Бондаренко Валентина Михайловна — ведущий научный сотрудник Института экономики РАН,
директор Международного фонда Н.Д. Кондратьева

Сегодняшняя ситуация в мире и в России характеризуется наступлением по всем направлениям финансового и экономического кризиса. Мир, в который раз, сталкивается с ситуацией, к которой оказывается совсем не готов. Начинается лихорадочный поиск сначала виновного, а уже потом, изобретаются рецепты лечения этого явления. Болезнь лечится методом проб и ошибок, без глубокого теоретического осознания механизмов произошедшего, а значит без гарантии полного выздоровления. Согласитесь, что теория нам необходима и при решении проблемы построения информационного общества, тем более, если сегодня уже идет разговор не только о построении информационного общества, а о формировании Электронного государства XXI века . Очень опасно, если изначально будет выбран неверный путь.

Сегодняшняя ситуация в мире и в России характеризуется наступлением по всем направлениям финансового и экономического кризиса. Мир, в который раз, сталкивается с ситуацией, к которой оказывается совсем не готов. Начинается лихорадочный поиск сначала виновного, а уже потом, изобретаются рецепты лечения этого явления. Болезнь лечится методом проб и ошибок, без глубокого теоретического осознания механизмов произошедшего, а значит без гарантии полного выздоровления. Согласитесь, что теория нам необходима и при решении проблемы построения информационного общества, тем более, если сегодня уже идет разговор не только о построении информационного общества, а о формировании Электронного государства XXI века . Очень опасно, если изначально будет выбран неверный путь.

Вместе с тем, исследования этой проблемы говорят о том, что нет, и не может быть отдельно взятой теории построения информационного общества – это проблема не техническая, не технологическая, и не экономическая, а обществоведческая, общесистемная. То есть понимание этой проблемы лежит в русле теоретического осмысления закономерностей в развитии человеческого сообщества в целом и всех его подсистем в любом разрезе.

В подтверждение этого тезиса я всегда привожу следующие примеры. В начале 80-х гг. прошлого столетия началось внедрение компьютеров в народнохозяйственный комплекс СССР и на их основе создание различных типов АСУ. Академик В. Глушков был первопроходцем этих разработок. Но в итоге он пришел к заключению, что использовать компьютер в той системе отношений, которая сложилась в СССР – это все равно, что ставить на телегу реактивный двигатель. Система оказалась невосприимчивой к достижениям научно-технического прогресса.

В существующих сегодня моделях развития проявилась другая крайность. Широкое распространение информационных, генных и нанотехнологий, виртуальной реальности, биологических компьютеров из молекул ДНК привело к тому, что создались условия, когда можно непосредственно соединить мозг человека с компьютером и создать человеко-машинный кибернетический организм – киборга. Появление самообучающихся роботов создало угрозу замены и отставания людей от машин уже в области интеллектуальной деятельности. Появилась реальная угроза превращения людей в рабов машин.

Особенно важно понять, что сегодня многие страны, в том числе и Россия, стремятся, делать, правда пока безуспешные усилия, чтобы перейти на инновационный путь развития, на путь формирования общества, построенного на знаниях. Многие страны приступили к разработке своих национальных инновационных систем, в арсенале которых разработки шестого технологического уклада: нанотехнологии, биотехнологии, фантастические информационные технологии и технологии систем безопасности. Но нет никакой гарантии, что эти достижения будут использованы не в разрушительных целях, а пойдут на благо человека.

Между тем прогресс науки и техники продолжается, и на повестку дня встал вопрос не просто о построении информационного общества, а о создании Электронного государства XXI века. Однако существующие сегодня социальные, экономические, политические, организационные, научно-технологические различия не позволяют разным странам, регионам, муниципальным образованиям и разным людям в одинаковой степени пользоваться возможностями цифровых технологий.

Иными словами, сегодня, как и в советские времена, существующая модель развития человеческого сообщества в целом и России в частности (при всех произошедших за этот период ее трансформациях) входит в противоречие с достижениями науки и техники. Человечество стоит сегодня на грани самоуничтожения с помощью своих же интеллектуальных наработок, а в обществоведческом, гуманитарном плане оно так и не познало закономерностей своего развития.

Эти примеры я привела для того, чтобы показать, насколько велика ответственность за последствия принимаемых решений по построению информационного общества, особенно, если они не учитывают действия глубинных общих объективных законов, лежащих в основе развития человеческой системы.

Поэтому в своих докладах, выступлениях и в статьях я всегда рассматриваю теоретические проблемы построения информационного общества сквозь призму понимания закономерностей в развитии человеческого сообщества как целостной системы.

Выделю основные темы: «Информационное общество для всех – информационное общество для каждого человека в отдельности» [1. С. 97-99], «Интернет как средство сосредоточения всего человеческого сообщества в одно временное пространство» [2. С.143-144], «Новый методологический подход к обоснованию концепции и стратегии построения информационного общества» [3].

Данная статья, которая называется «Инновации, информационное общество и долгосрочная стратегия развития России» также посвящена теоретическим проблемам развития человечества в условиях формирования информационного общества.

Что объединяет все названные публикации – это то, что затронутые в них теоретические проблемы рассматриваются сквозь призму разработанной мною новой методологии познания закономерностей в развитии человеческого сообщества. На эту тему имеется уже много публикаций, в том числе и в зарубежных изданиях. В России в 2008 г. в издательстве «Экономика» вышла книга «Прогнозирование будущего: новая парадигма». Поэтому в статье я не буду подробно останавливаться на новой методологии познания. Затрону только основные ее положения, чтобы была понятна суть того, о чем я буду говорить дальше.

Прежде всего, хочу сказать, что разработка новой методологии познания не была самоцелью. Просто столкнувшись с противоречием в своих частных прикладных изысканиях, я смогла раскрыть его суть только тогда, когда стало ясно, чтообнаруженное противоречие носит системный характер. То есть противоречие в частном может быть осмысленно только через понимание целого, и может быть объяснено и разрешено с помощью объединения имеющихся разрозненных знаний.

Потребовалось их системное объединение через выявление целевой функции развития системы в целом и любой ее части в любом разрезе. Нужно было определить не просто цель развития человеческого сообщества, а конечную цель, которая не может стать подцелью цели более высокого порядка. Иными словами, потребовалось определить объективный смысл развития человеческой системы и понять, что человек живет не для того, чтобы обеспечить рост ВВП или создать как можно больше оружия для собственного уничтожения.

Человек живет для того, чтобы максимально развить и реализовать свой духовный и интеллектуальный потенциал с одновременным ростом уровня сознания и физического совершенства . Достигнув Высшего Разума, человек приближается к образу и подобию Создателя, т.е. сам становится богочеловеком и начинает создавать себе подобных. В этом и есть истинный смысл существования человека и Космос для реализации этой цели бесконечен.

Далее оказалось, что для объективной оценки развития системы по отношению к выявленной цели все многообразие процессов и явлений можно рассмотреть только через один показатель – время. Применяя этот показатель можно измерять и сопоставлять между собой неизмеряемое или несопоставимое, а самое главное, во времени соотносить с целевым идеалом абсолютно все стороны жизни человека и общества, и определять, на какой ступени человеческого прогресса по отношению к цели оно находится. Сегодня ни ВВП, ни ВНП, ни индекс развития человеческого потенциала, ни другие индикаторы не позволяют выявить причинно-следственную связь всех процессов и явлений, так как темп изменения экономической реальности выше темпа ее изучения. Поэтому современная наука не может точно определить, подошла ли она к опасной черте незнания, перешла ли за нее или еще имеет большой запас прочности. Думаю, что запаса прочности у традиционной или, как сегодня говорят – ортодоксальной науки, уже нет. Таким образом, знание человека об экономической реальности, нарастая лавинообразно, мгновенно устаревает, так как в момент использования этих знаний и получения выводов картина мира уже совершенно другая. Значит, нужны иная парадигма, иной показатель и иная скорость получения информации и знаний.

Из вышесказанного следует, что эффективность функционирования системы в целом и любой ее части можно и нужно рассматривать через один единственный критерий – непрерывное динамичное сокращение времени между возникновением потребности конкретного человека и ее удовлетворением. И все это при условии полного их разнообразия и равном, свободном доступе к материальным и духовным благам с целью максимально развить и реализовать свой духовный и интеллектуальный потенциал. Этот качественный показатель свидетельствует о том, что е сли время имеет тенденцию к непрерывному эволюционному сокращению, то человеческая система по отношению к цели развивается эффективно.

Сегодня многие прогнозисты подчеркивают, что в области мировой экономики значимость количественных показателей экономического развития (например, ВВП) уменьшается и на первое место выходит показатель качества развития. Поэтому с позиции достижения конечной цели развития человеческого сообщества мы должны априори знать, какие социально-экономические и политические структуры и какой технологический уклад адекватны этой цели, каков механизм их реализации и как при этом согласовываются интересы людей. Если нет адекватности указанных структур, технологического уклада и цели и, кроме того, отсутствует механизм ее реализации и механизм согласования самых разнообразных интересов людей, то система может принимать уродливые формы, вплоть до самоуничтожения. Найдя условия адекватности социально-экономических, политических структур, технологического уклада и механизма реализации цели, мы будем к ней тем ближе, чем быстрее будут протекать процессы. Если время сокращается, это означает эволюционное развитие человеческого сообщества по отношению к цели, а если возрастает – то доминируют инволюционные процессы развития, движение вспять.

В выше упомянутой книге «Прогнозирование будущего: новая парадигма» основной вывод, полученный благодаря новой методологии познания, заключается в том, что прогнозировать будущее можно только из будущего, то есть из того будущего, в котором уже достигнута цель. Иными словами, «Новая парадигма» заключается в том, что обосновывается острейшая необходимость выйти из методологической системы, в которой прогностический процесс осуществляется «из прошлого в будущее», выйти из системы, определяющей историческое движение сложившимися трендами. Предлагается изменить парадигму научного мышления, перейдя от принципа историзма, который и по сей день полагается единственно научным и в материалистической, и в идеалистической системе мышления, к принципу метаисторизма, т.е. к познанию того, что находится за сегодняшним днем, за пределами эмпирического восприятия.

Впервые прогностический процесс поставлен в зависимость от телеологии, от ее целеполагания. Но процесс формулирования такой цели – не некая умозрительная, с помощью игры воображения, конструкция, а выявление объективной цели развития нового метаисторического качества, которая может быть достигнута. Далее из этого нулевого пространства и времени определяем возможности и механизмы эволюционного достижения этого нового качества. Прогнозирование будущего из будущего никогда не формулировалось ни в отечественной, ни в зарубежной литературе.

Новизна заключается также в том, что впервые системный междисциплинарный подход использован в варианте, который заключается в определении влияния будущего на настоящее. Традиционный метод социально-экономической и научно-технологической прогностики, основанный на заимствовании идеологии классической механики, состоит в экстраполяции различных, подчас прямо противоположных, тенденций из прошлого и настоящего в будущее. Недостаток этой методологии очевиден: она не в состоянии учесть инволюционных процессов по отношению к выявленной цели, которые уводят развитие человеческой системы далеко вспять, так как увеличивающийся временной лаг между производством и потреблением, между целью и ее достижением неизбежно ведет к кризисным ситуациям, причем независимо от типа социально-экономических отношений в обществе .

Чтобы снять эту проблему, введем в нашу теоретическую модель третий базовый постулат — принцип минимизации, в идеале даже сведение к нулю этого временного лага между возникновением потребности и ее удовлетворением. Уже существующие сегодня методы современной информационной телекоммуникации способны справиться с этой задачей. В результате мы получаем знание, поступающее не из прошлого, а из будущего, что является лучшей предпосылкой устойчивого развития по предлагаемой теоретической модели социально-экономических отношений.

Проблему выбора долгосрочной стратегии развития России многие сегодня связывают с инновационным прорывом, с использованием инноваций как стратегического ресурса. Вероятно, об инновациях не говорит только «ленивый».

Но давайте зададим себе вопрос: «Что такое «инновации»? Это новые и принципиально новые разработки в области науки, техники, политики, экономики, социальной сферы или это инновация, которая, по Шумпетеру, исторически бесповоротно изменит способ производства вещей?

Если это первый вариант, то инноваций может быть огромное множество (например, столько, сколько раз сегодня о них упоминается на страницах печати и в интернете) и подвести их под формулировку Шумпетера будет сложно.

Если обратиться к Шумпетеру, то эти инновации должны быть сравнимы с паровой машиной, железной дорогой и электричеством, а следовательно, инноваций должно быть ограниченное число, может быть даже только одна единственная. Но как это узнать? Прежде чем попытаться ответить на этот вопрос, обратимся к чужому опыту.

Так, в 2004 г. был опубликован доклад «Обзор глобальных инноваций». Доклад был подготовлен сотрудниками корпорации IBM с учетом мнений ведущих мыслителей в сфере науки, клиентов, партнеров и других лидеров в областях, имеющих решающее значение для инноваций, из 96 организаций, расположенных в 26 странах и регионах.

Этот всемирный разговор сотрудники IBM затеяли с целью найти подход к инновациям с точки зрения выявления закономерностей в развитии общества. Но такой подход, основанный на методологии «Форсайт» и построенный на информации из прошлого, и пролонгируемой в настоящее и будущее, оказался слишком сложным и обширным. По сути дела найти его этому международному коллективу исследователей не удалось.

Поэтому в своих выводах сотрудники корпорации IBM ограничились только инновациями, лежащими буквально на поверхности в трех сферах: здравоохранение; государство и граждане; бизнес на работе и в жизни. А это уже не по Шумпетеру.

Получается, что, не познав закономерностей в развитии общества, нельзя найти ту инновацию, которая даст ответ и решит самые острые проблемы современности. Мне представилась возможность пойти другим путем. Я попыталась найти ответ на поставленный вопрос и на многие другие, рассмотрев их сквозь призму новой методологии познания закономерностей в развитии человеческого сообщества.

Не останавливаясь подробно на технологии проведенного исследования, перейдем сразу к тем результатах, которые позволяют понять вопрос об инновациях, информационном обществе и выборе долгосрочной стратегии развития России. Сопоставление существующей практики развития России и мира с теоретически обозначенной единой целью позволило определить, что:

Главная особенность, которая объединяет все существующие на планете модели развития (неолиберальная, кейнсинская или тоталитарная) – это ориентация производства на удовлетворение потребностей (спроса) абстрактного конечного потребителя через стихийную, архаичную рыночную форму связи с конкретным человеком. Однако при сегодняшних скоростях изменения экономической реальности неопределенность потребления привела к возникновению и глобальному нарастанию диспропорции во времени производства и времени обращения товаров и денег. По терминологии Тоффлера – к десинхронизации всех процессов.

Время обращения многократно превышает время их производства. Это прямо или опосредовано является базисом всех других диспропорций, негативных и кризисных явлений.

Российская модель в этом отношении самая проблемная, так как, с учетом территориальной протяженности России, диспропорции во времени производства товаров и денег и их обращении имеют наиболее выраженный характер.

Например, такой фактор, как создание стабилизационного и резервного фондов, Фондов развития и других специализированных фондов для хранения денежных активов страны, и одновременное их размещение на счетах зарубежных банков, и различных компаний привел к тому, что т олько сам факт создания стабилизационного фонда означал в 2004 г. задержку движения денежных средств вне оборота на 12 дней. На начало 2007 г. этот показатель уже составил более 95 дней, а сейчас он перевалил далеко за сотню. Если к этому прибавить время, в течение которого указанные средства будут находиться на зарубежных счетах, то данный показатель многократно возрастет. Между тем эти деньги получены за счет реализации природных ресурсов, высокотехнологичного оборудования, интеллектуальных разработок.

Если к этому прибавить еще и другие факторы, то мы увидим, насколько велики диспропорции. Например, такой фактор какцифровое неравенство между регионами, между различными органами местного самоуправления, между конкретными людьми, отсутствие единого информационного пространства и использование ИКТ в основном для формирования, хранения и переработки информации, для государственных, внутрифирменных и внутрикорпоративных нужд, приводит к тому, что десинхронизация всех процессов усиливается.

Опираясь на вышесказанное можно сделать основной вывод – сохранение в перспективе ориентации производства на удовлетворение потребностей (спроса) абстрактного потребителя приведет к ускоренному уничтожению не только всех видов ресурсов, но и к истреблению самого человека. Сегодняшний финансовый, а вернее системный кризис, является тому полным подтверждением.

Системный кризис вот-вот перешагнет точку возврата и будет утрачена управляемость на всех уровнях и возможность создать критическую массу иной модели развития. Глубинные причины лежат на системном уровне – в существующей модели развития.

Таким образом, главной стратегической задачей становится необходимость изменения содержания экономической и социальной политики государства в направлении перехода на воспроизводственную траекторию развития внутри страны с ориентацией на конечный результат. Сокращение времени между возникновением и удовлетворением потребностей (спроса) каждого конкретного человека на основе его заказа (без производства лишней продукции) должно стать основным ориентиром развития.

Если сегодня, синхронно во времени и в пространстве, намеченная диверсификация экономики в отдельно взятых отраслях не продолжится по всей воспроизводственной цепочке, вплоть до производства и потребления конечных продуктов конкретным человеком, то диспропорции и десинхронизация всех процессов возрастут. Все усилия и те вливания, которые сегодня предусмотрены в промышленность, в высокие технологии и в сельское хозяйство будут напрасны.

При сегодняшних скоростях изменения экономической реальности, чтобы обеспечить эффективное использование государственных бюджетных вложений и не допустить дальнейшего разгула инфляции, уже недостаточно связывать их только с реальным ростом производительности труда. Их надо связывать с производительным потреблением, чтобы все, что произведено реально потреблялось. Добиться этого можно только через конкретный заказ конкретного человека, не производя ничего лишнего. Это позволит быстрыми темпами повысить благосостояние всего народа равномерно на всем пространстве России.

Эффективным средством устранения диспропорций и десинхронизации всех процессов во времени производства и обращения товаров и денег и их синхронного ускорения в огромном пространстве России призваны быть информационно-коммуникационные технологии (ИКТ). Но это при условии, если ИКТ рассматриваются как суперсовременное средство коммуникации между людьми, пришедшее на смену телеграфу и телефону и позволяющее при сегодняшних скоростях производства и потребления в реальном времени, в режиме « on — line » согласовывать их интересы.

Западная экономика последней четверти XX века показывала, что, развиваясь, рыночные отношения проходили различные стадии. От низкого уровня (архаичные, свободные, непредсказуемые) до самого высокого (организованные, прямые связи, контрактные отношения на всем пути движения товара со знанием точного результата). Более того, в контрактной экономике при производстве товаров по заказу потребителя объектом купли-продажи становилась не сама произведенная продукция, а особый товар – информация, благодаря тому, что капиталистический рынок уже опирался на глобальную информацию, полученную по сетям кабельного телевидения, телекоммуникационной, спутниковой связи, интернету.

В более позднее время это направление в развитии западной экономики оформилось как пост-Фордизм.

Фордизм как экономическая система организации массово-поточного производства возникла в США в 1-й четверти XX века. Основой данной системы организации труда и производства стал сборочный конвейер, а также типизация продукции, стандартизация и унификация деталей, их взаимозаменяемость и т.п.

Форд является пионером технологий, обеспечивающих дешевое массовое производство и массовое потребление. Массовое потребление стало нормой в те годы, когда зарплаты были относительно высокими, а цены на товары падали. Поскольку производство и потребление осуществлялось в рамках национальных границ, то есть в рамках одного государства, то какое-то время между ними достигалось относительное равновесие. Пока не были нарушены пропорции между временем производства товаров и временем их обращения, повышение производительности труда вело к снижению цен.

1945-1973 г.г. называют годами равновесия между массовым производством и потреблением. Этот период можно условно назвать временем согласованных интересов между производителями и потребителями. Пост-фордисты называют их фордистско-кейсианскими. В эти годы наблюдался постоянный экономический рост и почти полная занятость населения. Реклама и телевидение стимулировали массовое потребление, которое было основой стабильного массового производства, и между ними существовал некий баланс. Рост доходов и полная занятость обеспечивали устойчивость экономики.

Национальное государство было местом экономической активности и на его территории обычно доминировали национальные корпорации. В каждой области были 2-3 доминирующие компании. В развитых странах в этот период внутренний рынок обеспечивался национальными производителями.

Постепенно фордистский режим стал нестабильным. Наметились тенденции перепроизводства массовой продукции, время обращения товаров стало превышать время их производства, начался рост цен и инфляция, режим накопления капитала стал нестабильным.

Во второй половине 1970-х годов в Европе возник экономический кризис на основе перепроизводства одних товаров и неудовлетворенного спроса на другие. Стало ясно, что фордистская и фордистско-кейсианская модели не работают. В это время и появился подход пост-фордизма, который системно объяснял происходящее, отдавая главную роль информации. Этот подход был озвучен группой мало известных в России французских интеллектуалов, которые в начале своей деятельности находились под влиянием экономических идей Маркса и изучали воспроизводство общественных отношений – Michel Aglietta , David Ferbach и Alain Lihietz . Ключевыми вопросами для них были – как обеспечивается накопление капитала? Как общество управляет нестабильностью? Поиск ответов привел их к выводу, что с середины 1970-х годов в Европе начали возникать новые режимы накопления капитала, что фордистский режим накопления капитала, который держался в Европе с 1945 до середины 1970-х, стал нестабильным и начал уступать место режиму, который был назван ими пост-фордистским.

Уже в то время авторы пост-фордизма утверждали, что массовое производство стандартизированных продуктов, изготовленных по общей технологии и в больших объемах исчезает, так как произошло массовое перенасыщение потребления этой продукцией. Исчезает массовое производство и массовое потребление. Если в период фордизма главной была стандартизация, то в период пост-фордизма на первое место вышла гибкость, то есть система производства которая благодаря возможностям современных электронных систем, включалась только после поступления заказа,

Появилась также и гибкость потребления, – речь шла о том, что электронные технологии позволяли предприятиям обеспечивать большее товарное разнообразие, чем раньше, а также эффективно производить небольшие партии товара. Менялась структура производства, которое переходило от массового производства к гибкой специализации, к распределенным системам, перенастраиваемым в реальном времени в зависимости от заказанного вида продукции. Основой этого производства становились информационные технологии и интеллектуальный труд. Между производством и потреблением намечался консенсус, а между производителями и потребителями согласование интересов. К сожалению, эти тенденции не были замечены, а их авторы не были услышаны. Мир пошел по другому пути. Сегодня информационные технологии становятся самоцелью развития и средством создания глобальных рынков.

На этом фоне роль национальных государств начала падать. В целях поиска рынков сбыта массовой стандартизированной продукции и увеличения капитализации открылись национальные границы для продвижения товаров и денег, усилилась международная конкуренция, подрывая национальный суверенитет государств, возникли транснациональные корпорации (ТНК). Торговля, как связующее звено между производством и потреблением, из внутренней, ограниченной рамками одного государства, превратилась в международную торговлю. На глазах стремительно развернулись процессы глобализации.

Глобализация рынков, финансов и производства стала возможной благодаря возникновению глобальной информационной инфраструктуры, которую характеризует:

• глобализация информационных услуг, прежде всего таких, как современные финансовые, страховые, банковские и рекламные услуги. Без этих услуг ТНК не смогли бы функционировать. Производство и распространение информации о рынках, потребителях, регионах, рисках, партнерах, налоговых системах и пр. – суть этого бизнеса, который получает прибыли за счет анализа и своевременного предоставления информации;
• резкое увеличение инноваций в сфере ИКТ в последние годы. Глобализация стимулирует развитие компьютерных технологий, обеспечивающих сотрудничество крупных международных организаций;
• растет скорость и объемы информационных потоков за счет появления глобальной инфраструктуры.

Скорость всех этих процессов постоянно нарастала. Ученые по-разному объясняли такие перемены. Например, Даниэл Белл назвал этот период «переходом от индустриального к постиндустриальному обществу». Он связал этот процесс со сдвигом от производства товаров к производству услуг. Эти идеи были подхвачены и российскими учеными. Производство информации, информационно-коммуникационных технологий и услуг, наряду с производством денег ради денег, становятся самоцелью. В этот котел и стекаются капиталы. Корпорации получают баснословные прибыли. Недаром самым богатым человеком на планете до последнего времени был признан Билл Гейтс, основатель корпорации Microsoft . Сейчас он в рейтинге на 3-й позиции с состоянием в 58 миллиардов долларов. По-прежнему на верхних позициях рейтинга самых богатых людей присутствуют не только владельцы компьютерных компаний, но и владельцы интернет-порталов, супермаркетов, масмедиа и игорных заведений, а особенно финансовых структур, занимающихся с помощью информационных технологий куплей и продажей виртуального капитала. Именно поэтому американский финансист Уоррен Баффет возглавил опубликованный журналом «Форбс» список богатейших людей мира. Состояние Баффета оценивается в 62 миллиарда долларов. За прошлый год его богатство увеличилось на 10 миллиардов долларов благодаря 25%-ному росту акций его инвестиционной компании «Беркшир Хэтэвэй». Второе место у мексиканца Карлоса Слима: телекоммуникационный магнат и богатейший человек Латинской Америки сейчас имеет 60 миллиардов долларов, его капитал возрос на 11 миллиардов долларов. И никто не вкладывает свои миллиарды в производство, ориентированное на потребности конкретного человека, хотя это могло бы обезопасить собственные капиталы и спасти мировую экономику от финансового и экономического кризисов и войн.

Глобализация связей в мировом хозяйстве стала всеобъемлющим фактором экономического развития в мире в целом и в каждой из стран. Нет практически ни одной национальной экономики в мире, в которой бы могли приниматься внутренние решения вне зависимости от внешней среды.

По мнению Элвина Тоффлера, автора бестсселера «Третья волна», глобализация не есть нечто необходимое, именно последняя привела к изменению пространственных и временных отношений, к полной десинхронизации человеческих отношений на планете. В моих статьях 2001 г. уже было показано, что глобализация в том виде как мы ее сегодня наблюдаем, – это момент в истории развития человеческого сообщества. Не успев возникнуть, она начнет сама себя отрицать. Так оно и произошло. Например, для глобального бизнеса остается все меньше времени для принятия все больших решений. В финансовой деятельности для принятия правильных решений счет пошел уже на миллисекунды. В правительственных структурах принятие решений растягивается на годы. По мнению Тоффлера, массовое производство, массовая реклама и массовая культура устарели. Наступает время индивидуализированного производства с помощью компьютера для конкретного индивида (кстати, по моему мнению, все это должно было произойти еще вчера). Тоффлер пишет, что мы отходим от массового общества, и будем персонализировать все. Но, несмотря на миллионные тиражи его книг, как например в Китае, в которых объясняется, что такое «третья волна», Тоффлер считает, что целостной картины, целостного понимания происходящего он в своих исследованиях так и не получил.

Американский исследователь Т.Фридман определял глобализацию как неукротимую интеграцию рынков, наций-государств и технологий, позволяющую индивидуумам, корпорациям и нациям-государствам достигать любой точки мира быстрее, дальше, глубже и дешевле, чем когда бы то ни было прежде. В этих условиях связи между производством и потреблением необозримо удлинились во времени и в пространстве, произошло полное рассогласование интересов производителей товаров и конечных потребителей. Вместо согласования интересов, мы получили их нарастающую поляризацию и неудержимый рост цен. Следовательно, реализовать цель развития человеческого сообщества не представлялось возможным.

Выводы, которые делали многие авторы, исследуя данный вопрос, начиная с XVI — XVIII вв. и до наших дней (от меркантилизма до теорий М. Портера и «мир-системного» подхода И. Валлерстайна), довольно жесткие. Вот некоторые из них:

• с развитием глобализации в мире усиливается социальное расслоение как в целом на планете, так и внутри каждой страны. За 25 лет активного продвижения глобализации в конце ХХ и в начале XXI в. более 80% созданных в мире богатств оказалась в распоряжении менее 20% населения планеты;
• на планете Земля сегодня три миллиарда человек зарабатывают менее двух долларов в день. Один миллиард человек не имеет постоянного доступа к питьевой воде. Еще один миллиард не имеет крыши над головой. При этом дневной доход среднестатистического гражданина Швейцарии равняется годовому доходу среднестатистического жителя Эфиопии;
• глобализация сделала главным субъектом экономических отношений в мире транснациональные корпорации. Совокупный продукт 500 крупнейших ТНК равен более 60% мирового валового продукта. Многие из ТНК затмевают по своей экономической силе не только небольшие, но и крупные государства;
• нынешние высокоразвитые страны, в течение длительного времени, развиваясь быстрее и результативнее, чем остальной мир на основе безграничности денежной и ресурсной базы, вовлекаемой в производство и потребление на довольно ограниченном пространстве, ввергли в глобальный финансовый и экономический кризис всю планету.

Эти выводы говорят сами за себя. Не случайно за последнее время в мире существенно усиливалось внимание к перспективам дальнейшего развития человечества. Появилось большое число долгосрочных прогнозов об ожидаемых тенденциях мирового и регионального развития. В них подчеркивались опасения, связанные со значительным влиянием экономического роста в динамичных странах и в мире в целом на наращивание потребления природных (прежде всего, энергетических) ресурсов, которое превосходит все экологически допустимые нормы. Современная экономика, как считали аналитики и прогнозисты, либо должна кардинальным образом перестроиться (а это в любом случае связано с большими потрясениями и хотя бы временным упадком), либо достигнуть пределов своего развития и войти в полосу кризиса и распада глобальных экономических связей, что мы сегодня в полной мере и наблюдаем.

Таким образом, анализ мировых тенденций формирования искомой модели человеческих отношений показал, что, едва приблизившись к той форме отношений, в которой будут согласованы интересы производителей и потребителей, мир стремительно откатился в обратном направлении. Эти же тенденции еще в большей степени характерны для России.

В существующей сегодня концепции построения информационного общества присутствует конкретный человек только в регистре данных, со своим идентификационным номером как подконтрольный субъект для потребностей государственного управления всех уровней. В этой концепции отсутствует конкретный человек как производитель всех благ и их потребитель, нет возможности согласовать интересы производителя и потребителя в реальном времени и пространстве, тем самым сократив имеющиеся диспропорции времени производства и обращения товаров и денег. В самом ближайшем будущем сеть интернет будет уже полностью удовлетворять потребность человека в информации, предлагая ему эффективные инструменты не только получения информации, но и ее поиска, производства и передачи. В совокупности с достижениями мобильной связи интернет полностью удовлетворяет потребность человека в общении и в возможности согласовать свои интересы с интересами других. Приведу яркий пример. Пожалуй, самая большая заслуга цифрового века заключается в том, что сегодня возможность творчески реализовать себя получил практический каждый одаренный человек, в том числе те люди, которые еще лет 20 назад по разным причинам не имели ни малейшего шанса заявить о себе как о представителях какой-нибудь творческой профессии.

Наиболее ярко процесс «информатизации творчества» позволяют проиллюстрировать «пишущие профессии» – журналисты, писатели, поэты. Больше нет необходимости жить в крупном городе, иметь широкие связи в писательской среде, чтобы получить возможность опубликовать свой труд. Достаточно грамотно, интересно, и главное талантливо писать. Отправить же рукопись, пройти стадию редакторской правки, заключить договор и получить гонорар – сегодня все это можно сделать, не выходя из дома. При этом издательство может находиться на другом конце света.

Поэтому следующая стратегическая задача – сформировать в реальном времени механизм согласования интересов всех участников воспроизводственной цепочки до конечных конкретных потребителей. Самая короткая взаимосвязь во времени и пространстве между производственными звеньями, выпускающими конечные продукты потребления, и человеком может быть осуществлена на местном (муниципальном) уровне самоуправления; любая другая связь – это связь, растянутая в пространстве, следовательно, и во времени. Такой уровень позволяет интегрировать все сферы материального и нематериального производства в региональный комплекс как органическую составную часть всего хозяйственного комплекса России. Эффект прямых связей будет достигнут тем, что ассоциированному производителю, абсолютно самостоятельному и свободному, должен противостоять ассоциированный потребитель. Сам факт столкновения интересов контрагентов, принадлежащих к двум лагерям экономики – производству и потреблению даст самый главный искомый эффект – синхронизацию движения товаров и денег, снижение имеющейся сегодня огромной диспропорции во времени их производства и обращения. Таким образом, будет получен единственно возможный инструмент, благодаря которому снимутся все системные причины разразившегося сегодня глобального финансового и экономического кризиса. Следовательно, обязательным условием формирования эффективного механизма взаимосвязи производства и потребления (или механизма согласования интересов и на этой основе удовлетворения потребностей людей) является отказ от согласования интересов через центр более высокого уровня, а на каждом местном уровне должна быть создана максимально современная инфраструктура взаимосвязи с каждым конкретным человеком, обеспечивающая в реальном времени согласование интересов производителей и потребителей. Такую роль могут выполнять быть информационные системы взаимосвязи с конкретным человеком: ассоциаций малых высокотехнологичных предприятий производителей, высокотехнологичных структур торговли, образования, здравоохранения, жилищно-коммунального хозяйства и т.п., банковских, финансово-кредитных структур, структур гражданского общества и других институтов.

В мировой и российской практике развития образования, медицины, торговли, и т.п. уже имеется большое количество аналогов создания подобных разрозненных систем. Одним из ярких примеров может служить Московская высокотехнологичная сеть магазинов шаговой доступности « Утконос » ( www.utkonos.ru).

Сегодня имеются интернет-магазины по многим группам товаров, дистанционное образование, интернет-медицина, и многое другое (практически по всему спектру потребностей), только все надо соединить в единую систему в едином информационном пространстве на каждом местном уровне. Примером также могут быть и нтегрированные информационные системы предоставления и учета адресных социальных услуг населению на основе унифицированной индивидуальной социальной карты. Такие системы уже созданы в Самарской, Тверской, Нижегородской, Пензенской области, в Краснодарском крае и других регионах. Поэтому на каждом местном уровне должна быть создана с помощью ИКТ максимально современная инфраструктура взаимосвязи производителей товаров и услуг с конкретным потребителем. Это позволит в реальном времени согласовать их интересы.