне может — пусть и интуитивно — войти в актуальное пространство-время, стать его органическим участником… субъект… должен войти в позитивный резонанс с актуальным пространством-временем… чтобы узреть в нем образ произрастающего будущего» .

Ограничение свободы человека до рамок ситуации «резонанса» значительно сужает представление о возможностях достижения общественных закономерностей, в которых важнейшую роль играет именно индивидуальная и коллективная человеческая свобода и деятельность, которые никогда не исчезают в истории общества, обеспечивая его развитие. Это последнее выражается в общественном воспроизводстве, приобретающем свои исторические формы и закономерности. Однако акцент на приоритетность порядка в формировании общественной системы значительно снижает статус этого воспроизводства, а вместе с этим и субъектов как его движущей силы. Но в условиях такой недооценки воспроизводства свобода и деятельность также теряют свою содержательность и способность формировать порядок общества.

Представители социальной синергетики не отрицают индивидуальную свободу человека, но связывают ее преимущественно не с функцией созидания реальности, а скорее с возможностью адаптироваться к существующим порядкам, их трансформации. Возникает необходимость соотнесения процесса общественного воспроизводства и синергетического формирования порядка общественной системы в рамках некоторого соответствия. Можно предположить, что моделью такого соответствия, его общей схемой выступает взаимодействие субъектной и объектной сторон общества. Процессы синергетики в целом обеспечивают автономную логику формирования и изменения овеществленной среды, в то время как процесс воспроизводства выражает направленность и потенциал субъектного начала.

Это соотношение несколько иначе раскрывает исторический процесс, чем в представлениях и рамках социальной синергетики. Из принципиального сходства формирования любых систем следует, что социальные системы сами по себе лишены историзма: античное общество или современное буржуазное в этом плане различаются только уровнем сложности, темпами и скоростью изменений, модификацией регулятивных механизмов. Но как продукты синергетического процесса эти образования равнозначны.

Это несколько парадоксальное суждение может быть аргументировано простой аналогией: как биологический организм человек оказывается равнозначным в любые исторические эпохи. Поэтому врач в античности имел дело с таким же пациентом, как и представитель современной медицины со своим. Это значит, что человек определяется как субъект истории преимущественно культурно-смысловыми параметрами, т. е. субъективно. К субъективности следует отнести и формы его производственной деятельности, связанные с выбором технологий, характером экономических и других отношений, системой норм социокультурного поведения и общения.

С другой стороны, производство, как таковое, не может создать порядок и структуру общества вне закономерностей синергетики. Одной из крупных ошибок марксизма была попытка обосновать социально-исторический процесс с позиций экономического детерминизма, что привело к значительным упрощениям в анализе общества, представлениям о том, что оно изменяется прогрессивно и на линейной основе.

Однако нельзя рассматривать структуру общества, сформированную на основе синергетики как «чисто» объективную реальность. Так как люди полностью воспроизводят условия своей жизни вместе с содержанием своей субъективности, то можно предполагать, что формирование порядка общества не задано внешними для него силами и закономерностями, но моделирует общие природные синергетические законы через контекст общественного воспроизводства — его темпы, ритмику, масштабы. Отсюда следует, что системно-объектное строение общества находится как бы «внутри» субъекта, что обеспечивает этим системам встраивание в логику социально-исторического процесса.

Возникает проблема выявления статуса системного порядка общества. С одной стороны, он имеет универсальное общеприродное бытие, т. е. не сводится к особенностям общественной жизни, но с другой — эта система порождается сферой общественного труда и ее закономерности опосредованы этой деятельностью. В этом фактически лежит специфика общественного бытия. Признание того, что его системные характеристики продолжают в обществе закономерности природы, является методологической основой для более глубокого рассмотрения единства природы и общества, заданного не только информационным и энергетическим обменом, самой фактичностью биологической природы организма человека, но и тождеством системно складывающихся порядков.

Это системное сходство еще более выделяет роль субъектно-культурной сферы, порождающей различия в обществе и природе. Если историзм задан возможностью саморазвертывания субъективного, это открывает иные модели объяснения того, как все же соединяется в истории субъективная свобода и объективная необходимость. Можно предполагать, что опосредование системного становления трудом, деятельностью обеспечивает и в историческом процессе (во всем его многообразии и конкретике) соответствие между масштабом субъектного начала, накопленного и развернувшегося в ту или иную эпоху, и соответствующих структур, в рамках которых эта субъектность приобретает устойчивые формы и общественный статус. Поэтому включение общественного воспроизводства в контекст социальной синергетики значительно конкретизирует роль «человеческого фактора» в истории и места системно-синергетических образований.

Абсолютизация синергетики не просто методологический «перекос», но отражение той реальной ситуации, в которой оказалось современное человечество: при взрывоподобном развитии техники, технологий и средств телекоммуникаций, охвативших планету, самостоятельно организованным пространством воздействий и ритмов, люди оказались обособленными, разъединенными, не сумели выработать те формы, в которых бы они смогли «встроить» техносферу в рамки своей субъективности.

Социальная синергетика убедительно показывает роль порядка в самом бытии общества, и это является одним из оснований той революции в менеджменте, которая наблюдалась в ХХ в. и продолжается сегодня. Менеджмент — это всестороннее освоение ресурса порядка, заданного системными синергетическими процессами. При всех его успехах принципиальной границей социального менеджмента является именно эта системная реальность, блокирующая в формах менеджмента историко-культурный вектор. При всех попытках более глубоко подойти к встраиванию свойств человека в управление они оказываются все же не столько историческими, сколько системно-организационными, проявляясь как черты психологии, определенного уровня потребностей. Заметное отставание менеджмента в освоении человека от тех достижений в этой области, которые получены философией, теорией культуры, социологией — результат неумения менеджмента освоить именно субъектную сферу общества, осознать ее как органическое продолжение и дополнение системно организованного порядка.

Истоки менеджмента, однако, идут от выработки механизмов адаптации организмов к среде за счет адекватного информационного обмена (регулирования). При этом ведущей стороной выступает конкретное качество самого организма, а не системно организованный порядок, в котором реализуется поведение этих организмов. Уже из этого возникает заданность соединения порядка и бытия саморегулируемых организмов-систем. Основным здесь выступает естественный отбор тех систем порядка, которые обеспечивают существование и развитие данных видов организмов.

Существование и развитие общества воспринимает эту тенденцию, хотя значительно усложняет и принципиально изменяет сам механизм отбора данных систем порядка. Теперь они поставлены под контроль субъективного, что выражается в культуре, в формировании языка — знаково-коммуникативных систем, в последующем — текстовых пространств. Эта зависимость систем порядка от социокультурных факторов как раз и определяет основную линию прогресса: более общие и простые формы превращаются в условия существования более сложных, которые надстраиваются над всем тем, что снято и встроено в новые механизмы развития, уровни существования.

Современный статус синергетики изменяет эту традицию, осознанную как совпадение процесса познания и историзма его объектов. Если всеобщие механизмы задания порядков не скорректированы с законами эволюции, то эволюция теряет условия своей реализации, а низшее и более общее автоматически превращается в границу, которую не может преодолеть более высокое и сложное.

Простой перенос положений синергетики на формирование общества-системы не что иное, как простая констатация свершившегося положения дел, без всякой попытки преодолеть зависимость человека от техносферы. Более того, синергетика, которая становится современной «идеологией», лишь закрепляет эту зависимость, объявляя формирование систем процессом самодостаточным, автономным, выходящим за границы любых интересов и любых видов деятельности. Именно таким образом сегодня утверждается «ренессанс» технократизма, на деле приводящего к кризису культуры, духовности, отчуждению человеческой личности от смыслов и ценностей.

Все сказанное ни в коей мере не отменяет ценности и истинности положений синергетики. Однако именно в силу своей универсальности синергетика требует ее точного разграничения с другими столь же универсальными факторами жизни общества. Бесспорно, что признание объективности системных порядков вместе с их обоснованностью конкретной формой общественного воспроизводства полагает определенные границы для деятельности и функционирования различных субъектных образований: институтов, учреждений, социальных общностей, личностей. Эти границы заданы целями и высшими смыслами всего общества и формируются не только субъективно, но и через режим многообразной ритмики синергетических систем и порядков. Это означает, что существуют различные меры пространства и времени, в которых функционируют эти системы.

Объективность порядка, возникающего в обществе, должна быть освоена культурой. Это предполагает выработку соответствующих норм социального общения, гражданского и демократического сознания населения, способного связывать свои интересы именно с сохранением данного порядка, который выходит за рамки частных целей и намерений, выражая условия бытия всего общества. Эта же объективность порядка, выраженная в культуре, уточняет особенности ее воздействия на общество с позиций субъектно-универсального проектирования, программирования и целеполагания. Поэтому речь не может идти о какой-либо конфронтации между принципами воспроизводства и закономерностями синергетики. Сегодня крайне необходимо уметь соединять эти стороны, добиваясь их максимально глубокого взаимодействия. Именно это — особенно для современной России — ресурс ее развития и модернизации.

В политике модернизации и реформирования, которая все более выходит на общероссийский (общесистемный) уровень, значительным упущением можно считать именно нарушение системообразующей преемственности, которая выражается в том, что необходимо сохранить общую связь между системным порядком и тем производственным контекстом, который характеризовал наше недавнее прошлое.

Речь идет не о частносубъектных модификациях политического характера, хотя они вполне правомерны как основы регулирования отдельных общественных проблем, но о том, чтобы совместить изменяющиеся политические условия, экономические процессы, различные идейные ориентиры с тем базовым механизмом задания порядка, который предполагает прояснение взаимодействия общественного воспроизводства и формирование устойчивых саморегулируемых систем.

Рассмотренные соображения не исчерпывают всего спектра проблем, возникающих при осмыслении места и роли синергетических процессов в функционировании и развитии общества. Однако какими бы ни были дальнейшие разработки этих вопросов, принципиально важным является то, что синергетика на более высоком уровне в целом сохраняет то соотношение природного и общественного, которое концептуально исследовано в современной мировой и отечественной общественной науке, имеет свои традиции и значимые результаты. Развивать эти результаты — значит во многом развивать и современные концепции социальной синергетики.