Как видим, практическая реализация первого из объявленных правительством приоритетов социально- эконо­мического развития оказывается профанацией — реальная проблема недофинансирования образования не решается, а лишь переносится с государства на население.

Аналогичная ситуация складывается с осуществлением второго приоритета — «повышения эффективности функционирования системы здравоохранения». Правда, на этот раз авторы Прогноза признают, что «существующая система здравоохранения характеризуется дефицитом финансирования отрасли, неудовлетворительной материально-технической базой, неэффективностью использования ресурсов, что негативно отражается на доступности и качестве медицинской помощи населению». При этом, однако, не ставится задача увеличения государственных расходов на эти цели. Взамен планируется «внедрение оптимальных финансовых механизмов обеспечения здравоохранения, способов оплаты медицинской помощи, ориентированных на конечный результат. По мнению реформаторов, это будет способствовать сохранению и укреплению здоровья населения, повышения его удовлетворительности качеством медицинских услуг. Посмотрим, так ли это на самом деле.

Формально приоритетность здравоохранения подкрепляется существенным приростом расходов федерального бюджета по разделу «Здравоохранение и спорт», планируемым в 2006 году на 65,7%. Удельный вес этих расходов в ВВП увеличивается с 0,4% до 0,6%. Всего же с учетом расходов на эти цели субъектов федерации их общая вели чина составит в будущем году 607 млрд.руб., что составляет 2,5% ВВП, тогда как по рекомендациям Всемирной организации здравоохранения они должны быть равны 5%. В целом по стране продолжает сокращаться доля расходов на здравоохранение по отношению к валовому внутреннему продукту с 2,9% в 2003 году до 2,8% в 2004 году и до 2,5% ВВП в будущем году. Если же исходить из стандартов развитых стран и необходимости сохранения накопленного в отрасли потенциала, то расходы государства на финансиро вание здравоохранения должны быть увеличены до 8% ВВП.

Такие возможности сегодня есть и их необходимо срочно использовать. Но политика правительства в этой области, подробно проанализированная выше, ориентируется не на государственное обеспечение населения медицинской помощью, а на ее коммерциализацию. Гражданам предлагается самим заботиться о своем здоровье, а врачам — отчитываться перед бюрократами от здравоохранения формальными показателями объема предоставленных медицинских услуг.

Профанация деятельности по реализации первых двух приоритетов социально- экономического развития, заявленных правительством, во многом предопределяет провал по третьему приоритету — «борьбы с бедностью». И по этому направлению не предусматривается существенного увеличения расходов. Правительство говорит лишь о необходимости повысить эффективность программ в области социальной политики, пересмотрев существующие механизмы предоставления социальной помощи; внедрить координацию деятельности всех органов, осуществляющих предоставление жилищных субсидий и иных форм социальной помощи на основе совместного планирования и реализации программ помощи бедным, содействовать повышению внутрирегиональной и межрегиональной трудо вой мобильности. Единственно конкретная задача, декларируемая по этому направлению, — создать условия для вовлечения бедных трудоспособных граждан в экономическую деятельность — явно недостаточно подкреплена реальными средствами ее решения. Ассигнования на указанные цели в проекте федерального бюджета на 2006 год предусмотрены на уровне 2005 года и составляют 2745,0 млн. рублей, это около 500 рублей на одного безработного.

Между тем проблема преодоления вынужденной безработицы и кардинального повышения оплаты труда действительно стоит очень остро. Без ее решения нормальное социально-экономическое развитие страны невозможно. Уровень безработицы уже многие годы составляет около 8% экономически активного населения. В будущем году его величина прогнозируется в 7,8% , что составляет 5,6 млн. человек с небольшой тенденцией к снижению на 0,2 млн. человек к 2008 году. При этом правительство лишь констатирует, что темпы роста доли фонда заработной платы в ВВП начнут постепенно замедляться. Это связано, в первую очередь, с появлением тенденции сокращения численности работников, (за 2004 год она сократилась, по сравнению с 2003 годом почти на 770 тысяч человек или на 1,5%), некоторым замедлением темпов экономического роста, в частности, промышленного производства.

Россия давно уже опустилась до уровня слаборазвитых стран по оплате труда, которая в будущем году по прогнозу правительства в среднем на одного работника достигнет 10125 руб. в месяц, что оставляет чуть более 2 долларов в час.

Оплата труда в России явно занижена, по сравнению, как с общемировыми стандартами, так и с традиционными нравственными ценностями, в структуре которых труд занимает доминирующее значение. Недооценка труда ведет к деградации интеллектуально-человеческого потенциала, массовой «утечке умов» за рубеж, сдерживанию роста конечного спроса и, в конечном счете, к снижению производственного потенциала и возможностей экономического роста. Здесь уместно напомнить реформатором пословицу «труд — всему голова».

Главными причинами заниженной оплаты труда являются спад производства, и разорение значительной части предприятий, недофинансирование государственных обязательств, недооценка оплаты труда наемных работников. Хотя все эти причины порождены проводимой экономической политикой, правительство не планирует каких-либо мер по ее изменению. Выше уже говорилось о негативном влиянии политики правительства на экономический рост. Низкая рентабельность большей части производственных предприятий (почти всех отраслей, кроме нефтегазовых и естественных монополий) во многом объясняется демонетизацией экономики, ее отставанием по техническому уровню, вывозом капитала, вытеснением отечественных товаров импортными, сокращением конечного спроса, которые являются естественными следствиями этой политики. Судя по Прогнозу, о ее пересмотре правительство и не помышляет, несмотря на ее критику со стороны авторитетных ученых и непринятие общественным мнением.

Недофинансирование государством своих обязательств сказывается на занижении оплаты труда работников бюджетной сферы, которая планируется на будущий год в размере 7599 в среднем в месяц. Ее рост на 9,3% по сравнению с нынешним годом не решает проблему удручающей бедности учителей, врачей, работников других профессий бюджетной сферы, семьи большинства которых уже многие годы не могут «свести концы с конца ми». Для сохранения кадрового потенциала образования, науки, здравоохранения и культуры необходимо, как минимум, удвоение оплаты труда занятых в них специалистов.

Недооценка труда наемных работников стала характерной чертой сложившейся в России антисоциальной хищнической модели олигархического паразитизма, в которой большие прибыли зарабатываются не честным трудом или эффективными инвестициями, передовыми техническими решениями, а образуются за счет присвоения чужого: приватизации государственной собственности, завышения цен монополистами, перераспределения природной и административной ренты в частных интересах, занижения оплаты труда. Доля последней в структуре денежных доходов населения составляет 37,2% по сравнению с 70—80%, характерными для развитых стран. Вместе с социальными трансфертами и выплатами социального характера наемным работникам эта величина достигает 53,4%. За счет занижения оплаты труда извлекаются дополнительные прибыли от его эксплуатации, составляющие значительную часть доходов от собственности и предпринимательской деятельности, достигающие 46,6% в сравнении с 20—30%, характерными для развитых стран.

Как следует из межстрановых сопоставлений уровней оплаты труда с учетом его квалификации, труд российского работника является самым дешевым в мире, а степень его эксплуатации — самой высокой. Правительство не планирует каких-либо мер по исправлению этой ситуации — в будущем году доля фонда зарплаты вместе с социальными трансфертами и выплатами наемным работникам в доходах населения сократится еще на 0,2%. Между тем действующее законодательство обязывает правительство организовывать механизмы социального партнерства, добива ясь справедливой оплаты труда наемных работников. При попустительстве лояльных власти профсоюзов правительство от этой обязанности уклоняется, предпочитая сложной работе по отстаиванию принципов социальной справедливости разделение сверхприбылей от эксплуатации общенациональных богатств с социально близкой коррумпирован ной бюрократии паразитической олигархии. Вместо реализации законодательно установленных принципов социального партнерства правительство планирует перейти к «частно-государственному партнерству», отдавая явный приоритет интересам предпринимателей по сравнению с наемными работниками.

Недооценка труда ведет к занижению не только зарплат, но и пенсий. Среднегодовой размер трудовой пенсии планируется в будущем году на уровне 2620 рублей с приростом на 3,1% в реальном выражении. Это лишь на 9,2% выше прожиточного минимума пенсионера, устанавливаемого, в свою очередь, на заниженном уровне.

Таким образом, важнейшей составляющей проводимой в России политики является занижение оплаты труда и доходов государства, перераспределяемых в пользу доходов от собственности и предпринимательской деятельности, львиная доля которых образуется за счет присвоения паразитической олигархией сверхприбылей от эксплуатации наемных работников и принадлежащих государству природных богатств. Следствием этой политики является погружение большей части российского населения, включая вполне работоспособных квалифицированных людей, в нищету на фоне вызывающей роскоши и расточительного потребления узкого слоя властвующей олигархии.

Обнищание населения России камуфлируется занижением величины прожиточного минимума, которая составляет в текущем году 2814 руб. в среднем на душу насе ления, увеличиваясь в будущем году до 3111 руб. Сравнивая эти величины с реально необходимой для жизнеобеспечения человека потребительской корзиной, хочется предложить министрам попробовать хотя бы месяц продержаться на этом голодном «пайке», который, в частности, включает 3 кг риса, 5 кг макарон, 2 кг огурцов и помидор, по 1 кг конфет и печенья, 0,5 кг чая на человека в год . По рас четам специалистов, реальная величина прожиточного минимума в условиях действующих цен, как минимум, вдвое превышает устанавливаемого правительством. Это означает, что численность населения с доходами ниже прожиточного минимума составляет не 22,6 млн. чел., как заявляет правительство, а более 50 млн. чел. И хотя в будущем году прогнозируется ее снижение на 3,3 млн. чел., доля граждан, не могущих «свести концы с концами», остается запредельно высокой — около трети российских семей. При этом две трети семей, имеющих двое и более детей, имеют доходы ниже прожиточного минимума. Таким образом, самая бедная часть российского населения — это дети.

Правительство не планирует не только принципиальных изменений в политике доходов, но и сколько-нибудь существенных мер в борьбе с бедностью. Как заявляется в Прогнозе, программы борьбы с бедностью должны быть адаптированы применительно к местным региональным условиям. Поэтому финансирование программ и основная работа по сокращению бедности будут сосредоточены на уровне субъектов Российской Федерации. С учетом депрес сивного положения экономики большинства регионов это фактически означает самоустранение государства от решения этой задачи. За исключением Москвы и Западной Сибири, у субъектов федерации нет реальных возможностей существенно снизить уровень бедности населения — ни по созданию новых рабочих мест, ни по увеличению социальных пособий.

Частично дефицит региональных бюджетов субсидируется федеральным бюджетом, треть которого перераспределяется через межбюджетные трансферты. Но даже полтриллиона выделяемых на эти цели рублей явно недостаточно для полноценного финансирования детских пособий, социальных льгот, обеспечения зарплаты работников бюджетных отраслей на уровне федеральных служащих. Для прекращения дискриминации российских граждан в обеспечении социальных гарантий по месту жительства и преодоления массовой бедности необходим переход к универсальным общефедеральным нормативам финансирования социальных расходов на уровне, доста точном для полноценного функционирования образования, здравоохранения, культуры, содержания социальной инфраструктуры, а также выплаты социальных пособий. Необходимо, по меньшей мере, удвоение государственных расходов на эти цели за счет средств федерального бюджета.

В отличие от первых трех, реализация четвертого из приоритетных направлений социально-экономической политики правительства — повышение эффективности государства — не требует существенного увеличения бюджетных ассигнований. Главная проблема здесь — тотальная коррумпированность высших эшелонов государственной власти, для которых зарплата давно перестала быть главным источником доходов. Находясь в симбиозе с паразитирующей на коррупции государства олигархией, бюрократическая верхушка лишает государство смысла деятельности, обесценивая усилия многих тысяч порядочных и квалифицированных государственных служащих. Эта проблема не решается провозглашенной правительством административной реформой. Она усугубляется проведенной недавно политической реформой, окончательно отгородившей власть от ответственности перед обществом, лишив граждан права избирать руководителей регионов и своих персональных представителей в федеральный парламент, превратив последний в респектабельный клуб избранных властью партийных функционеров.

Впрочем, на себя «слуги народа» денег не жалеют. Ассигнования на содержание Президента РФ и его структур увеличиваются в будущем году в 1,4 раза, на фискальные органы — в 1,5 раза, также как и на руководство и управление в сфере установленных функций

Пятое из приоритетных направлений политики правительства — «развитие инновационной сферы», в рамках которого требуется повышение роли научных исследований и разработок в экономическом развитии страны и от дельных предприятий, превращение научного потенциа ла в один из основных ресурсов устойчивого экономического роста, — является самым важным для стимулирования экономического роста. Но и оно, к сожалению, остается сугубо декларативным. За исключением давно назревшей меры по разрешению предприятиям списывать на себестоимость продукции все расходы на НИОКР, а также увеличения норматива амортизации основных фондов в течение первого года их введения в эксплуатацию, существенных мер по реализации данного направления правительство не планирует.

Между тем, нарастающее отставание российской экономики по уровню научно-технического развития становится долгосрочной и труднопреодолимой причиной ее низкой конкурентоспособности , деградации научно-производственного потенциала и замедления экономиче ского роста. По сравнению с советским периодом расходы на НИОКР сократились на порядок, и сегодня по уровню инновационной активности российская экономика отстает от передовых стран в несколько раз. С учетом доминирующего значения НТП в обеспечении современного экономического роста сохранение такой ситуации обрекает российскую экономику на утрату собственных источников развития и опускание на сырьевую периферию мировой экономики, а страну — на фактическую утрату национального суверенитета, полную финансовую, интеллектуальную и информационную зависимость от международного капитала.

Согласно Прогнозу, к 2008 году ожидается увеличение внутренних затрат на научные исследования и разработки в 1,5 — 1,6 раза в 2004 году или до 458,4 — 520,9 млрд. рублей. В структуре ВВП это составляет 1,57 — 1,66% (в 2004 году — 1,36%). Несмотря на кажущийся значительным рост расходов на НИОКР, он совершенно недостаточен даже для поддержания имеющегося в стране научно-исследо­ва­тель­ского потенциала, не говоря уже о его развитии. То же касается прогнозируемого роста затрат на тех нологические инновации в промышленности, объем которых к 2008 году увеличится на 53—60% и достигнет 282,8—304,1 млрд. руб лей.

Для вывода российской экономики на траекторию ус тойчивого и быстрого экономического роста необходи мо, как минимум, удвоение расходов на НИОКР, доведения их до уровня 3% ВВП. С учетом специфических российских условий, удорожающих хозяйственную деятельность (суровость климата, обширность территории, неразви тость транспортной инфраструктуры, демографический кризис, трудности переходного периода и др.) главным фактором роста и долгосрочным конкурентным преимуществом России может быть только научно-техническое и интеллектуально-образовательное превосходство. Пере ход на инновационный путь развития, освоение «экономики знаний» является единственно возможной успешной стра тегией социально-экономического развития нашей стра ны.

К сожалению, правительство ничего, кроме пустых деклараций, не делает для перехода на инновационный путь развития. И не планирует делать. Согласно Прогнозу, к 2006 году объем инновационной продукции составит 644,7—666,4 млрд. рублей, что соответствует росту по сравнению с 2004 годом на 13—17%. Это 2% ВВП, что ничтожно мало по сравнению с уровнем инновационной активности в экономике развитых стран.

Декларируется, что главная цель государственной политики в научно-технической и инновационной сферах деятельности в период до 2008 года — «это создание условий для развития и эффективного использования накопленного научно-технического потенциала, концентрация ресурсов на приоритетных направлениях развития науки, технологий и техники, обеспечивающих решение национальных задач, развитие бюджетного планирования, ориентированного на получение социально значимых резуль татов, создание национальной инновационной системы». В действительности правительство не понимает ни роли НТП в обеспечении экономического роста, ни принципов создания инновационной системы современной экономики. Оно уже много лет не может и, по всей видимости, не сможет определить ни приоритетных направлений развития науки и техники, ни создать условия не то что для развития, но да же для сохранения и эффективного использования имеющегося научно-технического потенциала, который быстро разрушается. Вместо принятия реальных мер в этом направлении правительство бесконечно реформирует, точнее, изматывает, науку бессмысленными реорганизациями, следствием которых неизменно оказывается сокращение численности ученых и научных организаций, утечка умов за рубеж и ликвидация целых научных школ, пользовавшихся заслуженным авторитетом в мировой науке.

Лучшим способом реализации этого направления могло бы стать преобразование Стабилизационного фонда в Бюджет развития, бездумно упраздненный правительством несколько лет назад. Это позволило бы вдвое увеличить финансирование НИОКР, кардинально поднять уровень инвестиционной активности в наиболее перспективных направлениях НТП, активизировать деятельность институтов развития, развернуть систему государственной поддержки экспорта высокотехнологичной продукции.

Шестое из продекларированных правительством приоритетных направлений социально-экономического развития поражает легковесностью формулировки: развитие российских регионов, поддержка региональных стратегий социально-экономического развития требует пере хода от малоэффективного выравнивания экономического развития регионов к созданию условий, стимулирующих субъекты РФ и муниципальные образования к мобилизации доступных им ресурсов экономического роста. В условиях, когда бюджетная обеспеченность регионов на душу населения отличается в среднем в 4—6 раз, а между столицей и окраинами — более чем в 10 раз, рассуждения о неэффективности выравнивания экономического развития регионов свиде тельствуют о полном непонимании ни причин межрегиональной дифференциации, ни способов ее преодоления.

Очевидно, что межрегиональная дифференциация бюджетной обеспеченности регионов весьма слабо связа на с уровнем их экономического развития. В число бедных регионов попало немало субъектов федерации с высоким уровнем научно-технологического и производственного потенциала вследствие бездумной макроэкономической политики федерального центра. Из-за резкого падения ин вестиционной активности и конечного спроса больше всех пострадали промышленно развитые регионы, специализировавшиеся на производстве наукоемкой машиностроительной продукции оборонного и инвестиционного назначения. В то же время относительно слаборазвитые регионы, обладающие богатыми природными ресурсами, оказались в выигрышном положении. По уровню бюджетных доходов и объемам промышленного производства последние намного превосходят первых, что никак не свидетельствует об их более высоком уровне экономического развития.

Распад единого экономического пространства страны вследствие неспособности государственной власти к проведению осмысленной экономической политики в интересах развития страны и ее уродливой интеграции в мировой рынок стал главной причиной аномально высокой дифференциации регионов по уровню доходов на душу населения. Для ее преодоления требуется целенаправленная политика стимулирования экономического роста на современной технологической основе, к проведению которой нынешняя власть неспособна. В отсутствие такой политики невозможно выравнивание экономического развития регионов, поскольку реальные условия хозяйствования поощряют за отсталость и наказывают за сравнительно высокий уровень развития. Менее развитые сырьевые регионы оказываются в лучшем положении, чем высокоразвитые, но специализирующиеся на производстве технологически сложной готовой продукции.

Из этого следует, что в условиях проводимой сегодня политики правительства единственно надежным и, пожалуй, самым эффективным, законным способом реализации этого направления развития является централизация социальных обязательств государства с целью обеспечения ра венства всех граждан страны и избежания их дискриминации по уровню бюджетной обеспеченности в зависимости от места проживания.

Сегодня у федеральной власти есть реальные возмож ности взять на себя обеспечение всех основных социальных гарантий, реализовав излюбленный нынешним правительством принцип нормативно-подушевого финансирования учреждений социальной сферы. Только нормативы должны быть одинаковыми для всех граждан вне зависимости от их места жительства. Это, разумеется, потребует пересмотра всей практикуемой сегодня модели бюджетного федерализма, являющейся одним из фетишей нынешней власти.

Седьмое приоритетное направление политики правительства — «устранение ограничений инфраструктурного и технологического характера как одного из условий устойчивого развития экономики» — является столь же очевидным, сколь мало реализуемым на практике. Об отсутствии реальных усилий правительства по преодолению ограничений технологического характера, выражающихся в нарастающем отставании российской экономики по уровню технологического развития, говорилось выше. То же касается инфраструктурных ограничений.

Не так давно правительство отменило механизм финансирования дорожного строительства, ликвидировав дорожный фонд. С тех пор финансирование этого важнейшего направления развития транспортной инфраструктуры сократилось примерно вдвое, хотя на будущий год планируется с увеличением на 21,4% в номинальном выражении. Реализуемая правительством под видом реформы железнодорожного транспорта коммерциализация железных дорог оборачивается ростом тарифов без сколько-нибудь заметного повышения эффективности функционирования отрасли. Водный транспорт находится в глубоком упадке, и правительство даже не ставит задачи его реанимации. Скромные средства, выделяемые на поддержку производства современных самолетов отечественного производства в эквива ленте 10 авиалайнеров в год, не могут поставить на ноги отечественное авиастроение, ориентированное на производство в десятки раз большего количества летательных аппаратов.

Из инфраструктурных отраслей только телекоммуни кации развиваются относительно успешно: прогнозирует ся, что в 2008 году объем услуг связи, оказываемый народному хозяйству и населению, составит 1118,8 — 1579,6 млрд. рублей, то есть 158,2—225,5% к 2004 году в сопоставимых ценах. Наиболее динамично, хоть и все замедляющимися темпами, развивается подвижная связь. Количество або нентов, подключенных к сетям подвижной электросвязи, за последние годы ежегодно удваивалось. В 2008 году предполагается, что количество абонентов составит 125—135 млн., увеличившись на 73,6 — 87,5%: по сравнению с 2004 годом. Достигается это, правда, без сколько-нибудь существенных усилий со стороны государства — благодаря растущему спросу на услуги связи вследствие информационно-технологической революции.

Восьмое приоритетное направление по нагромождению задач свидетельствует об определенной умственной усталости авторов Прогноза: «развитие конкуренции и сокращение нерыночного сектора в условиях создания и совершенствования рыночных институтов, обеспечивающих гибкость и стабильность экономики через рост финансовых рынков и переток капиталов, развитие несырьевых секторов, малого бизнеса, стимулирование инноваций, поддержание конкурентных условий на рынках».

Забавно, что ни одна из этих задач в политике правительства реально не прослеживается. Фактическое отсутствие антимонопольной политики является главной причиной инфляции и одним из важнейших факторов повышения стоимости жизни и низкой конкурентоспособности отечественных товаров. На всех открытых для конкуренции рынках иностранные товары занимают от 50% до 100% российского потребительского рынка, вытесняя отечественных товаропроизводителей, которые переплачивают за тепло, электроэнергию, конструкционные материалы, привлечение кредитов.

По имеющимся оценкам, цены на продовольственном рынке в 3—5 раз превышают издержки производства; на энергетическом рынке — в 1,5—2 раза; на рынке конструкционных и химических материалов — в 1,2—3 раза и т.д., что приводит к неконкурентоспособности отечественных товаров конечного потребления.

Никаких реальных мер по развитию конкуренции в правительственном Прогнозе не предусматривается. Рост финансовых рынков в решающей степени зависит от притока иностранных спекулятивных инвестиций, не оказывающих положительного влияния на реальный сектор экономики. Тезис о перетоке капиталов в развитие несырьевых секторов в реальных условиях проводимой экономической политики, не предусматривающей ни меха низмов рефинансирования производственной деятельности, ни сколько-нибудь действенных мер по стимулированию инвестиционной активности, выглядит наивной мечтой. О стимулировании инноваций говорилось выше. Несмотря на прогнозируемый правительством ежегодный 4%-ный прирост объемов экономической активности малых предприятий, реальных мер по созданию благоприятных для этого условий правительством не предусматривается.

Девятое приоритетное направление , декларируемое правительством — «формирование рынка доступного жи лья»,предусматривающего в качестве приоритетов жилищной политики ускоренное развитие институтов ипотечного жилищного кредитования, повышение доступности социального жилья и создание условий для увеличения объемов жилищного строительства». Оно не вызывает сомнений в своей высокой значимости, также как и в отсутствии реальных мер по его реализации.

Общий объем расходов по указанному разделу составит в 2006 году 32 млрд. рублей, в том числе расходы инвестиционного характера в объеме 22,28 млрд. рублей, что составляет тридцатую часть от объема на жилищное строительство. По сути, реализация этого направления остается на усмотрение регионов, населения и коммерческих структур.

Наконец, десятое приоритетное направление правительственной политики — «развитие аграрно- промышлен­ного комплекса» (АПК), которое требует формирования необходимых институциональных предпосылок развития, включая повышение доступности кредитных ресурсов для сельхозпроизводителей (через развитие сельской кредитной кооперации , системы земельно-ипотечного кредитования), развитие механизмов лизинга, повышение эффективности системы информационного обеспечения». Приоритетами содействия устойчивому развитию сельских территорий является развитие социальной сферы и инженерной инфраструктуры, обеспечения эффективной поддержки малых форм хозяйствования в АПК.

Оно также ос тается декларативным. На его реализацию из федерального бюджета планируется в будущем году выделить 12,4 млрд. руб. при объективной потребности для восстановления нормального воспроизводства сельского хозяйства в 60 млрд. руб. Предполагается, что реализация мер по развитию сельского хозяйства позволит поднять к 2008 году уровень занятости населения в трудоспособном возрасте до 80%, доля сельского населения с доходами ниже прожиточного минимума сократится до 38,5%, удельный вес жилой площади в сельской местности , оборудованной водопроводом, достигнет 54%. Среднегодовой темп роста производства продукции сельского хозяйства в 2006 —2008 годах прогнозируется на уровне 101,9%.

Скромность планируемых результатов аграрной политики правительства не позволяет расценивать это направление как приоритетное. Скорее, наоборот: по темпам роста, по объемам государственной поддержки, по ожидаемым результатам эта отрасль по-прежнему находится в числе отстающих. Сельскохозяйственная политика становится делом регионов. Для поддержки их деятельности в этом направлении правительство планирует в будущем году выделить 17,8 млрд. руб.

Как видим, ни одно из объявленных правительством приоритетных направлений социально-экономической политики не подкреплено конкретными планами реализации. В целом политика правительства оказывает угнетающее действие на экономического рост и является политикой регресса, искусственного ограничения, сдерживания социально-экономического развития страны.

Опубликовано в «Российском экономическом журнале», № 7—8, 2005 г.

Как остановить ценовой беспредел

Продемонстрированные на всю страну новостные сюжеты о личной озабоченности президента ростом цен на мясо в очередной раз показали неспособность власти выполнять одну из важнейших функций государства в условиях рыночной экономики — функцию регулирования цен. Президент страны спрашивает министра сельского хозяйства о том, не беспокоит ли последнего 30- процентный рост цен на мясо и 20-процентный рост цен на хлеб, а незадолго до этого публично уговаривает руководителя крупнейшей нефтяной компании остановить рост цен на бензин. Неужели у государства нет законных механизмов борьбы со злоупотреблениями монопольным положением на рынке, кроме наивных призывов к совести?

Антимонопольное регулирование — основная функция государства в рыночной экономике. В мире накоплен огромный опыт борьбы со злоупотреблениями монополистов и регулирования рынка в целях обеспечения добросо вестной конкуренции. Но в России более чем за десятиле тие рыночных реформ этот опыт оказался невостребованным. Мы пережили галопирующую инфляцию, обесценивание сбережений, глубокое расстройство воспроизводственных механизмов вследствие ценового хаоса. Ключевая причина этих кризисных явлений — злоупотребления монополистов.

В отсутствие антимонопольной политики их аппетиты достигли гигантских размеров. Завышение цен в полтора-два раза по отношению к себестоимости продукции в нашей стране стало нормой. Государственная власть смотрит сквозь пальцы на это массовое ограбление потребителей, оправдывая свою бездеятельность рассуждениями о «невидимой руке рынка», которая будто бы сама обеспечит оптимальное распределение ресурсов.

В теории рыночного равновесия действительно доказывается, что в условиях свободной конкуренции максимальное извлечение прибыли каждой фирмой ведет к достижению наиболее эффективного использования ресурсов в точке равновесия, к которой экономическая система приходит самостоятельно. Подчеркнем, что главным условием, без которого эта точка не может быть достигнута, является свободная конкуренция. При этом по мере приближения к точке равновесия норма прибыли каждой фирмы стремится к нулю. Наиболее эффективному распределению ресурсов соответствуют оптимальные цены, при которых норма прибыли всех свободно конкурирующих друг с другом фирм становится равной нулю.

Этот теоретический научный результат легко интерпретируется в терминах экономической политики. Действительно, если на рынке соблюдается принцип свободной конкуренции и ни одна из фирм не может влиять на рыночные цены, то главным способом максимизации прибыли становится снижение издержек. Поскольку все фирмы действуют таким образом, происходит повышение эффективности и снижение цен вплоть до исчерпания технико-экономических возможностей совершенствования производства продукции. Соответственно снижается и средняя норма прибыли, которая у отдельных фирм может повышаться только путем сокращения издержек за счет внедрения новых технологий.

За 15 лет рыночных реформ в российской экономике ни разу не было замечено снижения цен. Это следствие банального отсутствия свободной конкуренции на российском рынке. Даже на рынках с огромным количеством уча стников фирмы согласованно повышают цены для получения монопольной сверхприбыли за счет потребителей. В результате — снижение и уровня жизни населения, и эффективности экономики. Действительно, вместо внедрения новых технологий и снижения издержек, основным способом повышения прибыли становится простое завышение цен.

Именно так ведут себя частные фирмы в отсутствие антимонопольного регулирования рынка со стороны государства. Максимизация прибыли — естественный мотив деятельности фирмы, которая для этого пытается использовать наиболее легкие способы. Фирмы просто договариваются между собой о разделе рынка и согласованном завышении цен. Именно так устроен российский рынок нефти и нефтепродуктов, который территориально разделен между крупными нефтяными кампаниями, ведущими себя как типичный картель. В каждом регионе действует один крупный монополист, который фактически диктует цены потребителям, пользуясь сезонными колебаниями спроса. Как правило, он повышает цены на солярку перед посевной и уборочной кампаниями в сельском хозяйстве, на бензин — весной перед выездом автомобилистов с зимних гаражей, на мазут — осенью перед отопительным сезоном. Норма прибыли нефтяных монополий зашкаливает за 100%, в то время как нормальной на этом рынке, согласно общемиро вой практике, считается рентабельность продукции в пределах 10—15%. Все, что сверх этого — монопольная сверхприбыль, получаемая за счет потребителей и природной ренты.

Рынки не только товаров с высокой концентрацией производства и сбыта, но и с тысячами мелких торговцев контролируются монопольными группами, которые часто создаются организованной преступностью при попустительстве коррумпированной бюрократии. Характерным примером являются продовольственные рынки крупных городов, цены на которых многократно превышают равновесный уровень, соответствующий условиям свободной конкуренции. При его соблюдении цена продажи товара потребителю редко превышает цену покупки того же товара у производителя более чем в 1,5—2 раза. У нас же потребитель платит за продовольственные товары в 5—10 раз больше, чем получает за них производитель (см. табл. 9). Остальное достается криминальным структурам, монополизировавшим торговлю.

Таблица 9. Сравнительная таблица цен (сентябрь — октябрь 2005 г.)

Ясно, что норму прибыли в 300—1000 процентов можно получать только путем преступного сговора, когда вместо государства регулированием рынка занимается организованная преступность.

Прикрываемая коррумпированными чиновниками и даже правоохранительными органами, она фактически хозяйничает на продовольственных рынках российских городов и наживается за счет граждан.

Об этом хорошо знают поставщики, которых бандиты не пускают на рынок, а также домохозяйки многократно переплачивающие многочисленным торговцам, синхронно устанавливающим цены. Знают и градоначальники — в городах, очищенных от организованной преступности на рынках, цены на продовольственные товары в 2-3 раза ниже, чем у соседей Подтверждением многократного завышения цен криминальными монополиями, контролирующими розничную сеть в крупных городах, являются цены в некоторых сверхкрупных московских супермаркетах, которые вдвое ниже цен в сетях «неорганизованной» розничной торговли.

Если даже на рынках с десятками тысяч участников очевидны массовые злоупотребления монополий, то что говорить о естественных монополиях, опекаемых коррумпированными чиновниками. По некоторым данным тарифы на электроэнергию втрое превышают себестоимость выработки и доставки электроэнергии, еще больше завышены тарифы на тепло. Сверхприбыли посреднических структур на рынке железнодорожных перевозок свидетельствуют о существенном завышении тарифов на эти услуги.

Примеры монополизации российского рынка можно продолжать до бесконечности. Организованная преступность и коррумпированные чиновники играют на нем доминирующую роль при пол ном попустительстве со стороны правоохранительных и антимонопольных органов. Последние сетуют на несовершенство законодательства, отвергая при этом многочисленные законодательные инициативы по его совершенствованию, оправдывая свою бездеятельность и фактически прикрывая монополистов. Многочисленные попытки местных властей пресечь злоупотреб ления монополистов и отобрать контроль над рынком у организованной преступности сплошь и рядом наталкиваются на протесты прокуратуры и антимонопольного ведомства.

Вместо выполнения важнейшей государственной функции по антимонопольному регулированию и обеспечению добросовестной конкуренции правительственные чиновники, не желая ссориться с монополистами, списы вают инфляцию на денежную политику, пытаясь гасить рост цен ограничением денежной массы, то есть снижением конечного спроса. При этом правительственные экономисты шокируют публику абсурдными заявлениями. К примеру, президентский советник Илларионов всерьез утверждает об избытке денег в задыхающейся от нехватки инвестиций российской экономике и уговаривает президента поощрять вывоз капитала. Вместо того чтобы вернуть долги населению и восстановить отобранные государством дореформенные сбережения, президент списывает миллиарды долларов иракского и сирийского долга, досрочно погашает долги МВФ и попустительствует вывозу капитала из России. Министр финансов Кудрин на фоне массовых акций протеста людей, лишенных социальных гарантий и доведенных нищетой до отчаяния, рассуждает об избытке денег в бюджете и отдает сотни миллиардов государственных средств в кредит американскому правительству.

Как хорошо известно, инфляция порождается разны ми факторами, среди которых наряду с денежным предложением не меньшую роль играет предложение товаров, склонность населения к сбережению доходов, скорость обращения денег, охарактеризованные выше злоупотребления монополистов. Сводить все причины инфляции к одному фактору денежного предложения можно только абстрагировавшись от всех других, как будто в экономике единственной формой поведения предприятий является повышение цен за счет злоупотребления монопольным положением на рынке. Собственно на это и настраивает экономическую систему проводимая властью политика, игнорирующая функции антимонопольного регулирования рынка, организации кредита, защиты сбережений населения, стимулирования инвестиционной и инновационной активности. Отказываясь от должного выполнения этих функций и сводя всю макроэкономическую политику к ограничению денежной массы, государственная власть фактически поощряет монопольное поведение.

Между тем в рыночных условиях нет более страшного экономического преступления, чем злоупотребление монопольным положением на рынке. Ведь это равносильно воровству, так как, по сути, означает противоправное присвоение чужих доходов. Поэтому во всех уважающих себя странах государство жестко пресекает злоупотребления монополистов, а предприниматели панически боятся об винений в монополизме. За это могут не только оштрафовать, но и посадить в тюрьму, конфисковать продукцию, лишить права заниматься предпринимательской деятельностью. Наша же государственная власть, наоборот, в конфликте между обществом и монополистами выражает интересы последних, попустительствуя монопольным зло употреблениям и пытаясь тормозить инфляцию за счет населения, которое таким образом грабится дважды: один раз монополистами, завышающими цены, а другой раз — государством, занижающим доходы и сокращающим спрос.

Для нас не столь важно, почему руководители российского государства принимают теоретически абсурдные и практически вредные для страны решения — из-за некомпетентности или коррумпированности. Важно, что вследствие этих решений разрушается научно- производст­венный потенциал страны и преждевременно уходят из жизни миллионы лишенных работы и средств к существованию людей.

До тех пор, пока государство не займется последовательной жесткой антимонопольной политикой, мы будем жить в условиях высокой инфляции и низких доходов гра ждан, порождающих массовую нищету работоспособного населения и разорение конкурентоспособных предприятий, не обладающих монопольным положением на рынке. При этом добросовестная работа теряет смысл, так как в такой экономической системе основным путем к богатству является присвоение чужого — выигрывают только монополисты.

Нынешние доклады правительственных экономистов о том, что инфляция взята под контроль, не должны вводить в заблуждение. Эта инфляция просто отложена вследствие искусственного сдерживания доходов населения и конечного спроса. В прошлом году внутренние цены предприятий на промышленную продукцию выросли на 26 процентов, на продовольственные товары — на 10,4 процента, то есть более, чем в три раза превысили потребительские цены.

Изменения в системе цен производителей в первую очередь ухудшают конкурентоспособность отечественной продукции. Наиболее высокие темпы прироста цен — на 60 процентов, отмечены в отраслях, ориентированных на экспорт: в черной металлургии, в нефтяном комплексе угольной промышленности. Вскоре эта инфляционная волна, порожденная монополистами в сырьевом секторе, накроет и потребительский рынок. Уже сегодня мы видим, что тарифы на коммунальные услуги, зашкалившие сверх доходов многих семей, создают угрозу базовому праву граждан на благоустроенное жилье, что в нашем климате означает и право на жизнь.

Пора, наконец, антимонопольному ведомству оставить слова о недостатке полномочий, а добиваться их реализации, не страшась борьбы с монополистами и преступностью. Министру финансов — заниматься исполнением бюджетных обязательств государства, а не их ликвидацией под предлогом «стерилизации денежной массы». Центробанку — организовывать кредит и гарантировать сохранность сбережений, а не снижать конечный спрос и подавлять производство, зажимая денежное предложение и связывая его в спекулятивных операциях. Государственной думе принять, наконец, давно подготовленный специалистами и внесенный нами законопроект о ценообразовании и ценовой политике, который создает необходимые правовые условия для пресечения монопольных злоупотреблений и обеспечения добросовестной ценовой конкуренции. Тогда у нас заработают нормальные рыночные меха низмы роста производства и общественного благосостояния, в основе которых должна лежать добросовестная конкуренция, а не присвоение чужого .

Опубликовано в «Парламентской газете» 10 марта 2005 г.

Если уровень жизни снижается, правительство должно уходить в отставку

(Стенограмма доклада депутата Государственной Думы С. Ю. Глазьева)

Сергей Глазьев инициировал проект федерального закона «Об ответственности органов федеральной исполнительной власти за обеспечение конституционного права граждан Российской Федерации на достойную жизнь и свободное развитие».

«Уважаемые коллеги!

Коренной порок нашей политической системы — это отсутствие какой-либо ответственности органов государственной власти за социально-экономическое развитие страны, за результаты своей политики, за уровень жизни. И хотя наше государство считается социальным, и в Конституции России записано, что каждый гражданин России имеет право на достойную жизнь и свободное развитие, в реальности нет ни одного нормативного акта, который бы определил, как это право должно быть реализовано, как заставить органы государственной власти работать в интересах простого человека.

Я думаю, никто в этом зале не сможет ответить на очень простой вопрос: за что отвечает российское правительство?

В разное время оно отвечало за совершенно разные вещи, причем само формулировало программы и оценивало результаты их выполнения, само себя хвалило без какого-либо учета и общественного мнения и позиции парламента. Отвечая за приватизацию, за либерализацию, за инфляцию, за погашение внешнего долга новая российская власть никогда не отвечала за реальный уровень жизни. Лишь в последнее время заговорили об удвоении объема производства в стране, о снижении бедности, как будто эти проблемы возникли сегодня. На самом деле это результат безответственной политики, которая проводилась все эти годы. До сих пор нам говорят о ее успехах, в то время как главный, ведущий показатель уровня жизни в стране — средняя продолжительность жизни населения — неуклонно снижается. Увеличивается количество преступлений, ухудшается состояние окружающей среды. Количество бедных варьируется в зависимости от того, как их считают органы статистики, и, несмотря на победные реляции правительства, подавляющее большинство граждан реального улучшения уровня жизни не чувствует.

Между тем очевидно, что целью любой разумной власти в демократическом правовом государстве должно быть повышение уровня жизни и благосостояния людей. Именно на устранение вакуума, который сложился в нашем законодательстве в отношении целей деятельности органов государственной власти, критериев их оценки, направлен данный законопроект. Он так и называется — об ответственности органов федеральной исполнительной власти за обеспечение права граждан на достойную жизнь и свободное развитие.

В законопроекте впервые в нашей правовой практике вводится понятие уровня жизни, раскрываемое в системе из шестнадцати объективных показателей, вводится процедура установления целевых ориентиров показателей уровня жизни. Эта процедура предполагает развертывание переговорных процессов согласования целевых показателей государственной политики между разными социальными группами, с разными интересами в лице представляющих их общественных организаций. В этой работе также участвуют органы государственной власти, политические партии. Она регламентируется в соответствии с действующей Конституцией нормативными актами президента России.

Поэтому, когда Правовое управление пишет, что законопроект якобы противоречит конституции, я с этим не могу согласиться, потому что конкретный механизм процедуры установления показателей уровня жизни регламентируется президентом в соответствии с полномочиями главы государства.

Очень важное в законопроекте — норма, касающаяся системы мониторинга уровня жизни. У нас до сих пор нет сколько-нибудь развернутой системы статистических показателей оценки уровня жизни в стране. Создание такой системы в случае принятия настоящего законопроекта будет организовано через механизмы общественного контроля, что исключит возможность фальсификации статистических данных, которая, к сожалению, по оценке экспертов, сегодня имеет место.

Согласно законопроекту образуется Совет Российской Федерации по уровню жизни, который формируется на четырехсторонней основе из представителей исполнительной власти, законодательной власти, профсоюзов и политических партий. Совет будет действовать на основе регламента, который утверждается актом президента России, что соответствует требованиям действующей конституции.

Законопроект не может прописать полностью весь механизм реализации соглашений по определению целевых показателей уровня жизни, потому что формирование программ социально-экономической политики, механизм их утверждения, а также внесения и принятия законов — это прерогатива соответствующих органов государственной власти, и именно на их усмотрение законопроектом возлагается принятие соответствующих государственных решений.

И самый важный вопрос — политическая ответственность органов государственной власти за уровень жизни в стране. Законопроект вводит норму, согласно которой за невыполнение или ненадлежащее выполнение соглашений по уровню жизни стороны политического процесса несут ответственность. Если в стране допускается снижение уровня жизни и не выполняются целевые нормативы повышения уровня жизни, которые установлены соответствующим соглашением, то правительство может быть отправлено в отставку. Эта функция президента получает в данном законопроекте содержательное основание.

Законопроект не противоречит действующей конституции, как кажется представителям правительства, судя по их отзыву. Он исходит из тех процедур ответственности правительства, которые установлены конституцией. Снижение уровня жизни населения, невыполнение целевых ориентиров по повышению уровня жизни — это реальные критерии ответственности правительства, которые позволяют президенту объективно оценивать результаты его работы. Своя мера ответственности за невыполнение соглашения распространяется также и на других участников переговорных процессов, включая общественные организации.

Уважаемые коллеги, этот законопроект очень важен для формирования гражданского общества в нашей стране. Он необходим для того, чтобы наконец-то органы государственной власти начали отвечать за результаты своей работы. Об этом принципе ответственности власти за уровень жизни в стране на выборах говорили практически все политические партии. Я призываю поддержать эту законодательную инициативу в первом чтении с учетом того, что многие юридические нюансы мы сможем вместе доработать в ходе процедуры второго чтения .

Зимний бунт — это еще цветочки

Пережив новогодние праздники, наши граждане осознали, что живут теперь в другом — антисоциальном государстве. Пенсионеры, лишившись льгот, перекрывают магистрали и гибнут под колесами машин, премьер-министр заявляет, что народ просто психологически не подготовился к переменам. Президент хранит молчание, а в Госдуме идут дебаты о том, что делать с этим печально известным уже всей стране законом № 122: отменять его, приостанавливать, корректировать. Однако ни то, ни другое, ни третье думское большинство делать не собирается. Оно утвер ждает, что это региональные власти плохо исполняют закон. А органы безопасности ищут для публичного наказания подстрекателей, которые выводят народ на улицу.

На конференции Московского отделения общественной организации «За достойную жизнь» ее председатель Сергей Глазьев дал свою оценку происходящему.

— В первые январские дни в России потеплело не столько от погоды, сколько от нарастающего социального напряжения: люди вышли на улицы, выражая свое негодование.

Отмена льгот по проезду на транспорте — не самая большая потеря, которую наш народ понес за последние пятнадцать лет. Люди молча смотрели, как отбирали собственность в ходе приватизации. Молча наблюдали, как у них дважды исчезли сбережения сначала в Сберегательном банке, затем в финансовых пирамидах. Молча затягивали пояса после жилищно-коммунальной реформы, когда тарифы взлетели десятикратно. Но когда уже отбирают последнее, терпение народа истощилось.

Отмена льгот на проезд в городском транспорте, свертывание практически всяких форм государственной под держки детей, включая отмену школьных завтраков в большинстве регионов страны, означает, что граждане страны фактически оказываются перед выбором: либо самим защищать свои интересы, либо отказаться от права на жизнь. Те результаты политики, которые люди почувствовали в первые две недели этого года — это только цветочки

Впереди гораздо большие потери, связанные с реформой здравоохранения. Она приведет к резкому увеличению стоимости медицинского обслуживания и к тому, что миллионы человек окажутся не в состоянии приобрести необходимые им для жизни лекарства.

Впереди введение в действие жилищного кодекса, разрешающего выселение людей из квартир за неуплату раздутых коммунальных платежей, впереди введение налога на недвижимость, который вместе с нарастающей платой за коммунальные услуги еще больше ударит по кошелькам наших граждан, впереди коммерциализация образования… И самое странное в этой социальной реформе заключается в том, что руководители государства не могут объяснить людям, зачем они это делают. Власть словно обезумела, отгородившись от общества отрядами ОМОНа с собаками и вообще не желая знать о положении рядовых граждан.

Выступления доведенных до отчаяния пенсионеров оказались для власти, не обременяющей себя проблемами простого человека, полной неожиданностью. 300 стариков, перекрывших Ленинградское шоссе в Москве, добились от нее больше, чем вся думская оппозиция в течение полугода. Но принципиально перекрытие автомагистралей ничего изменить не может, потому что региональные власти, на которых пытаются повлиять протестующие граждане, просто не обладают финансовыми источниками для выполнения социальных гарантий государства, которые перенесены этой реформой с федерального уровня на субъекты федерации.

Затеянная властью социальная реформа — это не только монетизация льгот. Это, прежде всего, передача социальных обязательств государства с федерального уровня на региональный. Монетизация касается всего лишь незначительной части граждан, прежде всего ветеранов войны, заслуги которых настолько неоспоримы, что власть не решилась на них посягнуть, и частично инвалидов, которым выделяется 50 млрд. рублей на получение бесплатных лекарств. После перераспределения через частные страховые медицинские компании эти деньги в каком-то остатке дойдут до пациентов. Вот и все.

На федеральном уровне власти отказались от какой-либо ответственности за финансирование ветеранов труда, детских пособий, средней школы, здравоохранения. До этого отказались от финансирования жилищно- ком­мунального хозяйства. Все сброшено на регионы. Но в бюджетах субъектов федерации, денег на выполнение этих социальных обязательств государства фактически нет .

Наблюдаемые сегодня последствия этой анти-социальной реформы не являются неожиданностью, обо всем этом говорилось раньше. Если вы посмотрите наши материалы парламентской и президентской кампаний, то вспомните, что мы предупреждали о негативных последствиях коммерциализации социальной сферы, важнейшим этапом которой стала кампания по «монетизации льгот». Российская академия наук также многократно обращалась к руководителям государства с докладами и прогнозами по этой тематике, предупреждая о негативных последствиях «социальной» реформы.

Но руководители государства не восприняли предостережения ученых и критику планов социальной реформы со стороны народно-патриотических сил. Они как истинные догматики свято верят в торжество исповедуемой ими примитивной доктрины рыночного фундаментализма. Она заключается в том, что государству делать нечего ни в экономике, ни в социальной сфере. Что все вопросы рынок решит сам по себе, и не надо волноваться ни по поводу социальной сферы, ни по поводу управления государственным имуществом. Последнее, согласно этой доктрине следует приватизировать, причем не важно каким образом: главное — поскорее раздать общенародную собственность в частные руки, желательно в свои.

В рамках этой доктрины рыночного фундаментализма не важна и организация социальных гарантий. Считается, что граждане сами должны заботиться о своем социальном обеспечении и только лучше станут работать, если лишатся бесплатного здравоохранения и образования.

Это очень удобная доктрина для тех, кто увлечен коррупцией и не обременен особыми знаниями, тем более чувством ответственности за результаты своей работы. Эта доктрина пришлась по вкусу Ельцину, и она, к сожалению, в полной мере реализуется сегодня. Разница лишь в том, что Ельцин боялся применять эту доктрину в социальной сфе ре. Он ограничился только экономикой, где государство самоустранилось от какой-либо ответственности за ее развитие, за научно-технический прогресс, за конкурентоспособность национальной промышленности и сельского хозяйства. Нынешнее руководство страны пошло дальше, пытаясь перевести социальную сферу на самоокупаемость и отказаться от ответственности перед гражданами за вы полнение законодательно установленных социальных обязательств.

Следует заметить, что ни одно развитое государство не применяет доктрину рыночного фундаментализма в социальной сфере. В ней не может быть рыночной конкуренции и самоокупаемости. Блага и услуги социальная сфера должна предоставлять не ради текущей прибыли, а ради развития нации и благосостояния людей. Ни в Европе, ни в Америке, ни в Японии никакого рыночного фундаментализма в социальной сфере нет и в помине. Это не только наследие успехов социалистической идеологии в 20 веке, это результат, прежде всего, объективных законов экономической конкуренции.

Главным фактором современного экономического роста является научно-технический прогресс, новые технологии, способность человека творить, создавать и внедрять новые знания в производство. А для того, чтобы человек это мог делать, он должен иметь образование, хорошее здоровье, интересную достойно оплачиваемую работу. Если брать сегодняшние пропорции распределения совокупных инвестиций в развитых странах, то мы увидим, что две трети совокупных инвестиций в Америке и в Европе — это инвестиции в человека: в образование, здравоохранение, культуру и науку. Это следствие того, что человек сегодня действительно стал главной производительной силой. Своими знаниями, своим творчеством люди двигают экономику. Не понимать это — значит вообще не понимать, как устроен современный мир.

Вопреки глобальным закономерностям и тенденциям современного экономического роста в России идет систематическое сокращение ответственности государства в социальной сфере. В этом году регресс в этой сфере стал особенно заметным: пенсионный фонд, фонд социального страхования и фонд медицинского страхования сверстаны с совокупным дефицитом в более чем 200 млрд. рублей. Это при том, что из России ежегодно вывозятся миллиарды долларов.

Наши олигархи очень благодарны Путину за то, что он легализовал вывоз капитала год назад, добившись принятия закона, который отменил валютный контроль и разрешил вывозить из России деньги куда угодно и в любых формах. Правительство вместо того, чтобы сверхприбыли от экспорта нефти и газа, частично поступающие в бюджет, направить на социальные нужды, замораживает их в стабилизационном фонде, который намерено вложить в американские ценные бумаги, стремительно обесценивающиеся вместе с падением курса доллара.

Если проанализировать содержание предпринимаемых властью реформ, то не трудно заметить, что единоросовское думское большинство, правительство и президент фактически реализуют политику Союза правых сил. Народ отверг эту политику — на парламентских выборах СПС потерпел сокрушительное поражение. Но «Единая Россия» продолжает эту же политику самоустранения власти от ответственности за социально-экономическое развитие страны и проводит реформы в полном соответствии с программой Союза правых сил. Поскольку при этом многих руководителей СПС устранили от кормушек, они сегодня набрасываются на президента, выдавая себя за оппозиционеров. Они пытаются оседлать в своих интересах волну народного негодования, которая фактически спровоцирована их же политикой.

Именно в отношении к проводимой властью политике заключается принципиальное различие в мотивах организации протестных акций с нашей стороны и со стороны так называемой «демократической» оппозиции. Мы боремся за кардинальное изменение политики государства в общенародных интересах. Они борются с властью за восстановление своего привилегированного положения. Их устраивает путинская социально-экономическая политика, но им не нравится, что их отстранили от контроля за СМИ и запретили олигархам их финансировать. По сути, путинская политика — это ельцинско-гайдаровская политика СПС с уклоном в пиночетовщину, а оппозиция Путину со стороны еще недавно аплодировавших расстрелу парламента «демократов» — не более чем обида родителей на повзрослевшего ребенка, который более не спрашивает разрешений, продолжая отцовское дело более последовательным способом.

Наша задача — не дать такого рода псевдооппозиции оседлать волну народного негодования и вместо одного вождя олигархов привести к власти другого своего ставленника. Мы не должны провоцировать силовые конфликты между властью и обществом, которые могут привести к установлению жесткой антинародной диктатуры пиночетовского образца.

Чтобы государство российское развернуть в сторону человека и интересов страны, мало вывести людей на улицы и организовать свержение этой власти, как кому-то мерещится по тбилисскому или киевскому сценарию. Мы видим, что ни в Грузии, ни на Украине, ни в Чили, ни в других местах, где проводились такого рода акции с участием иностранных спецслужб, положительных для народа результатов достигнуто не было. Смута порождает лишь еще большее ужесточение власти и не продвигает нас по пути ответственной государственной политики.

Надо обучить наших граждан защищать свои права в законных правовых формах, чтобы располагающие государственной властью «слуги народа» не мыслили себе другой политики, кроме той, которая выражает общенародные интересы.

Именно поэтому мы инициируем проведение общероссийского референдума «За достойную жизнь» в качестве главной формы организации протестного движения наших граждан за изменение социально-экономической политики государства.

Другой адекватной формы борьбы граждан за свои права сегодня нет. Защищать в парламенте интересы граждан сегодня просто технически невозможно, фракция «Родина» имеет всего сорок мандатов в Государственной думе, и даже вместе с коммунистами и независимыми депутатами у нас нет и одной трети голосов. Единороссовское большинство блокирует не только наши законодательные инициативы, но и просто обсуждение актуальных вопросов. У нас нет надежды на то, что у партии власти проснется совесть, а правительство поумнеет. И нет времени ждать до следующих выборов в федеральные органы власти.

Наш долг — помочь гражданам страны организоваться для того, чтобы не только защитить свои сегодняшние интересы, но и создать такую социально-политическую структуру власти, которая будет эти интересы отстаивать в долгосрочной перспективе. Эти задачи должны быть решены путем объединения здоровых народно- патриотиче­ских сил в ходе подготовки и проведения референдума «За достойную жизнь».

Опубликовано с сокращениями в Оренбургской общественно-политической газете «Южный Урал».

Кто ответит за обман?

Проект федерального бюджета на 2006 год противоречит социально-экономическим задачам, поставленным президентом

Недавнее выступление президента на встрече с руководством Госдумы о мерах по повышению уровня и качества жизни населения многие восприняли как поворот политики государства к человеку. Казалось бы, дала результат более чем десятилетняя борьба левой и патриотической оппозиции за кардинальное изменение проводимой в стране социально-экономической политики в общенародных интересах. Президент наконец признал необходимость принятия мер по восстановлению и развитию социальной инфраструктуры, здравоохранения, образования и науки, по­вышению оплаты труда, возрождению сельского хозяйст ва.

Но будет ли этот поворот совершен на самом деле?

Бюджетная архаика

В своем выступлении президент подчеркнул: « Концен­трация бюджетных и административных ресурсов на повышении качества жизни граждан России — это необходимое и логичное развитие нашего с вами экономического курса, который мы проводили и будем проводить дальше».

К сожалению, сложившаяся у нас структура бюджетных расходов свидетельствует о другом: бюджетные ресурсы последних лет концентрировались на единственном приоритетном направлении — платежах по внешнему долгу. На эти цели уходило до четверти расходов бюджета. Всего же государство ежегодно перемещает за границу суммы, эквивалентные половине федерального бюджета. В удовлетворении интересов иностранных кредиторов был и остается смысл политики бюджетного профицита, достигаемого за счет недофинансирования государственных социальных обязательств.