Как делается прогноз в нормальной ситуации в нормальных странах? Допустим, разработан прогноз развития экономики. Есть верификация, модели, они обсуждаются, есть компетентные люди, способные заявить: да, наше научное сообщество понимает, что на данный момент времени у нас нет модели лучше, поэтому на нынешнем уровне технологии мы будем прогнозировать экономику, исходя из нее. С течением времени посмотрим, насколько хорошо мы предсказали будущее и будем корректировать наши модели.

Что происходит в нашей стране? Команда правительства меняется довольно часто. Она организует свой аналитический центр, приводит специалистов по прогнозу, которые принимают решения. И когда правительство спрашивают, что же произошло, что же вы наделали, обычно отвечают: «Знаете, у нас такой прогноз был. Из него мы и исходили». Для того чтобы таких разговоров не было, отчасти поддавшись эмоциям. Дума, я полагаю, и принимает закон о прогнозе.

Н.П. Лаверов: Тогда хочу продолжить. Если примут этот закон, то мы будем действовать в каких-то законом определенных рамках, неудачи прогноза будем сваливать на то, что закон принят и никакие модели не нужно менять. Вы вообще видели, что там записано?
Г.Г. Малинецкий: Видел. В нем к прогнозу подходят так, как будто мы живем во времена Лапласа, в частности, игнорируется наличие объективного горизонта прогноза. С этой точки зрения, на мой взгляд, закон неразумен. Надо более трезво оценивать возможности современной науки. К тому же в нем не предусмотрено еще одно обстоятельство. По идее, прогноз — это процесс. Есть некая комиссия. Вы даете ей прогноз и в результате выясняется, работает или не работает ваша методика. Выясняется прежде всего на основе того, сбылся прогноз или нет. Однако такого механизма нет ни в Гостехнадзоре, его нет в массе других жизненно важных ведомств, в частности в Министерстве обороны. Если бы всюду дело было бы поставлено примерно так, как с прогнозом землетрясений, а именно: прогноз — это, с одной стороны, однократный акт, а с другой — это технология и постоянная работа, которую надо совершенствовать, проблем бы не было.
Полагаю, что если не проявить инициативу, то закон о прогнозе примут без поправок, которые могла бы внести Российская академия наук.

Академик Д.С. Львов: Сегодня в области экономики существуют так называемые альтернативные подходы к социально-экономическому прогнозированию, которые можно представить в виде своеобразных конусов, расширяющихся со временем. В нашей нынешней ситуации пересекающаяся область этих конусов оказывается настолько мала по времени, что различные альтернативы развития, скажем, макроэкономических параметров экономики России, оказываются практически неразличимы. В этой связи у меня к вам два вопроса. Хотя бы в приблизительной оценочной форме вы исследовали знаменитый прогноз Грефа? Оценивали ли вы, сколько стоит расширить горизонт прогноза и посмотреть немножко дальше, чем мы имеем возможность сегодня?
Г.Г. Малинецкий: К сожалению, для такого рода работы мы не нашли заказчика, хотя нам очень хотелось этим заняться. Когда в нашем институте обсуждалась программа Грефа, то первая мысль, которая возникла у нас, — а где те модели, на которых основана, например, та жуткая пенсионная альтернатива, которая нарисована у Грефа? Да, работающих будет меньше, но людей-то пенсионного возраста также будет меньше! Поэтому принимаются совершенно жуткие вещи, исходя из неясных моделей.
И вот когда мы обратились в центр Грефа с просьбой предоставить Институту прикладной математики модели, на которых базируется программа Грефа, молчание было нам ответом. Я полагаю, что у нас просто очень низкая культура, если считается нормальным, когда человек выдвигает программу, никак ее не обосновывая прогнозами и серьезными моделями.

Хочу обратить внимание еще и на такой факт. Сейсмологи научились прогнозировать землетрясения благодаря тому, что у них есть огромные массивы данных, которые каждый, делающий прогнозы, может анализировать. В экономической статистике ничего похожего нет. Мало того, что каждое сколько-нибудь небольшое ведомство, имея свои статистические данные, их никому не обязано давать и зачастую норовит продать. Многие важные данные просто не собираются или выбрасываются.

На мой взгляд, Думе следовало бы принимать не закон о прогнозе, а закон о статистических данных, которые являются стратегически важной информацией.

Академик Г.А. Месяц: Хочу заметить, что три академических института дали заключение о программе Грефа. Главный вопрос был такой: можно ли в рамках тех концепций или моделей, которые предложены, обеспечить 5%-ный рост ВВП, который заложен в программе Грефа. Один институт дал 1% роста, другой — нулевой рост, а третий минус 1%. Так что вы абсолютно правы: модели никто не показывает. А те модели, которые имеют наши ученые-экономисты, они, конечно, более реалистичны.

———————————————————————————

В обсуждении научного сообщения приняли участие:
академики А.Ф. АНДРЕЕВ, Р.Ф. ГАНИЕВ, Ю.А. ИЗРАЭЛЬ, Н.А. КУЗНЕЦОВ, Д.С. ЛЬВОВ,
доктор технических наук С.Ю. МАЛКОВ (Центр проблем стратегических ядерных сил Академии военных наук),
академики Г.А. МЕСЯЦ, Р.И. НИГМАТУЛИН, Н.А. ПЛАТЭ, Д.В. РУНДКВИСТ, В.И. СУББОТИН.

Академик А.Ф. Андреев: Здесь все время говорилось слово «прогноз». Между тем прогноз — это то, чем занимается наука всегда: по данным начальным условиям определить, что будет с системой потом. Поэтому наш разговор о прогнозе -это фактический разговор о судьбе науки в современном обществе. Когда Дума принимает закон о прогнозе, она тем самым принимает закон о науке. Нельзя отделить прогноз от науки и науку от прогноза. Это одно и то же.

В последнее время под проблемой прогнозов имеется в виду действительно нечто жизненно важное для экономики, для жизни, поэтому отношение к прогнозу чисто человеческое, оно как бы отличается от отношения к науке. Я с этим глубоко не согласен.

Доклад мне очень понравился. В нем показано, что когда мы приступаем к решению какой-то задачи о прогнозе, то есть предсказании, что будет со структурой, с системой, надо иметь в виду всякие тонкости, которых тут очень много. Система может с очень большой точностью описываться простыми уравнениями, и это есть модель системы. Никакая простая модель полностью систему никогда не опишет. Всегда есть что-то неучтенное. Простая модель имеет некоторую точность, и бывает, что точность очень хорошая. Но когда система развивается, она может войти в область неустойчивости. Это может быть собственная неустойчивость модели, которая всем очевидна, а может быть неустойчивость по отношению к параметрам, в этой модели не учитываемым. Тогда, сколько бы вы ни анализировали модель, неустойчивости не увидите. Докладчик приводил пример с электромагнитным полем в маятнике, действие которого, на первый взгляд, не видно.

Я не согласен с тем, что до 60-х годов прошлого века люди всего этого не понимали. Просто начиная с 60-х годов наука о прогнозировании начала бурно развиваться. Сейчас эта очень важная область исследований находит все большее применение во всех науках и в обществе. Эти прогнозы, в принципе, ничем не отличаются от всех тех задач, которые наукой уже очень давно решены. И к ним надо относится с тем же почтением, как и вообще к науке.

———————————————————————————

Ю.А. Израэль: Выскажу несколько замечаний. Что касается метеорологических прогнозов, то тут предел предсказуемости две-три недели. В климатологии, о чем говорил академик Голицын, ученые даже отказались от слова «прогноз», они используют слово «проекция». Они дают эти прогнозы на 50, на 100 лет вперед, отнюдь не рассчитывая каждую отдельную траекторию. Поэтому надо понимать, что есть два различных подхода к прогнозам.

Теперь о запроектных авариях, о которых упоминал академик Субботин. Эти аварии, как правило, рассматриваются в проектах, они тоже как бы допускаются. Но есть такие аварии, о которых докладчик сказал, что они настолько редкие, что ими пренебрегают. Так нас как раз больше интересуют именно они. Ведь Чернобыльская авария не вошла в категорию запроектных. Вся та фантазия, которую проектанты вложили в проекты атомных электростанций, не дошла до ситуации, которая реализовалась в Чернобыльской аварии, это известно. Поэтому, мне кажется, там, где речь идет о степенной статистике, где речь идет о редких событиях, надо еще раз внимательно посмотреть, к каким запроектным авариям эти данные относятся.

И последнее замечание. Я не читал закон о прогнозе, который обсуждается в Думе. Если это закон о порядке использования прогнозов, он инолне естественен, но если закон проповедует какие-то научные истины, то я думаю, таких законов в принципе не должно быть.

———————————————————————————

Н.А. Кузнецов: Назову еще одну причину ограниченности прогноза. Она связана с принципиальной ограниченностью компьютеров.

Если траектория системы заполняет некую область фазового пространства, то такую траекторию на вычислительных машинах мы не сможем прогнозировать «потраекторно». Дело в том, что вычислительные машины обладают разрядностью. Все уравнения переводятся в цифры. ( скажем, система уравнений в частных производных с помощью дискретизации приводится к системе уравнений в обыкновенных производных, и дальше идет счет. Но когда мы писали систему уравнений в обычных производных, мы предполагали, что часть координат непрерывна: одну часть координат мы дискретизировали, другую оставили непрерывной. В вычислительной машине нет непрерывных координат, там все координаты дискретны. У нас на каждом интервале времени существует конечный набор точек, куда может попасть система, то есть непериодического движения в принципе не может быть. И это надо четко понимать. Можно прогнозировать только распределения, но не каждую траекторию в отдельности.

В последние два-три года развиты методы, которые позволяют по полученным условиям полугиперболичности судить, можем ли мы на дискретных вычислительных машинах промоделировать эту траекторию в принципе. А если не можем, то как сделать так, чтобы на вычислительной машине посчитать распределение траекторий. Другими словами, мы не можем сказать, как будет идти траектория в фазовом пространстве, но можем сказать, что в окрестности этой точки она будет пребывать одно время, в окрестности иной — другое. Это тоже прогноз, но прогноз своеобразный.

———————————————————————————

В.И. Субботин: У меня очень короткая реплика по поводу Чернобыля. Сейчас уже все признают, что был дефект проекта. Кроме того, очень важно, чтобы система управления была бы самозащищенной: если кто-то начинает операции, противоречащие логике, она не должна их выполнять. К сожалению, это не было внедрено. Обращаю ваше внимание, что под термином «запроектная авария», «гипотетическая авария» часто скрывается дефектный проект.

———————————————————————————

Д.С. Львов: Доклад мне показался исключительно интересным своей многоаспектностью, включающей в том числе исследования экономических процессов. С моей точки зрения, такие исследования могли бы иметь большое прикладное значение. И в этой связи я попросил слово не случайно.

Как ни прискорбно мне, специалисту в области экономики, но я должен сказать, что мы оперируем информацией сугубо индивидуальной, с огромным числом наслоений. Поэтому любой экспериментатор, желающий с помощью модели, которой я пользуюсь, повторить мой результат, получит результат совершенно другой. Мы с легкостью необычайной позволяем вольно обращаться с важнейшими статистическими показателями. Везде актуальна проблема статистики, однако только в нашей стране система измерений, которой мы пользуемся, с самого начала имеет прогнозный период, близкий к нулю. А мы в такие прогнозы верим и создаем повышенные ожидания от экономической науки. Считаем, что якобы она что-то умеет, что-то делает, вместо того, чтобы анализировать модели, лежащие в основе тех или иных построений. Это первый момент.

Второе. Мне представляется совершенно очевидным, что в академии (и доклад, который мы прослушали, как мне кажется, наглядное тому подтверждение) имеется достаточно большой научный задел, используя который при анализе экономической информации, в оценке экономических параметров развития, можно сделать существенный шаг вперед. Однако академия сегодня стоит в стороне от этих работ (прошу меня правильно понять), демонстрируя абсолютную беспринципность. Мы знаем: то, что закладывается в развитие нашей экономики, научно не обосновано. А что мы делаем? — поднимаем руки, поддерживаем.

В заключение относительно ожиданий, которые мы создаем у студентов. В любом учебнике экономики описывается какая-то модель, предложенная лауреатом Нобелевской премии по экономике. Но модель не подтверждается реальной действительностью, потому что если вы возьмете различные временные интервалы, возьмете разные страны, эта модель не работает. Таковы факты и надо что-то с ними делать.

———————————————————————————

С.Ю. Малков: Мы занимаемся вопросами обеспечения и прогноза стратегической стабильности нашей страны в военной области. В последнее время мы расширили тематику, включив исследования, связанные с информационной стабильностью, социально-психологической, экономической и иной безопасностью. В сотрудничестве с Институтом прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН и другими организациями мы моделируем социальные процессы, в частности, исторические процессы.

Мы установили, что для общества закрытого типа, которое ограничено территорией и ресурсами, существует устойчивое состояние, такое общество — это замкнутая система. Если система разомкнута, то есть имеются соседи, нет жестких границ, то она сугубо неустойчива, как в свое время был неустойчивым феодализм. Для капиталистического общества устойчивое состояние существует, но область притяжения аттрактора непрерывно меняется, и при определенных соотношениях параметров возникает несколько аттракторов, которые при одном и том же уровне производительных сил могут привести к обществу феодального типа с неравномерным распределением доходов. Эта социальная структура тоже устойчива.

Другими словами, для социальных систем характерны переходы в локальный хаос, множественность аттракторов при одних и тех же макропараметрах. И когда мы говорим о прогнозах, то должны понимать, что точные прогнозы на какой-то достаточно большой период времени невозможны, это — самообман. Можно говорить только о прогнозах на короткий период, о наличии или отсутствии устойчивых состояний, причем этих устойчивых состояний, как правило, бывает несколько. Так вот, стратегия прогнозирования должна быть следующей: надо выяснять, какие параметры и в каком сочетании (потому что сочетание изменений параметров тоже очень важная вещь) нужно менять для того, чтобы попасть в нужное нам предельное состояние. Наша страна сейчас находится в аттракторе с малопродуктивным состоянием экономики, который характеризуется феодальной структурой общества.

Хотелось бы, чтобы в Академии наук уделялось больше внимания междисциплинарным исследованиям, а в вузах готовились студенты, которые бы хорошо владели и гуманитарной проблематикой, и методами нелинейного анализа. Если этого не будет, то существенного прогресса в прогнозировании ждать не приходится.

———————————————————————————

Р.И. Нигматулин: Думая, что сегодняшнее заседание — один из редких примеров, когда каждое слово, сказанное докладчиком и выступающими, чрезвычайно интересно. Не буду говорить о сути дела, но как депутат Государственной думы считаю нужным затронуть закон о прогнозе, который сейчас обсуждается в Думе. Я о нем тоже размышлял.

Всем известно, что цифры государственного бюджета основаны на прогнозе. Самый фундаментальный прогноз говорит о том, что ВВП на 2001 г. составит 7.5 трлн. руб., а госбюджет почти 1.2 трлн. руб. Принимается Налоговый кодекс, который тоже распределяет нормы. При этом правительство заявляет, что госбюджет оно сохранит. А на каком основании делается такое заявление? В зависимости от методики расчета ВВП цифры будут меняться. Наверное, для этого есть определенные стандартные методики. Это не уравнения с частными производными, это группа простых, может быть, десять-двадцать арифметических операций. Да нам не нужны десятки цифр, нам нужно знать 1 трлн. или 2 трлн. налогов мы соберем. И в этой связи правительство должно быть поставлено, по-моему, в рамки закона о прогнозе. Нужны ограничения по тем или иным цифрам госбюджета, которые каждый год утверждаются. И методика их получения, тем более что некоторые из них носят фундаментальный характер, мне кажется, должна быть регламентирована законом о прогнозе.

———————————————————————————

Р.Ф. Ганиев: Нелинейная механика — это та область, которой наш коллектив всю жизнь занимается, особенно в последние годы в связи с необходимостью разработки наукоемких технологических процессов. Но есть любители создать новую науку. Придумают название, берут пример из биологии, типа автоколебательной системы: зайцев много, волков больше; волков много, зайцев меньше. Это и есть новая наука — синергетика. Нет, наука только тогда становится наукой, когда есть общие математические модели, общие механизмы, общие методы. Их в синергетике нет! Есть разнообразные области применения, есть прекрасные аналогии, которые из механики могут брать физики, из физики — биологи. Но модели в биологии очень сложные, ими нужно заниматься конкретно и серьезно.

Кстати, недавно я прочитал статью математика В.И. Арнольда. На простейших математических системах он пытался прогнозировать некоторые социальные процессы. Это очень интересно, но при всем моем уважении к этому крупному математику, такими вопросами должны заниматься студенты, может быть, специалисты в области социологии, чтобы почувствовать тенденции. Модели, которые сегодня рассматривались, очень просты, поэтому специалисты в области социологии, экономических наук должны к ним относиться с большой осторожностью. Предстоит еще большая работа по созданию самих математических моделей. Мне бы хотелось больше услышать и об аттракторных моделях, и о хаосе.

Когда это модное направление появилось, мы, механики, хорошо знали, что в детерминированных системах наряду с регулярными процессами всегда наблюдаются и неустойчивые. Возьмем стакан, наполненный водой, и начнем его колебать. На каких-то определенных частотах поверхность жидкости в стакане будет совершать плоские колебания, на других частотах она будет вращаться, то есть пространственные движения будет совершать колебания в двух плоскостях. А между этими двумя состояниями существует неустойчивая область — вся жидкость будет совершать хаотические движения. Это явление описывается простыми механическими методами без участия таких терминов, как странные аттракторы, хаос и т.д.

В заключение хочу еще раз подчеркнуть, что модели, которые имеют отношение к социальным явлениям, к явлениям экономическим, очень сложны. И поэтому основывать на них далеко идущие выводы надо очень осторожно.

———————————————————————————

Н.А. Платэ: Я очень рад, что доклад вызвал такую хорошую реакцию, потому что был одним из инициаторов его постановки на заседании Президиума РАН. И действительно, здесь есть поле для размышления, для взаимодействия специалистов самых разных областей.

Несколько коротких комментариев. Конечно, шпроектные, плохо предсказуемые катастрофы должны нас интересовать, может быть, в первую очередь. Многие из здесь присутствующих помнят историческое заседание Президиума через два месяца после Чернобыля в этом зале, когда выступал Валерий Алексеевич Легасов, был Анатолий Петрович Александров. В то время вероятность этой аварии оценивались меньше, чем в 10-7 в год. И тем не менее она произошла. Вклад от проекта, может быть, в чем-то неудачного, конечно, был в аварии, но было и сумасшедшее сочетание многих других вещей. Мне кажется, мы должны иметь возможность оценить вероятность подобных событий с помощью моделей, предсказать их и дать какие-то советы, как можно было бы их предотвратить.

Что касается использования модельного подхода непосредственно в экономике, то мне кажется, такую возможность следовало бы обсудить. Многие десятилетия страна вкладывает огромные средства в агропромышленный комплекс. Советский Союз не могли накормить, и Россию не можем. Каждый раз у нас битва за урожай, битва за посевную, закупки и прочее. Может быть, здесь просматривается просто несовершенство политики. Я оставляю в стороне всякие идеологические и политические вещи, которые здесь накручены, но такие вещи надо посмотреть.

Георгий Геннадьевич Малинецкий демонстрировал рисунок, который показывает, как финансирование науки и образования сказывается на экономике. Из этого вытекает один очень важный вывод. Вот мы радуемся. Дума и правительство обещают увеличить на 30% бюджет на науку в 2001 г. Но если модели и расчеты правильны, то может оказаться, что эти 30% качественно ситуацию не изменят, и тогда наступит разочарование и недовольство: мы вкладываем в науку, а это никакого влияния не оказывает на экономику. Надо оценить критические величины ассигнований на науку в долях процента ВВП, которые бессмысленны с точки зрения дальней стратегии. А может быть, надо качественно показать, что увеличение ассигнований не на 30%, а на 300%, через два года приведет к росту экономики.

Вот такую воспитательную работу с правительственными чиновниками, с Думой и прочими следовало бы проводить нашим экономистам и представителям той группы, которую возглавляют Георгий Геннадьевич Малинецкий и Сергей Павлович Курдюмов.

———————————————————————————

Д.В. Рундквист: Я шел на этот доклад с очень большим интересом, потому что вопросы прогнозирования для геологии, для сейсмики — это дело номер один. К сожалению, ухожу с доклада без той ясности, которую надеялся вынести. Докладчик поставил исключительно важную задачу: решил рассмотреть вопросы прогнозирования всех процессов, явлений в социальной сфере, в природе, а также в техногенной сфере. Казалось бы, поставив такую суперобщую задачу, он должен был бы сделать суперобщие выводы, которые дальше мы будем детализировать в отдельных направлениях. К сожалению, выводы (я пытался их четко зафиксировать) мне будет трудно использовать.

Я нисколько не возражаю всем, кто высоко оценил доклад. Цель моего выступления — просто заявить о том, что когда ставятся подобные доклады, хотелось бы формулировать более четкие выводы по фундаментальным проблемам, которыми мы в дальнейшем сможем воспользоваться. Сверхобщее обобщение — такое, как нам было предложено, — малоперспективно.

В целом я очень рад, что такой доклад был. Это сверхважное направление, и я надеюсь, что будущие контакты позволят нам, и в частности мне, лучше понять, что же сегодня конкретно геологи могут использовать.

———————————————————————————

Г.А. Месяц: Наверное, трудно сделать доклад, из которого что-то новое получили бы и ядерщики, и механики, и экономисты. Думаю, это совершенно естественная реакция.

———————————————————————————

Г.Г. Малинецкий. Хочу поблагодарить за очень интересное обсуждение и прежде всего за понимание. Только один из выступавших понял меня с точностью до наоборот. Когда речь шла об авариях, было сказано, что есть технические системы, в которых можно пренебречь запроектными или гипотетическими авариями. В частности, при автомобильных авариях это можно делать. Но есть сложные системы, где так поступать нельзя, где надо рассчитывать на худшее. Наш институт совместно с Институтом проблем управления сейчас занимается сценарным моделированием именно худших ситуаций, с которыми мы можем столкнуться.

Что касается выводов из доклада, хотел бы. чтобы было понято следующее. Есть некие общие фундаментальные ограничения в прогнозировании. Сейчас наука установила принципиальные ограничения для прогнозов самых разных систем. Прогноз становится одной из важнейших технологий во многих областях. А в каких областях он наиболее эффективен — это, я думаю, тема для общей работы. Большое спасибо за очень интересную дискуссию.

———————————————————————————

Г.А. Месяц: Думаю, что многие сегодня почерпнули из доклада новую и нужную для себя информацию. Во всяком случае, появилось некоторое ощущение, что в различных отраслях науки есть очень много общего.

В условиях современного мира, информационной революции и компьютеризации, успехов математического моделирования сложных социоприродных процессов и вычислительного (на компьютерах) эксперимента неправомерно пользоваться старыми методами и моделями. Старые методы основаны на образцах линейного мышления и линейных приближениях, на экстраполяциях от наличного. Они часто связаны с чрезмерным усложнением модели, стремлением принять во внимание и включить в нее как можно большее число параметров. Прежние методологические подходы к моделированию сложных социальных процессов не учитывают, или по крайней мере, недооценивают, неоднозначность будущего, факторы детерминации эволюционных процессов из будущего, конструктивность хаотического начала в эволюции, роль быстрых процессов в развитии сложного и многое другое.
Синергетика является теорией эволюции и самоорганизации сложных систем мира. Выступая в качестве современной (постдарвиновской) парадигмы эволюции, синергетика, конечно, не может сказать, что конкретно происходит или будет происходить в мире. Неправомерно давать конкретные рекомендации, и тем более обещания, на основании синергетической методологии. Тем не менее синергетика может дать общие ориентиры для научного поиска, для прогнозирования и моделирования процессов в сложных социальных системах.
Синергетика может сказать, чего в принципе не может быть, т.е. сформулировать некие эволюционные правила запрета. Научный подход есть, по сути дела, всегда некое сужение направлений поиска. Знание ограничений, того, что в принципе не реализуемо, — это само по себе уже достаточно важное знание. Наиболее фундаментальные законы в науке формулируются именно как правила запрета (например, физические законы сохранения).
Разработка синергетической методологии философами и ее использование учеными-экономистами, политологами, психологами, социологами и т.д., специалистами математиками (а такой потенциал, равно как и опыт многолетнего сотрудничества ученых, специализирующихся в разных областях научного знания, у нас имеется) может позволить смоделировать в принципе спектр возможностей социального развития, определить сценарии будущего развития России, СНГ, более крупных геополитических образований и систем мира.
Современное состояние развития синергетического знания позволяет вести обоснованный поиск и находить конструктивные принципы коэволюции сложных систем мира. В частности поэтому она может стать основой построения моделей устойчивого развития стран и регионов в современном нестабильном мире.
Синергетика как теория нестационарных, эволюционирующих структур имеет под собой сегодня солидную основу в виде результатов нелинейного анализа, математического моделирования и вычислительного эксперимента. В настоящее время эта теория интенсивно развивается в ряде стран различными научными школами (И.Пригожин, Г.Хакен, Э.Ласло, М.Эйген, Ф.Варела и др.).
Синергетика радикально изменяет наше видение мира, разрушает прежние интеллектуальные табу и стереотипы мышления (страх перед сложным, негативное отношение к нестабильности и хаосу, экспоненциальность роста научной информации и народонаселения Земли и т.п.).
Сегодня становится очевидным, что необходим новый процессуально ориентированный язык для прочитывания и просчитывания будущего развития. Это — язык, высвободившийся из плена прежних противостоящих терминов «социализм» — «капитализм».
Это — язык становящихся структур, структур=процессов, структур развивающихся, соединяющихся и распадающихся. Это не просто узкопрофессиональный язык нелинейных математических моделей. Он включает в себя весь арсенал человеческого общения. Мировоззренческие следствия синергетического знания могут быть сформулированы без употребления математического инструментария и языка программирования. Словарь обычного языка достаточен для формулирования нового синергетического знания как know how, как нового способа мышления и постановки исследовательских задач.
Новая, базированная на синергетике, методология познания и прогнозирования развития сложных систем изложена в нашей книге.
Кратко сформулируем новые, предлагаемые синергетикой методологические подходы к моделированию развития сложных социальных систем.
Свертывание сложного. Неправомерно чрезмерно усложнять модели, вводить большое число параметров развития. Синергетика позволяет снять некие психологические барьеры, страх перед сложными системами. Сверхсложная, бесконечномерная, хаотизированная на уровне элементов среда может описываться, как и всякая открытая нелинейная среда, небольшим числом фундаментальных идей и образов, а затем, возможно, и математических уравнений, определяющих общие тенденции развертывания процессов в ней. Можно попытаться определить так называемые параметры порядка мирового развития.
Кроме того, структуры, которые возникают в процессах эволюции, так называемые структуры-аттракторы, описываются достаточно просто. Структуры-аттракторы эволюции, ее направленности или цели относительно просты по сравнению со сложнымм (запутанным, хаотическим, неустоявшимся) ходом промежуточных процессов в среде. Асимптотика колоссально упрощается. На основании этого появляется возможность прогнозирования исходя: 1) «из целей» процессов (структур-аттракторов), 2) «от целого», исходя из общих тенденций развертывания процессов в целостных системах (средах), и тем самым 3) из идеала, желаемого человеком и согласованного с собственными тенденциями развития процессов в средах.
Сверхбыстрое развитие процессов в социальных системах.Не следует ожидать плавного и устойчивого пути развития. Благодаря росту народонаселения Земли в режиме с обострением возрастает общая и локальная неустойчивость развития.
Проблема эволюционных кризисов носит общечеловеческий характер. Эволюционные кризисы и нестабильность угрожают не только России, но и всему миру. Перед лицом глобальных опасностей (падение астероидов, экологическая катастрофа, разгул терроризма, ядерный катаклизм) мир превращается в единое взаимосвязанное целое.
Эволюционные кризисы в определенной мере неизбежны. Ибо режимы с обострением (режимы сверхбыстрого развития, когда определенные характерные величины возрастают неограниченно за конечное время) ведут к нестабильности, к неустойчивости и угрозе вероятностного распада сложной структуры вблизи момента обострения.
Фундаметальный факт роста народонаселения мира с обострением, который исследован в работах С.П.Капицы (см. об этом, например: Капица С.П. Математическая модель роста народонаселения мира // Математическое моделирование. М.,1992. Т.4. N 6. С.65-79), во многом определяет характер современной стадии цивилизационного развития: ускорение мировых процессов, возрастающую нестабильность, множество возможных, угрожающих миру катастрофических ситуаций. Темпы роста народонаселения на Западе и на Востоке, в экономически развитых странах и странах развивающихся существенно различны. Чудовищный темп роста населения на Востоке, в азиатском и африканском мире — это сама по себе важнейшая проблема человечества, которая может менять геополитические оценки.
В соответствии с нашей моделью формирования структур в результате конкуренции двух факторов (наращивания неоднородностей в сплошной среде и их рассеивания), можно предположить, что рост экономического и культурного уровня, увеличение связей, контактов, обменов между людьми как аналог диссипативного фактора на социальной среде в некотором смысле приводит к торможению демографических процессов, подавляет рост народонаселения.
Поле путей развития. В основе синергетической методологии лежит представление о спектре путей эволюции сложных систем, поле путей развития. Это означает неоднозначность будущего, существование моментов неустойчивости, связанных с выбором путей дальнейшего развития, а особую роль человека в нелинейных ситуациях разветвления путей и выбора желаемого, благоприятного пути развития.
Важно понять, что социальные системы, как и любые сложные системы, имеют не один, единственный, а несколько альтернатавных путей эволюции. Путей эволюции много, и они определяются спектрами структур-аттракторов социальных сред как сред открытых и нелинейных. Причем изменения социальных сред приводят к перестройке спектров структур-аттракторов, к изменению спектров возможных путей в будущее.
Необходимо ясно осознавать наличие различных тенденций эволюции, неоднозначность прохода в будущее. Будущие состояния сложных социальных систем не просто открыты и непредсказуемы, существуют спектры возможных форм будущей организации, поле возможных путей в будущее. Хотя путей эволюции может быть очень много, но их количество не бесконечно. Спектр структур-аттракторов не является сплошным. Не все, что угодно, не все, что входит в намерения субъекта реформаторской деятельности, реализуемо на данной социальной среде (в данной социальной системе).
Будущие формы социальной организации открыты в виде веера предопределенных возможностей. Проходы в будущее неоднозначны, но они узки. Существуют определенные «коридоры» эволюции. Отсюда встает задача управляемой открытости общественного развития, оберегаемого и самоподдерживающегося развития. Встает задача выбора гармоничного пути в будущее.
Проблемы коэволюции. Поскольку природа и человечество, а также разные цивилизационные и геополитические образования развиваются разными путями, постольку встает проблема совместного развития, проблема коэволюции. При этом неправомерно навязывать свое видение мира и путей его эволюции носителям других мировоззрений и цивилизационных ценностей. Путь «спасения мира» не может состоять в подавлении иных мировоззрений и образов жизни.
В соответствии с общими закономерностями самоорганизации сложноорганизованным социоприродным системам нельзя навязывать пути их развития. Скорее, необходимо понять, как способствовать их собственным тенденциям, как выводить системы на эти пути.
Скажем, необходимо ориентироваться на собственные, естественные тенденции развития природы и научиться попадать в резонанс с ними, а не насиловать природу, продолжая огульное и бездумное внешнее вмешательство в нее. В общем-то эта установка совпадает с тем, что подразумевается под восточным образом жизни, мышления и деятельности человека. Для Востока всегда были характерны «следование естественности», «ненасилие над природой вещей».
Детерминация процессов эволюции из будущего. Развитие определяется не столько прошлым, историей, традициями системы, сколько будущим, структурами-аттракторами эволюции. Можно смоделировать спектры структур-аттракторов, спектры «целей» саморазвития социальных систем.
Задача аккуратного получения спектров структур открытых нелинейных сред решена пока только в частных случаях. Поэтому здесь открывается огромное поле поиска. Синергетикой может быть инициирована постановка перед соответствующими учеными-специалистами сложных исследовательских задач, таких, например, как определение спектров экономических и геополитических структур.
Роль хаоса в эволюции. Первоначальная хаотическая основа, запускание рыночных механизмов не является гарантом выхода на структуры самоорганизации социальной среды. Путь хаоса, термодинамическая ветвь остается как один из возможных путей эволюции и в открытых нелинейных средах. Экономический и культурный рынок не является панацеей от всех наших бед.
Вместе с тем необходимо осознавать конструктивную роль хаоса в эволюции. Аналогом хаоса в социальной области является рынок, рынок в обобщенном смысле, не только рынок продуктов материального труда, но и рынок услуг, рынок идей, обмены научной информацией. Такой обобщенный рынок является саморегулятором социальных процессов. Он является генератором новой информации, социальных и культурных инноваций.
Хаотическая, рассеивающая, диссипативная основа является показателем связи элементов социальной структуры. Диссипативные, диффузионные, рассеивающие факторы являются средством связи, установления когерентности поведения элементов или подсистем мира. Слишком слабая связь элементов внутри структуры может привести к распаду этой структуры.
Путь ускорения эволюции. Хотя яркие образы синергетики — образы самоорганизации и самодостраивания структур, бифуркационных, катастрофических изменений и т.п. — используются сейчас многими, но пока в большинстве случаев нет ясного понимания смысловой насыщенности представлений о самоорганизации. Нет осознания всей суровости механизмов самоорганизации и самодостраивания как удаления лишнего, повсеместной беспощадной конкуренции и выживания сильнейших, в результате чего и совершается выход на относительно устойчивые и простые структуры-аттракторы эволюции.
Синергетика открывает принципы управления, экономии и ускорения эволюции. Один из важнейших выводов синергетики состоит в том, что механизмы слепого жесткого отбора, механизмы чисто рыночного типа не являются единственно возможными в эволюции
сложных систем. Мы не должны забывать о том, что живая природа научилась многократно сокращать время выхода на нужные структуры посредством матричного дублирования — ДНК. Подобный механизм для открытых нелинейных систем называется резонансным возбуждением.
В принципе есть возможность строить формы социальной организации не методом слепого отбора, многократных проб и ошибок. Не обязательно следовать постепенному и долгосрочному пути становления и развития общества рыночного типа. Иначе мы сейчас, в конце XX века, начнем повторять всю эволюцию капиталистического общества, которая протекала 400-500 лет. У нас нет этих 500 лет.
Необходимо ясно осознать, что существует путь многократного сокращения временных затрат и материальных усилий, путь резонансного возбуждения желаемых и — что не менее важно — реализуемых на данной социальной среде структур. Возможен также путь направленного морфогенеза — спонтанного нарастания сложности в открытых нелинейных социальных средах. Последний представляет собой некий аналог биологических процессов морфогенеза и «штамповки» типа редупликации ДНК.
В настоящий бифуркационный период у нас нет времени на медленный многовековой путь к развитому рыночному обществу. Мы вынуждены сокращать постепенный и зигзагообразный эволюционный путь. Колоссально сокращать время перехода, разруху, духовные и материальные лишения этого периода. Нам необходимо миновать драматизм извилистого пути «выживания сильнейших». А для этого было бы желательно найти подходы к определению спектров структур- аттракторов сложных социальных сред и научиться резонансно возбуждать структуры, близкие к аттракторам эволюции.
Законы объединения сложных структур. Всем очевидна необходимость объединения различных культурно-исторических и геополитических образований. Процесс такого объединения реально протекает с огромными потерями, историческими отклонениями и задержками, хотя он и составляет общую цивилизационную тенденцию. Оказывается существуют законы совместной жизни, коэволюции, конвергенции разнородных элементов мира с сохранением культурно-исторических особенностей, темпа развития, качества жизни и т.п.
Синергетика позволяет выявить такого рода законы коэволюции сложных «разновозрасных», развивающихся в разном темпе структур, а также «включения» простой структуры в более сложную. Знание этих законов позволяет понять способы объединения стран, регионов, геополитических целостностей, развивающихся в разном темпе, находящихся на разных стадиях развития.
Не какие угодно структуры и не как угодно, не при любой степени связи и не на каких угодно стадиях развития, могут быть объединены в сложную структуру. Существует органиченный набор способов объединения, способов построения сложного эволюционного целого.
Чтобы возникла единая сложная структура, должна быть определенная степень перекрытия входящих в нее более простых структур. Должна быть соблюдена определенная топология, «архитектура» перекрытия. Должно быть определенное «чувство меры».
Фактором объединения простого в сложное является некий аналог хаоса, флуктуаций, диссипации, рынок в обобщенном смысле этого слова. Хаос (т.е. обменные процессы разного рода), таким образом, играет конструктивную роль не только в процессах выбора пути эволюции, но и в процессах построения сложного эволюционного целого. Фигурально выражаясь, хаос выступает в качестве «клея», который связывает части в единое целое.
Основной принцип соединения частей в целое можно сформулировать таким образом: синтез простых эволюционирующих структур в одну сложную структуру происходит посредством установлекния общего темпа их эволюции. Причем интенсивность процессов в различных фрагментах сложной структуры (скажем, для социальной среды — уровень экономического развития, качество жизни, информационное обеспечение и т.д. в различных странах) может быть разной. Факт объединения означает, что в разных фрагментах сложной