В новых условиях источниками глобального противостояния различных геостратегических сил становятся локальные и региональные проблемы. Глобализация приводит не только к универсализации тех или иных научных, технологических, информационных моделей, но и универсализации проблем, сопряженных с достижениями той же науки или техники. Мир становится более сложным и уязвимым. Для значительных катастроф, оказывается, достаточны незначительные усилия. Таковы законы поведения нелинейных, сложноэволюционирующих систем. Это повышает, с одной стороны, уязвимость современной цивилизации, усиливает влияние нелинейных факторов, а с другой — ответственность общества перед будущим. Глобализация, с одной стороны, стремится усилить тенденцию цивилизации к устойчивости, поскольку увеличивает число общецивилизационных факторов, поддающихся управлению и контролю, но, с другой стороны, приводит к возрастанию неустойчивости системы, поскольку система усложняется, становится все более динамичной и нелинейной.

При изучении глобализационных процессов многие исследователи широко используют понятия и методы синергетики, которая в американской литературе чаще всего носит название теории хаоса. Отмечается также содержательная концептуальная связь между глобализацией, теорией хаоса и постмодернизмом. Как отмечает А.С. Панарин в своей интересной работе «Искушение глобализмом»: «Порядок из хаоса», «управление хаосом» — самые модные слова элитарной постмодернистской этики» . По мнению А.С. Панарина, «тотальная дестабилизация — стратегическая постмодернистская игра агентов глобализма, самонадеянно решивших управлять хаосом» . Таким образом, можно на значительном эмпирическом материале показать, что методы теории хаоса используются конструкторами нового глобального мира для дезорганизации тех социальных систем, которые не отвечают их требованиям. Идеи теории хаоса привлекаются и для обоснования постмодернистской философии.

Вместе с тем цель предлагаемых заметок сводится к тому, чтобы подчеркнуть,

• во-первых, отсутствие содержательной связи между синергетикой как новой междисциплинарной парадигмой, исследующей законы образования из неупорядоченных структур новых упорядоченных структур, и постмодернистской философией, и,
• во-вторых, отметить опасность отрицания идей синергетики (теории хаоса) из-за того, что ее методы используются сторонниками глобализации как вестернизации.

Политика, проводимая США в современном мире, преимущественно внешне коррелируется с методологическими идеями синергетики, поскольку «с синергетической точки зрения одним из основных подходов к решению глобальных проблем является смена императива: не силовая политика, а поиск способов коэволюции сложных социальных и геополитических систем» . Попытка военного решения многочисленных проблем, встающих перед современной цивилизацией в процессе формирования глобального мира, опасна по многим причинам.

• Во-первых, из-за того, что в мире накоплено огромное количество оружия, использование которого может привести к глобальной катастрофе.
• Во-вторых, становящаяся глобальная реальность сложна, нестабильна и нелинейна.
• В-третьих, глобальный мир для оптимального функционирования должен быть открытым и проблемы, которые возникают в нем, должны решаться с учетом того, что это сложный, неустойчивый, многоуровневый мир, в котором незначительные, случайные воздействия на систему могут привести к непредсказуемым, значительным последствиям.

Из этого следует возрастание роли креативно-диалоговой культуры в современном мире, способной к пониманию иных культурных традиций и установлению коммуникативных отношений с теми, кто трактует происходящие процессы по-своему. Глобализация как американизация противоречит подобной культурно-ориентированной стратегической установке, поскольку в экономико-центричной парадигме происходит генерализация власти в рамках транснациональных корпораций, направляемых из США.

Попытка генерализации всей власти в руках нескольких транснациональных компаний может привести к упрощению смысла власти, уменьшению возможности власти реагировать на процессы, рождающиеся в системах, непосредственно не связанных с традиционными представлениями о власти. Вместе с тем стремление и генерализация власти в руках одной сверхдержавы представляет собой ответ индустриально развитых стран мира на цивилизационные вызовы XXI в., радикальные геополитические трансформации, связанные с событиями 1989-1991 гг. и приведшие к разрушению сложившегося мирового порядка.

Порядок зачастую не менее опасен, чем беспорядок. Порядок бывает агрессивен, он стремится подавить любые проявления жизни, инновации как формы беспорядка. Такой порядок «слеп» и «самоуверен». В таком порядке время как бы останавливается, любые качественные изменения пресекаются. Вот почему порядок несет в себе возможность беспорядка. Более того, именно порядок выступает в конечном итоге причиной беспорядка. С этим связаны противоречия, конфликты, взрывы и революции, которые сопровождают любое социальное развитие. В определенном отношении подобные процессы не аномалии, а естественные, нормальные моменты функционирования любой социальной системы. Но дело в том, что их можно смягчить, предвидев наступающие социальные трансформации или сознательно провоцируя контролируемые конфликты или взрывы.

Правы в этой связи американские исследователи, авторы проекта «Состояние мира. 1999. Доклад института Worldwash о развитии по пути к устойчивому обществу», когда доказывают, что «глобализация — гигантское расширение мировой экономики — несет в себе новый конфликтный потенциал. Экономическая глобализация — если принять во внимание чрезвычайно неравномерное распределение экономических благ, повышенную уязвимость и неопределенность для многих сообществ и отдельных лиц, а также внутренне присущий ей вызов местному управлению и демократической подотчетности — рвет на части саму структуру и связность многих обществ. Эти процессы вполне могут вызвать сильную ответную реакцию» . Тем самым глобализация может при определенном стечении обстоятельств вызвать усиление напряженности в мире, породить новые очаги конфликта. И поскольку ведущую роль в глобализации современного мира играют индустриально развитые, демократические страны, то глобализация может подорвать веру в демократические институты, которые давно испытывают кризис.

В начале XXI в., когда западные демократические институты, основанные на рынке, индивидуализме и праве свободы, столкнулись с фундаментальными проблемами, приходится задуматься над тем, что социальные институты в западных странах находятся «вдали от равновесия», и потому следует считаться с тем, что, возможно, они исчерпали свои внутренние возможности. Ведь наибольший вклад в возникновение глобального кризиса, как кризиса современного человека, внесли культурные традиции, основанные на праве и научной рациональности. Как отметил Гарольд Дж. Берман: «Господствующее в современных западных обществах представление, согласно которому право — это прежде всего инструмент осуществления политики, в конечном итоге саморазрушительно» . Опасность связана с противопоставлением права и морали и абсолютизацией права. Игнорирование морального аспекта приводит к экзистенциальному кризису: «Западный человек переживает в наши дни кризис целостности — подобно тому, что переживают обычно люди после пятидесяти, когда с величайшей серьезностью и часто в панике спрашивают себя, зачем им была дана жизнь и что их ждет впереди. Теперь же этот вопрос мы задаем не только как индивиды, но и как нации и группы людей внутри наций» . Универсализировать цивилизацию, порождающую такие проблемы, значит сознательно идти на дополнительный риск. «Дополнительный», поскольку именно техногенная цивилизация уже породила такие широко известные глобальные проблемы, как экологическая, энергетическая и другие, и поставила будущее человечества под вопрос. В этой ситуации глобализация должна быть естественным процессом отбора всей цивилизацией тех идей, принципов, ценностных установок, которые менее конфликтогенны, не усиливают риск и помогают решению глобально-экономических и других общепланетарных проблем.

Глобализация в форме, которую пытаются придать ей США и индустриально развитые страны Запада, является ответом этих стран на вызовы времени, особенно на такие глобальные проблемы, как экологическая ситуация в мире. Вот почему, несмотря на частные различия, все сценарии, разрабатываемые западными футурологами, основаны на усилении роли индустриальных стран, неолиберальных принципов организации, доказавших свою операциональную эффективность в XIX-XX вв. Концептуальная уязвимость подобной стратегии в том, что именно она привела к общепланетарному кризису человечества, и будущее зависит от того, смогут ли индустриально развитые страны мира радикально изменить свое поведение в мире и принять реальное участие в решении глобальных проблем.

Следующее замечание концептуального порядка состоит в том, что универсализация капиталистической модели цивилизационного развития игнорирует неоднократно отмеченные многими исследователями сущностные пороки капитализма. Так, по мнению Дж. Сороса, «глобальная капиталистическая система обладает рядом врожденных недостатков. Ее экономические и политические структуры пребывают в состоянии хаоса, развитие глобальной экономики не сопровождается развитием глобального общества» . Далее, глобализируя базовые установки неолиберальной экономики, геополитики возвращают мир в определенном плане к первобытному состоянию, поскольку «Эффективность капитализма объясняется именно тем, что он использует в конкуренции беспощадные силы жадности и стремление к обогащению, чтобы получить максимальную прибыль» .

Вместе с тем, несомненно, что глобализирующаяся реальность сложна, неустойчива и законы теории хаоса могут помочь при изучении динамики современных цивилизационных процессов, поскольку глобализация приводит к усложнению мира стран, вовлеченных в этот процесс, внешних факторов, на которые должна реагировать та или иная конкретная социальная система. При этом сложность внешней среды означает число факторов, влияющих на функционирование различных социальных организмов. Сложность включает также изменчивость самих этих факторов. Глобализация, увеличивая количество вовлеченных во взаимодействие государств, усиливает их взаимозависимость, особенно тех стран и народов, которые используют разнообразные технологии, привозимые из других стран.

С глобализацией резко уменьшается число «самодостаточных» стран. Уже сегодня трудно назвать страну, которая в той или иной степени не зависела бы от мировой информационной, финансовой, экономической, технологической системы. Подобная ситуация сказывается на экономике и политических решениях. В современном мире существует сложное переплетение экономических и политических процессов, что находит отражение в процессе глобализации.

В ХХ в. с усложнением мира и ростом глобализационных процессов усилилась взаимозависимость и взаимообусловленность экономических и политических факторов. Поскольку кто владеет современными финансовыми, технологическими, научными, информационными ресурсами, тот устанавливает правила и цели глобализации. Отсюда начинаются проблемы. В этой связи естественно стремление индустриально развитых стран предзадать стратегическое направление современного цивилизационного развития, желание извлечь из сложившейся ситуации максимум выгоды. Однако не слишком ли узко трактуют ситуацию лидеры постиндустриализма?

В частности, насколько выбранная стратегия выгодна им самим, т. е. интересам всей глобальной цивилизации. Принципиальный характер этого вопроса связан с действием на всю планету таких глобальных проблем, как экологическая проблема, вызванная в первую очередь действиями индустриальной цивилизации, увеличения разрыва между «золотым миллиардом» и остальной частью человечества. Все эти и другие глобальные проблемы отходят на второй план в условиях борьбы за лидерство в глобализирующемся мире. Так, например, страны, заключая или отказываясь заключать те или иные экономические сделки, вынуждены «оглядываться» на отношение мировых транснациональных компаний к подобным экономическим сделкам. Так, по мнению Н.В. Чепурных и А.Л. Новоселова, «отказ России от рынков сбыта оружия в страны Ближнего Востока лишил страну больших доходов, работников предприятий оборонного комплекса заказов, уменьшил субсидии в научные организации оборонного комплекса и в то же время открыл дорогу для американских производителей аналогичного вооружения, которые не замедлили вторгнуться на освободившийся рынок сбыта» . Таким образом, продолжается гонка вооружений, усиленная взаимозависимостью политических и экономических процессов. Тем самым гонка вооружений не стала достоянием истории, а приняла другие формы. Это один из факторов, подрывающих стабильность современного общества.

Формирующийся глобальный мир не только оказывается сложным и нелинейным, но и чрезвычайно подвижным. Это придает новой системе ряд специфических особенностей, поскольку незначительные события внутри данной системы могут вызывать непредвиденные следствия. Трудность прогнозирования поведения подобной сложно эволюционирующей системы в том, что в ней нелегко развести внутренние и внешние факторы, которые по-разному адаптируются к изменяющимся условиям. Устойчивость подобной системы зависит от ее способности развиваться в выбранном направлении и режиме, независимо от происходящих внутри данной системы флуктуации и внешних воздействий . Устойчивость нельзя трактовать только статически. Устойчивая динамическая система является результатом суммарного взаимопогашения разнонаправленных сил, позволяющих системе сохранять основные параметры развития. Социальные системы многоуровневы, подвижны и адаптивны к внешним условиям. Поэтому термин «застой» относительно определенного этапа развития нашей страны, получивший распространение в литературе, скорее, метафора, нежели отражение сложных процессов, которые происходили в стране.

В новых условиях источниками глобального противостояния различных геостратегических сил становятся локальные и региональные проблемы. Глобализация приводит не только к универсализации тех или иных научных, технологических, информационных моделей, но и универсализации проблем, сопряженных с достижениями той же науки или техники. Мир становится более сложным и уязвимым. Для значительных катастроф, оказывается, достаточны незначительные усилия. Таковы законы поведения нелинейных, сложноэволюционирующих систем. Это повышает, с одной стороны, уязвимость современной цивилизации, усиливает влияние нелинейных факторов, а с другой — ответственность общества перед будущим.

Глобализация, с одной стороны, стремится усилить тенденцию цивилизации к устойчивости, поскольку увеличивает число общецивилизационных факторов, поддающихся управлению и контролю, но, с другой стороны, приводит к возрастанию неустойчивости системы, поскольку система усложняется, становится все более динамичной и нелинейной.